Дневник Сони Колесниковой (СИ) - Алиса Болдырева
— Нормально, — сказал Юра, сидя на стуле, обитом чёрным, потрескавшимся от времени дерматином.
— Вот и хорошо! Побудьте пока здесь, я скоро вернусь, — сказала она и вышла из кабинета.
Подождав немного, я поднялась и глянула на Юрку.
— Ты слышал, что она сказала? Про тех учеников?
— Конечно, я же не глухой!
— Выходит, Скворцова и есть стратилат.
Юрка кивнул, и уставился куда-то мне за плечо. От досады и безысходности я закусила губу, и едва не расплакалась.
— Тишку надо бы домой забрать, — сказала я, отвернувшись к окну, за которым на удивление ярко светило солнце.
— Мне нельзя, у бабушка аллергия, — удрученно протянул Юрка.
— Надеюсь, мама разрешит мне его оставить, — задумчиво произнесла я, и замолчала, поскольку двери кабинета медпункта открылись, и внутрь прошёл Кривонос.
— Ну, здравствуйте, — сведя тёмно-каштановые брови на переносице, поздоровался мужчина. Было что-то тяжёлое в его взгляде, и впервые в его присутствии мне стало неуютно.
— Здравствуйте, — почти в унисон поздоровались мы с Юркой.
Я подумала, что сейчас он возьмётся нас отчитывать, что ходим где не положено, и уже приготовилась к знатной выволочке, но мужчина прошёл вглубь кабинета, и тяжело вздохнул.
— Ох, ребята, как же вы так умудрились? Кто ж вас надоумил идти туда? А если бы убийца дворника всё ещё там прятался?
Он покачал головой и опустился на такой же зашарканный стул, что был под Юркой, только с противоположной стороны стола.
— Вы хоть представляете, что было бы? — он посмотрел на нас по очереди. — Ну и бедовые вы! Да, Соня, будущий комсорг? Как хоть чувствуете себя? Испугались, наверно?
— Немного, — честно призналась я. Кривонос улыбнулся, и складка, что пересекала его лоб, исчезла.
— И не мудрено! Ну ничего, — в его голосе звучало спокойствие и уверенность. — Сейчас милиция приедет, и со всем разберётся.
— А остальные ребята, они тоже видели? — спросил Юрка.
— К счастью, нет. Всех сразу же домой распустили, — Кривонос устало коснулся рукой лица. — Наверно придётся всё таки закрыть школу.
— А как же дети? — не поняла я.
— Распределим детей по соседним школам! — Кривонос пожал плечами. — Ваша безопасность — превыше всего!
Мы с Юркой в очередной раз переглянулись, и подумали об одном и том же.
— Нельзя закрывать школу, Николай Степанович! — запальчиво озвучила я нашу общую с Юркой мысль.
— Это ещё почему? — он поднялся со стула, и так посмотрел на нас, что сердце моё ёкнуло.
— Нельзя закрывать, — заявил уже Юрка, а Кривонос вновь опустился на своё место.
— Та-а-ак, — он перевёл взгляд с меня на Юру и обратно. — Рассказывайте, да не утаивайте ничего! Не люблю недомолвок.
— Если вы закроете школу, то пиявцы разбредутся по всему городу, — сумела выдавить из себя я.
Кривонос достал из кармана своего серого пиджака носовой платок, и промокнул лоб.
— А вы откуда о них знаете? — спросил он, и взгляд его тёмных глаз сделался колючим.
— Сами видели, — сказала я. — Нельзя закрывать школу, Николай Степаныч!
Кривонос устало выдохнул.
— Вы кому-нибудь говорили об этом?
— Нет, — сказала я. — Знал только Константин Викторович, и вот…
— Думаете, его убили пиявцы?
— Да, — кивнул Юрка. — Или сам стратилат.
— Вот как? Откуда такая уверенность? Может, вы ещё знаете, кто стратилат? — Кривонос усмехнулся, явно не поверив нашим словам.
— Завуч Скворцова! — в разнобой заговорили мы с Юркой.
— Вы уверены? Всё-таки это серьёзное обвинение!
— Николай Степаныч, да она это! — рассердилась я.
— Ну-ну, тише! — он поднял руки в примирительном жесте. — Возможно, вы и правы. Но нужно убедиться в этом!
— А она тем временем всю школу превратит в кровопийц! — рассердилась я. — Вы же наверняка слышали, что пиявцы людей убивают. Уже несколько трупов возле школы обнаружили. А совсем скоро дети начнут умирать. Нельзя ждать! Действовать нужно!
— Не торопитесь! В этом деле главное всё правильно сделать с первого раза, — заявил Кривонос. — А на счёт трупов я вам так скажу — их будет ровно двенадцать. Ровно двенадцать обескровленных людей. Ни больше, ни меньше.
— Откуда вы знаете? — я нахмурилась.
— Потому что мне известно, что стратилат задумал, — Николай Степанович уставился на меня своими тёмными глазами. — Думаю, вам уже известно, что для пиявцев оберегом от солнца являются пионерские значки и галстуки. Так вот, стратилату мало просто ходить под солнцем. Он собрался замахнуться на святое, — Кривонос сместил взгляд на Юрку. — Много лет сторонясь священных мест, крестов и святой воды, он решил развеять власть, которую они имеют над ним.
— Он что, хочет в церковь ходить? — не поняла я.
— Конечно, не дня того, чтобы помолиться, но, по сути, ты права, Соня. Именно этого он и хочет. Хочет, чтобы святая вода и крест действовали на него точно так же, как и на нас с вами, то есть не причиняли вреда.
— А такое возможно? — послышался растерянный Юркин голос.
— Возможно, если провести один древний ритуал, — ответил Кривонос. — Вот как раз для этого ритуала пиявцы и собирают кровь двенадцати людей, и должны управиться до полнолуния.
— А вы откуда об этом знаете? — снова заговорил Юрка.
— В райкоме давно знают про пиявцев, а с годами нам удалось накопить много полезной информации. Сейчас наша первоочередная задача — избавить школу от этой нечисти. Думаете, я просто так сюда прихожу? Думаете, у меня работы другой нет? Я пытаюсь вычислить, кто стратилат, но он хитёр и изворотлив.
— Мы думали, вы за дочку волнуетесь, поэтому и приходите, — я покраснела, сообразив, что сболтнула глупость.
— Всё то вы знаете! — Кривонос скривил губы в улыбке. — Но об этом лучше никому не рассказывать! Если вы утверждаете, что Скворцова стратилат, то я должен лично в этом убедиться, а восьмого октября встретимся с вами в школе, — он строго посмотрел на нас. — И пообещайте мне, что не станете ничего предпринимать до моего возвращения!
Мы молчали.
— Ваше желание помочь всему коллективу похвально, и заслуживает уважения, но всё же это очень опасно! — он взывал к нашему разуму. — Подумайте о своих родителях!
Когда мы нехотя кивнули, Кривонос немного расслабился. Он взял на столе листок и ручку, записал на нём что-то, и подвинул к Юрке.
— Вот, это мой номер телефона. В случае чего, звоните в любое время дня и ночи. И помните, никуда не лезьте! И главное — никому ничего не рассказывайте!
Следуя поручению Кривоноса, я ни слова не сказала маме о произошедшем несчастье в школе. Да и пожалуй, Николай Степанович прав. Не стоит её расстраивать. Тишку я забрала себе, и как ни странно, дома его приняли хорошо. Конечно, мама немного поворчала, но затем
