Мелисса де ла Круз - Откровения

— Аллегра! — шепотом позвала Блисс. Называть ее матерью казалось девушке слишком нахальным. — Это я. Я... Блисс. Я не знаю, помнишь ли ты меня, но я думаю, что ты можешь быть моей...

Блисс внезапно осеклась. Она ощутила боль в груди. Ей почудилось, что она сейчас задохнется. Что она здесь делает? Она должна уйти. Уйти отсюда немедленно. Она была права: ей не найти здесь ответов. Она никогда не узнает правду. Отец не захочет рассказать, а Аллегра — не сможет.

Блисс ушла, встревоженная и сбитая с толку, все еще продолжая жаждать ответов на вопросы, живущие в ее душе.

Девушка не знала, что, когда она вышла из палаты, Аллегра ван Ален заплакала.

Глава 18

Заседания Комитета никогда не начинались вовремя, так что Мими не переживала из-за того, что ее селекторное совещание со специалистом по планированию праздников затянулось несколько дольше, чем она планировала. С тех пор как Лоуренс был официально возведен в должность региса, на совещаниях стало уделяться все меньше и меньше внимания общественным мероприятиям и сбору средств, и все больше — совершенно излишним, на взгляд Мими, вампирским урокам.

Эдмунд Эрлих, этот слабоумный старикан из Совета, их новый глава стражей, держал руль в своих руках далеко не так крепко, как покойная Присцилла Дюпон, и даже не знал, что, если они хотят получить наиболее удобные почетные места на ежегодном весеннем празднестве в мае, следовало заслать за ними своих агентов еще несколько недель назад. Так уж получилось, что все бывшие первые леди были уже недоступны, а жена губернатора всецело увязла в последнем скандале, связанном с ее мужем. Если так будет продолжаться, им придется довольствоваться подругой мэра, вопиюще немодной и совершенно не желающей заниматься социальной работой, и притворяться, будто она карабкается вверх по социальной лестнице.

Мими вошла в зал библиотеки Дачезне, нашла местечко сзади и постучала по прицепленному за ухом «блютусу», давая друзьям понять, отчего она с ними не здоровается. Она считала уроки Комитета пустой тратой времени. Мими прекрасно владела своими способностями с момента трансформации, и ее раздражало, что прочие вампиры такие тормозные. По плану сегодня они должны были изучать мутацио, способность превращаться в стихии: огонь, воду, воздух. Мими вздохнула. Она превращалась в туман с одиннадцати лет. Как говорится, молодая, да ранняя.

— Простите, не могли бы вы повторить еще раз? — попросила девушка, встряхнув маленький серебристый аппарат, закрепленный на ухе. — Вы думаете, мы сможем провести это в Белом доме? Или нет?

Нанятая ею фирма «Праздники от Элизабет Тилтон» недавно организовала пятидневное феерическое празднество в Картахене. Дон Алехандро Кастанеда, Голубая кровь, наследник отцовского состояния, сделанного на сахаре и напитках, заключил узы со своей вампирской близняшкой, Даниэлой Рассел, недавней выпускницей Брауновского университета. Дружок жениха заявил, что «следующее после этого заключение уз придется проводить на Луне, потому что иначе превзойти его не удастся».

Но Мими собиралась приложить все усилия, чтобы его превзойти.

— Дорогая, — проворковала Лизбет Тилтон. — Мне очень жаль, но при новой администрации это невозможно. Боюсь, мы недостаточно вложили в их избирательную кампанию. Но наверняка найдется другое местечко, которое вам понравится.

— А как тогда насчет Букингемского дворца? Я уверена, что мой отец сможет договориться о таком одолжении.

Лизбет от души рассмеялась.

— Милочка, в каком столетии вы живете? У вас, часом, прошлые жизни с нынешней не спутались? Хоть вы и королевской крови, та ветвь клана так и не простила нас за то, что мы уехали. Кроме того, в наше время они сделались очень строги. Даже Чарльзу с Камиллой пришлось сочетаться браком вне Букингемского дворца.

Мими надулась.

— Ну, я думаю, мы можем устроить это на острове, — сказала она, заметив, что в помещение вошли Шайлер и Блисс.

Мими быстро воспользовалась внушением и заставила Шайлер внезапно споткнуться. Ха! Кое-кто явно запустил занятия оккульдо. Разум Шайлер был открыт, как рана.

— Вы имеете в виду владение вашего отца в Сэнди Кей? — уточнила Лизбет. — Должно получиться потрясающе.

Форсам принадлежал собственный остров на Багамах.

— Все могут прилететь туда на выходные, а если у кого-то нет своего самолета, мы можем для них арендовать. Мы только что это делали для Алекса и Дани в Колумбии.

Если Мими чего-то не желала, так это того, чтобы ее заключение уз можно было сравнить еще с чьим-то.

— А как насчет Италии? — предложила Лизбет. — В каком-нибудь старинном дворце? Вы все еще владеете тем поместьем в Тоскане?

— Хм. Нет. Только не Италия. Воспоминания неприятные, — буркнула Мими и свирепо зыркнула на глядевших на нее одногруппников.

Глава стражей и прочие члены старшего комитета наконец-то прибыли, и занятия вот-вот должны были начаться.

— Да, конечно. Извините. Знаете, — задумчиво произнесла Лизбет, — со всей этой шумихой — ну, что все рвутся найти для заключения уз место поэкзотичнее, — уже несколько десятилетий никто не устраивал настоящего пятизвездочного заключения уз в Нью-Йорке.

— Здесь? Дома? — Мими нахмурилась.

Это звучало как-то чересчур обыденно.

В зале, на возвышении, Эдмунд Эрлих копался в бумагах и здоровался с хорошо сохранившимися женщинами, составляющими старший комитет.

— Собор Святого Иоанна Богослова — потрясающе красивая готика. Вы могли бы надеть шлейф длиннее, чем у принцессы Ди. Можно было бы заполучить Гарлемский хор мальчиков. Ангельское пение.

Мими задумалась над этим предложением. Она согласилась с Лизбет, что церковь и вправду красива, а прием можно было бы устроить в музее «Метрополитен», в Дендурском храме. Чарльз был попечителем музея и в этом году жертвовал на него особенно щедро. Мими помахала рукой Джеку — тот только-только перешагнул порог. Брат присоединился к ней и одарил мимолетной улыбкой.

— С кем разговариваешь? — спросил он одними губами.

— Ну так что, мы договорились? Святой Иоанн? А потом — «Метрополитен»? — спросила в этот момент Лизбет. — И вы, если я правильно понимаю, хотите пригласить все Четыре сотни?

— Да и да! — с удовлетворением отозвалась Мими.

Она спрятала телефон и улыбнулась брату. Теперь, зная его тайну, она заметила, что он смотрит куда угодно, только не в тот угол, где сидит Шайлер.

Вскоре после этого подошел Оливер, человеческий прихвостень Шайлер, почти такой же раздражающий. Очередное издевательство — появление людей на закрытых собраниях. Чарльз во время своего пребывания в должности этого не допускал. Но Лоуренс ясно дал понять; он ожидает, что проводники тоже пройдут обучение. Наилучший способ для них узнать о своем призвании — это присоединиться к Комитету.