Глен Хиршберг - Два Сэма: Истории о призраках

«Черт подери!» — пробулькала я, и соленая вода через загубник попала мне в рот, что привело меня в чувство. Я закашлялась, поперхнулась, стала грести изо всех сил и почувствовала еще одно царапающее прикосновение на своем левом бедре. Еще один рывок течения — и я была уже за рифом, в полной безопасности. Я мельком увидела в воде след крови, красную размытую струйку.

Больше я ошибок не делала. Я изворачивалась, поджималась, извивалась меж коралловых глыб, словно осьминог, затем ринулась в новом направлении, отчасти борясь с течением, отчасти подхваченная им, как раз перед тем как упереться в песчаную насыпь, понимая, что могу встать на ноги и оглядеться в поисках корабля.

Царапина на животе сначала вызвала панику. Я посмотрела вниз, предполагая увидеть там рваную рану, а когда поняла, что это всего лишь легкая ссадина, вдавила ступни в песок.

— Боже мой, — проговорила я, когда поняла, что в состоянии говорить.

Гарри без каких-либо эмоций, рывком поднял меня на ноги, его взгляд был нацелен мне за плечо. Я обернулась, чтобы увидеть, куда он смотрит.

В двадцати футах от нас, на самом краю той песчаной косы, где стояли мы с Гарри, возвышался покинутый корабль, чернея на фоне рассвета; мертвая точка в котле бушующей, всесокрушающей водной стихии. Вблизи его обшивка не казалась гладкой, она была выщербленной, испещренной подтеками широких ржавых полос, похожих на бешено несущиеся облака Юпитера.

— Что это такое? — прошептала я. — Как эта махина сюда попала?

— Никто не знает. — Гарри тоже говорил тихо, и его трудно было расслышать за ревом волн.

Я ожидала услышать еще один рассказ наподобие истории о Пуупэхе. Но Гарри только внимательно смотрел на корабль, шевеля губами, словно молясь.

— Сколько он уже здесь?

Гарри пожал плечами:

— В «Спутнике туриста» написано, что он называется «Либерти». Построен во Вторую мировую войну. Президент Рузвельт терпеть его не мог.

— Без дураков?

— Только это не «Либерти». В том-то вся и штука, Мими. — Он стоял не шелохнувшись, разговаривая шепотом, и вдруг неторопливо двинулся по косе. — Один парень, энтузиаст истории флота, пару лет назад добрался в Сан-Франциско до какого-то архива, и ему сказали, что это не «Либерти». И на нем нет номера. Никто даже примерно не может назвать момент, когда он тут появился. Просто однажды возник тут и не тонет. Его трижды пытались затопить. Военные не могут снять его с рифа и отправить на дно. Вдобавок он почти не ржавеет. Эти подтеки — мелочь. — Он посмотрел под воду, волнами набегавшую на песчаную косу. — Добраться до него будет нетрудно. Смотри, надо только взять влево, вон туда...

— Я ногу поцарапала, — сказала я, разглядывая красную полосу, проходившую по бедру.

Кожу испещрили коралловые осколки. В слабом утреннем свете они казались мне шевелящимися, точно маленькие паразиты. Я попыталась вынуть один и наконец поняла, что говорил мой брат.

— Гарри! — Я, прихрамывая, зашла ему за спину и положила ладони на плечи. Они были влажными, все еще напряженными, и я чувствовала, как колотится его сердце — точно двигатель разогнавшейся машины. Как бы спокойно ни звучал его голос, внутри он спокоен не был. — Посмотри на эти волны. Посмотри, как они бьют по кораблю. Мы не можем...

— Там, у кормы, есть трап. Подтянулась, и все, ты — вне опасности.

— Кто тебе сказал? — начала я, но осеклась.

Я смотрела, как вода вырывается из глубин и взрывается ударом о стальную обшивку.

— Гарри, я не хочу умирать.

— Не хочешь — не надо. — Гарри повернулся ко мне и неожиданно улыбнулся. — Я тебя люблю, Мими.

Тут я все поняла. Поняла, почему он настаивал, чтобы я приехала, и почему он меня ждал.

— Ты — сукин сын, — сказала я. — Не смей, черт тебя побери.

И тогда он прыгнул. Вода в одно мгновение поглотила его, и он исчез из виду у борта корабля. Я не видела, как он ударился о борт, вообще ничего не видела.

Но он не хочет, чтобы я утонула, подумала я. Он звал меня приехать, потому что был чертовски труслив для того, чтобы убить себя в одиночку, и не хотел, чтобы мы погибли вместе. Я не стала останавливаться на этой логической ошибке. Не было времени.

Мой молниеносный рывок до корабля оказался потрясающе простым. В то же мгновение, когда мои ноги коснулись воды, меня швырнуло вперед и понесло прямо вдоль борта, по самому краю распахнутой водной пасти у наполовину видневшегося поржавевшего киля. Все, что мне осталось сделать, это растопырить руки и вцепиться в перила длинного стального трапа, когда они проносились мимо, что я и сделала, и мои колени ударились об обшивку корабля. Я сильно оцарапала руку с тыльной стороны, когда зацепилась за нижнюю ступеньку и рывком вытащила себя из воды. Гарри уже был на пятнадцать ступенек выше.

— Черт тебя подери, да постой же ты! — завопила я, но сомневаюсь, что он меня слышал.

Я изо всех сил заработала ногами и стала подниматься наверх, приостанавливаясь только для того, чтобы утереть кровь, стекающую по моему боку. Решительная, как и Гарри, я двигалась быстрее и вскоре нагнала его. Он упорно продолжал взбираться вверх.

— Гарри, стой! — завопила я снова.

Он тут же остановился, взглянув на меня.

— Не ушиблась? — спросил он.

— Нет, только...

— Давай лучше поговорим наверху. Мне не нравится висеть на этой штуковине.

И он начал быстро подниматься, несмотря на мое протестующее ворчание.

Забраться наверх можно было минут за пять, а то и быстрее, но подъем затянулся, потому что мои ноги соскальзывали с осклизлых ступенек. Одолев уже две трети пути наверх, как раз там, где у кормы начинался выступ, так что мне приходилось изгибаться назад, я бросила взгляд вниз и увидела, как бушующие волны накрывают скалы и коралловый риф подо мной — словно губы, маскирующие оскалившиеся зубы, и какое-то время я не могла двинуться с места. Когда я в конце концов сумела посмотреть вверх, Гарри уже скрылся.

На мгновение я запаниковала, вцепившись в трап, представляя себе, как тело моего брата проносится мимо меня, падая вниз. Я почувствовала себя Джеком на вершине бобового стебля, только еще глупее. Придурковатой сестренкой Джека, которая лезла за ним, куда бы он ни забирался.

— Гарри, помоги мне! — крикнула я, когда выбралась к леерам, проходившим но всему борту корабля, и поняла, что мне хочется одним прыжком перебраться через верхнюю ступеньку лестницы.

Но Гарри не появился, а я не могла оставаться там, где находилась, и прыгнула, зацепившись бедром за поручень, кувырком скатилась на палубу и осталась лежать там, запыхавшаяся, в разгорающемся свете дня. Тут же, в силу привычки, мои легкие заработали в естественном ритме, приходя в норму, и, когда я поднялась, меня совсем не трясло.