Андрей Имранов - Дыхание бездны

   - Семь, - Казанцев поморщился.

   - Я их все у тебя заберу.

   - Да ну?! - Удивился Казанцев, - с чего это вдруг?

   - Сдается мне, они все по моему делу проходят. Не веришь - позвони моему начследу.

  Марат не разговаривал с Лешим поэтому поводу, но чувствовал со всей определенностью - полковник из кожи вон вылезет и сделает все, что может, чтобы поспособствовать раскрытию этого дела.

   Казанцев внимательно поизучал Марата, потом сказал задумчиво:

   - Слышал я про тебя... пожалуй, так поверю. Пойдем, - и поднялся из-за стола.

   - Куда?

   - Послушаешь, что наш контингент говорит. Есть у меня один воркун, поет - заслушаешься. Я бы тебе пересказал, но рассказчик из меня не очень, лучше ты сам послушай. Да и спросить вдруг чего захочешь.

  Марат тоже поднялся.

   - Только вот, - сказал он, - у меня тут сотрудник за дверью. Его возьмем?

   - Ну, пусть едет. Только разговаривать мы вдвоем пойдем, сотрудник твой в машине посидит. Человечек у меня пугливый, подумает еще невесть что.

   - Ладно, - Марат, вышел вслед за майором в коридор, кивнул вскочившему Усманову - пошли, мол - и поспешил за быстро спускающимся майором вниз по лестнице.

   - Оно все взаимосвязано, - говорил Казанцев минут через пять, когда они уже тряслись в служебном 'батоне' по неровному асфальту местных переулков, - это же твой человек звонил сегодня насчет гопарей покойных?

   - Да, - Марат кивнул, прикусил язык на некстати попавшей под колеса кочке и сморщился.

   - Он не удивился, что ему аэску за пять минут подготовили? Запрос-то непростой был.

  Марат молча пожал плечами.

   - Я уже давно все это подсчитал. Там, - Казанцев ткнул пальцем вверх, - это никого не волнует, да и меня - по большому счету - тоже. Обычное дело - напились, подрались, перебили друг друга. Причем, подчистую, понимаешь?

  Казанцев, видимо, часто катался по местным дорогам и уже научился разговаривать в дороге, не подвергая свой язык лишней опасности. Но Марат рот открывать не рискнул и просто мотнул головой.

   - Не понимаешь? Ну вот смотри. Есть у нас, ну, был, то есть, некий гражданин Мясоедов по кличке Бацилла. Ранее судимый. Было у него четверо корешей, с которыми он гоп-стопом промышлял на улицах нашего славного города. Заявления пишутся, дела заводятся, материал копится и сидеть бы им всем пятерым в скором времени по сто шестьдесят второй, но в один день они чего-то не поделили и подрались. Бацилла достал ствол и всех своих дружков - того - перестрелял. И сам тут же скончался от ножевого ранения в область живота. А на ноже, что характерно, пальчики одного из лежащих неподалеку корешей. Да и пустые ножны у того в кармане. Все, дело закрыто. И что?

   - Что? - спросил все еще не понимающий, но уже сильно заинтересованный Кадыров.

   - А то, что по заключению судмедэксперта, все ранения, нанесенные погибшим - что от ножа, что от пуль - нанесены уже после их смерти. Характер кровоизлияний, расположения входных и выходных отверстий и прочее. А вот насчет причин настоящей смерти судмедэксперт что-либо сказать затрудняется. Оно и ладно бы - сказать, что эксперт - дурак и неуч, наплевать и забыть. Так ведь Бацилла с корешами не один такой - чуть ли не каждый месяц аналогичный случай, тут поневоле задумаешься. Ну, я что - сам себе враг? Оно мне надо - отчетность себе портить? Поэтому заключения эксперта я в корзину отправляю. Но думать себе думаю и вывод один - у меня завелся, мать его, Бэтмен.

  Марат сдавленно хихикнул от неожиданности.

   - Зря ржешь, - заметил Казанцев, - посмотрю я, как ты ржать будешь, когда дела себе заберешь. Вылезай, приехали. Возьми вон, фуфайку, чтобы звезды не светить. Спалишь еще моего воркуна, - повернулся к молчавшему всю дорогу Усманову, - а ты тут посиди.

  Марат взял с сиденья довольно неопрятно выглядящую брезентовую ветровку, названную Казанцевым 'фуфайкой', оглядел ее, потом с некоторой брезгливостью, натянул поверх кителя. Спрыгнул с высокой подножки служебного вездехода и последовал за уверенно идущим вглубь дворов Казанцевым. Они прошли дворами весь квартал наискосок и, выйдя на пустынную улочку, подошли к угловому дому.

   - Ага, - сказал Казанцев, заглядывая сквозь окна, - пусто. Утро все таки... ну, нашим легче.

  Толкнул дверь под вывеской 'Ремонт обуви' (над дверью звякнул колокольчик), посторонился, пропуская Кадырова, потом зашел сам.

   Щуплый очкастый мужичок лет пятидесяти пяти завозился за стойкой единственного в небольшой комнатке стола, глянул на вошедших поверх очков.

   - Здравствуйте, - сказал он неуверенно.

   - Здравствуй, здравствуй, - отозвался Казанцев, переворачивая висящую на двери табличку надписью 'Закрыто' наружу и крутя торчащий из замка ключ.

   - Это что же вы... - заволновался мужичок, - я же просил - не приходить сюда.

   - Усохни, - сказал Казанцев, доставая из-за пазухи средних размеров пакет, завернутый в газету и кладя его на стол, - дело есть.

  Пакет моментально отправился куда-то под стол, но Марат (не проявляя, впрочем, видимого интереса) успел его рассмотреть. Ни на пачку денег, ни на пакет травы это похоже не было. При других обстоятельствах Кадыров был бы уверен, что в газету завернута какая-то книга. Но зачем книга - осведомителю? Странно.

   - Дело, притом, простое. Стучать ни на кого не надо, просто расскажи вот товарищу историю про этого вашего... черного лоха или как там?

   - Черного терпилу, - быстро отозвался мужичок.

   - Неважно. Давай, видишь, товарищ слушает.

   - Это я с удовольствием, - мужичок легонько кивнул, - только сразу вас, гражданин незнакомый мне начальник, предупреждаю - это, как бы, байка. За что купил, за то и продаю...

   - Не тяни кота за хвост, - не выдержал Казанцев.

  Мужичок гневно сверкнул очками в его сторону, но ничего не сказал и повернулся к Марату.

   - Зимой эта история случилась, - начал он, - жил себе один мальчик. Лет за тридцать ему уже было, мальчику. Женщин он не знал, с мамой жил. А мама у него больная была, приступы у нее случались. И, чтоб не сыграть в ящик, ей колеса специальные нужно было глотать. И вот как-то в ночь, случился у старушки очередной приступ. Бежит ее сыночек за таблетками, глянь - а коробочка-то пустая. Кстати, замечу я, что колеса те недешевые были. Деньги у них кой-какие водились, но ими всеми маман заведовала, навроде казначея. Но раз такое дело, то старуха без пререканий тысчонку отслюнявила из загашника. Мальчик быстро оделся, два полкуска в карман запихал - и - бегом в аптеку. А время-то позднее... - мужичек подмигнул Марату и дряблым фальцетом протянул: 'Гоп-стоп, мы подошли из-за угла, гоп-стоп, ты много на себя взяла...'. Казанцев демонстративно вздохнул, мужичек осекся, пожал плечами и продолжил: