Татьяна Савченко - Я вижу тебя

Девушка опешила от грубости нефилима:

— Не твое вообще дело, с кем я хожу в кино и кому отдаюсь!

— Сколько времени прошло с того момента, как начался фильм, до того, как он запустил руку тебе под юбку?

Уля удивилась:

— Я в джинсах!

— Смысл это не меняет.

Серебристые глаза Кристиана горели, как расплавленный свинец, ноздри раздувались: на лице были все признаки гнева, но Уля его не чувствовала и это ее напугало. Отступив назад, она выставила руки вперед:

— Допустим, пять минут! Что с того?

— Тебе понравилось? — произнес он с наигранной веселостью. — В его постели побывала половина города, это ты понимаешь?

— Понимаю! — она повысила голос. — И не смей на меня кричать!

— Какая же ты дура, мне тебя убить хочется: теперь я знаю, какая разница между сыном ангела и сыном демона.

Он быстро отвернулся, пряча глаза, а девушка замолчала, пытаясь унять собственный гнев и обиду.

Не сказав больше не одного слова, Кристиан быстро спустился по ступенькам и исчез в темноте. Почти сразу раздался рокот мотоцикла, громко разрывающий тишину. Постояв на улице несколько минут, Ульяна раздраженно фыркнула и, толкнув ногой дверь, зашла в дом. На ступеньках ее встретил Тромбофлебит, презрительно оглядевший ее единственным тусклым глазом. Она громко топнула перед ним ногой:

— Зомби кошачье, уйди к чертовой матери!

Кот фыркнул и равнодушно повернулся к ней облезлым задом. Она проводила животное возмущенным взглядом, решив, что он уже начал разлагаться, не дождавшись кошачьей смерти.

Девушка долго не могла уснуть, катаясь в холодной кровати и путаясь в одеяле. Все раздражало и мешало. Еще через час за окном стало раздаваться размеренное унылое завывание, будто скулил шакал или плакал младенец. Накинув подушку на голову, Ульяна зло прорычала:

— Уйди, Баньши, оставь меня в покое! — В полудреме она не поняла, что нужно начинать волноваться, потому что этот дух навещает только тех, кому вскоре суждено умереть.

Ближе к полуночи сон все-таки сморил девушку, и она задышала размеренно, проваливаясь в царство Морфея. Сначала ей снился лес, только совсем не похожий на здешний: деревья были реже и ниже. Затем её закружило в соленом водовороте, напоминая о ее неудачном прыжке со скалы. А потом сон стал предельно похожим на явь. Она все так же лежала в смятой кровати, бледная круглая луна бесцеремонно таращилась в ее окно, тускло освещая комнату. Она почувствовала легкое прикосновение к обнаженной ноге: чьи-то пальцы осторожно заскользили вверх, двигаясь по бедру. Ульяна блаженно выгнулась и вздохнула. Руки невидимого любовника аккуратно приподняли ее футболку, оголяя живот, и, почти сразу, она почувствовала прикосновение губ к нему. На какое-то мгновенье все прекратилось, а потом теплая ладонь легла на ее бедро и легко его погладила. Девушка прерывисто задышала, с трудом веря, что сон может быть таким натуральным, и открыла глаза: на нее внимательно смотрел серебристый взгляд Кристиана. Улыбнувшись уголками губ, он тихо прошептал:

— Это сон, ты спишь. — Он мягко коснулся ее щеки. — Не бойся: во сне можно все.

Его тяжелое тело опустилось на нее, вдавливая в кровать, а руки коснулись живота, стараясь снять футболку. Уля слабо запротестовала и отвернулась. Нежные и настойчивые губы, осторожно проложили дорожку от виска к шее, заставляя ее снова повернуться и самой прижаться к ним. Кристиан немного сместился и коленом раздвинул ее ноги. Руки девушки обреченно взметнулись вверх и опустились на его обнаженные плечи. Поцелуй становился все настойчивее и жарче, а его ладони смелее… вдруг на улице снова раздался протяжный печальный вой, Уля резко повернулась и посмотрела в окно. Тяжесть лежащего на ней тела сразу исчезла, и по обнаженной коже заскользил ветерок. Девушка изумленно обвела взглядом комнату: никого не было. Она провела ладонью по волосам и печально улыбнулась:

— Не может быть, что это был сон, неужели Кристиан приходил? — Она мгновенного покраснела, вспоминая его страстные поцелуи. — Боже мой, черт возьми.

16 глава

Утром воспоминания о ночном странном сне казались невероятными. Девушка молча завтракала, прокручивая в голове каждое прикосновение и время от времени заливаясь ярким румянцем. Эстер наблюдала за ней, строя все возможные догадки по поводу ее вечернего похода в кино, но тактично ничего не спрашивала. Доев безвкусные тосты, девушка отправилась в цветочный магазин, все еще сохраняя блаженную задумчивость.

День тянулся на удивление долго и скучно. Равнодушно расставляя цветы в вазах, она думала о теплых ладонях и совершенно забыла о плаче Баньши. Наконец, отработав положенные полдня, она села в автобус и поехала прямо к Кристиану.

Прежде, чем войти в гараж, она сделала два шага назад, потом снова немного вперед и опять шаг назад. Девушка никак не могла решиться подойти к нему. Несколько раз шумно выдохнув, она сжала руки в кулаки и твердым шагом прошла в помещение. Мужчина спокойно продолжала вырезать из дерева фигурку, даже не повернувшись в ее сторону, хотя он видел все ее нелепые отступления, перед дверями гаража.

Уля обошла его по кругу, внимательно рассматривая длинные пальцы, нежно держащие деревянную статуэтку волка. Он не поднимал головы и не высказывал никакого желания говорить. Она коснулась его плеча, заставляя повернуться.

— Кристиан, злишься на меня?

Он поднял глаза и равнодушно сказал:

— Злюсь.

— Ну не надо, пожалуйста. — Примирительно попросила девушка, пытаясь понять, почему он так холоден, если вчера так жадно ее целовал.

— Ладно, черт с тобой, делай, что хочешь, я тебе не отец…

— Слава богу, — рассеяно перебила Уля.

Он удивленно поднял брови:

— Что с тобой? У тебя щеки горят, и ты не знаешь, куда деть руки, чем ты так взволнованна?

Она села на низкий табурет и, отведя глаза в сторону, прямо спросила:

— Ты приходил ко мне вчера ночью?

Кристиан молча разглядывал девушку, машинально поглаживая деревянную фигурку. Потом его губы растянулись в улыбке, и еще через секунду он неожиданно рассмеялся:

— Ты спрашиваешь, был ли я у тебя вчера ночью? А что мы делали? Целовались? Надеюсь, мы недалеко зашли?

Уля растерянно пролепетала:

— Почему ты так говоришь? — От обиды голос немного дрожал.

— Улька, я к тебе не приходил. Это был инкуб.

Она сначала изумилась, а потом быстро покраснела, не зная, куда деть глаза.

Кристиан удовлетворенно продолжил:

— Это мне должно очень польстить. Ведь инкубы используют самую сильную сексуальную фантазию. Что Улька, грезила обо мне в самых откровенных мечтах?