Пётр Михеев - Психология греха

 Кувалда расшибла макушку Гордона. Из-за силы удара на землю сначала повалилась его голова, и только потом приземлилась остальная часть тела. Белая шляпа, теперь уже с большим красным пятном, слетела с головы, открывая вид на проломленный череп моментально умершего молодого мужчины. Если приглядеться, можно было увидеть вылезжие немного наружу мозги.

 Хоть Гордон и был в шляпе при ударе, но брызги крови запачкали не только нанёсшего удар мужчину, но и не подлежащий ремонту капот машины. Машины, которая стоила огромных денег и пропала в неизвестность, навсегда потеряв своего хозяина. С окрашенной в красное кувалды на дорогу стекали капли крови. Лежавшее тело не подавало никаких признаков жизни. Первая смерть свершилась.

 Внезапно где-то раздался тоскливый звон колокола. Земля под ногами начала трястись. Кто-то не смог удержать равновесия, кто-то ещё держался на ногах. Виктория обратила внимание на дорогу, где лежало бездыханное тело Гордона. К её ужасу, в дороге стали появляться трещины, и за считанные секунды земля начала развергаться. 

 Цикл III-X

 - Твою мать! – закричал Шейн.

 И только один человек стоял как ни в чём не бывало, как будто бы землятрясение никак его не касалось. Незнакомый мужчины, от руки которого только что лишился жизни Гордон Супербе, медленно тронулся в сторону пытавшихся удержаться в стоячем положении людей. Он шёл, стуча своей окровавленной кувалдой по земле, оставляя на ней капли крови.

 Дикий приступ страха и паники охватил каждого. Даже Виктория, которая пыталась сохранить спокойствие, могла думать только о том, чтобы убежать отсюда, бежать изо всех сил, без оглядки, до тех пор, пока не лишиться всех сил и не упадёт замертво. Возир стоял, всё ещё вскинув руку с револьвером вперёд, но он не мог выстрелить. Рука дрожала. С каждым шагом незнакомца она петляла в воздухе энергичнее и более беспорядочно. Доктор не думал ни о чём. Заколдованно смотря на лицо хладнокровного убийцы, он желал только одного – исчезнуть, испариться, сжаться в комочек, как в детстве, когда ночью казалось, что из шкафа или из двери вылезет страшный монстр с недобрыми намерениями.

 Револьвер выпал из руки. Доктор пошатнулся и упал на спину. В таком положении он пополз назад, потом додумался до того, чтобы встать, и с испуганным воплем побежал прочь. Это вывело восемь человек, которые были свидетелями его поступка, из столбняка. Они, как стадо животных, последовали за ним. Каждым из них двигал страх. Землятрясение и развергающийся под ногами асфальт ещё больше путал несчастных овец.

 Раз за разом людей становилось всё меньше. Когда Виктория начала снова овладевать своими чувствами, она поняла, что на улице, по которой она бежала, было только два человека – она, и ещё кто-то впереди. Женщина обратила внимание на то, что чем скорее она приходила в себя, тем слабее становилось землятрясение. Но независимо от этого путь продолжал раскалываться. Виктория оглянулась – дорога за ней медленно проваливалась. Как ни странно, проваливалась именно дорога: дома продолжали стоять, как стояли.

 - Эй, остановись! – крикнула Виктория человеку, что бежал перед ней. – Стой!

 Человек остановился и обернулся на её крик. К несчастью для себя Виктория узнала в нём Люка. Почему именно он бежал с ней в одну сторону?

 - Господи... – промямлил он, когда Виктория поравнялась с ним, - ты видела? Ты видела, он что, на самом деле убил того парня? Так просто? Бах! И всё?

 - Как будто это ничего не значило ему... За что? Не могу понять...

 - Я вообще ничего не понимаю! Лучше бы я никогда сюда не приезжал. Тогда бы и вас никогда не встретил. Надо было без остановки ехать прямо к моей машине и свалить отсюда. Зачем тебе, Виктория, понадобилось выходить тогда? Всё было бы по-другому!

 - Всё было бы по-другому, если бы ты не угонял мою машину! – ответила Виктория тем же. – Свою сломал, так теперь ещё и мою. Где ключи?

 - В машине остались, - неловко ответил Люк.

 Наступило молчание. Только разрушающаяся дорога напоминала о том, что долго стоять на одном месте нельзя. Виктория села на бордюр. В голову лезли всякие пустяки, ненужные воспоминания – всё, только чтобы не думать об убийстве и других необъяснимых вещах.

 - Дорога проваливается, - услышала она бормотание Люка, - никакого выхода из города, сумасшедший, разбегающий по улицам с кувалдой. Что же за чертовщина? Парню позавидовать можно. Ему хотя бы больше мучаться не надо и бояться нечего.

 Такой взгляд на происходящее раздражал Викторию. Человек был жестоко убит, и всё, что мог вывести из этого Люк, это то, что Гордону больше не придётся мучаться?

 - Слышала, что он сказал? – продолжал Люк. – Из десяти выживет только один. Что за бред? И эта девчёнка говорила что-то про собрать всех вместе. Мне кажется, они работают заодно. Ведь это она привела нас к нему! Никому доверять нельзя, только в могилу сведут. Доктор ваш - тоже молодец! Одним выстрелом мог бы всё закончить! Так нет же, струсил и сбежал, самый первый! Не того лидера вы выбрали, Виктория. Теперь, наверное, револьвер в руках у этого психа... А значит, и разобраться с нами ему легче будет!

 - Думаю, твоего мнения точно никто не послушал бы, - заступилась за Возира Виктория. Да, может быть он и испугался, но это касалось всех. Тем более, она вспомнила, что следующим за доктором как раз-таки Люк и пустился наутёк. – И не надо тут всяких теорий придумывать. Хаумея никак не связана с тем человеком. Она, скорее всего, даже не знает где находится. Те двое парней усыпили её, а очнулась она только сегодня.

 - Ну мы же не знаем, сколько времени до того они пробыли в Торлине!

 - А сколько времени пробыл здесь ты? – яростно спросила Виктория. Что творится в голове Люка? Он хотя бы понимает, что своими словами может породить недоверие ко всем без исключения, даже к людям с самыми чистыми намерениями?

 Мужчина заткнулся. Казалось, он упорно хотел сохранить в тайне причину своего прибывания в городе. Этим он ещё меньше нравился женщине. Надо было как можно скорее найти остальных, до того, как их найдёт «судебный пристав». Если Люк прав, то с оружием тот стал ещё опаснее.

 Виктория осмотрела улицу. Не оценить её расположение было невозможно. Можно было смело предположить, что улица, на которой сейчас сидела Виктория, находилась между двумя небольшими горками. Через два дома поперёк дороги возвышался путепровод, несколько разрушенный временем. Он был на одном уровне с предпоследними этажами пятиэтажных домов. Ещё одно подтверждение существованию возвышения были следующие за стоящими прямо у дороги дома. Если вглядеться, можно было увидеть их крыши, выглядывающие из-за первых домов. Маловероятно, что они просто были на этаж или два больше – судя по архитектуре всего города, все дома были одной высоты, конечно же, за исключением тех, которые были меньше, чем в пять этажей.