Александр Alias - Сдам квартиру недорого

«Пакетик, смерть от удушья», – вывел я на клетчатом листке из блокнота. Подсыпал крысе корма, налил воды в чашечку, и мы ушли.

– Как думаешь, суток хватит? – спросила Женя.

– Должно. Матвееву хватило одной ночи. Наутро его не стало. А много ли крысе надо? Квартира ее сожрет и не подавится. Кто знает, может, если умрет крыса, то лимит будет не две недели, а меньше.

– К сожалению, мы зафиксировали смерть от удушья, ваш питомец подавился кусочком корма, – вежливо сказал ветеринар, появляясь в дверном проеме. Мы сидели в коридоре и ждали, когда он закончит.

– То есть, его уже не спасти? – спросила Женя, побледнев. Я-то знал, что она сама не своя, потому что впервые увидела, как действует шкатулка. Но ветеринар решил, что она была очень привязана к Пакетику.

– Мои соболезнования. Вашей крысе уже ничем не помочь.

– Господи, я не верю, – повторяла Женя, когда мы шли домой из ветклиники. – Это кошмар, это ужас. Что нам делать?

– Мы убедились, что на крысах можно экспериментировать, определяя, действует ли шкатулка. Так? Это уже шаг вперед – мне не нужно там жить и проверять результат «чисток» на себе. Уже хорошо. Сегодня нам надо купить две свечи, святую воду, спички и папиросную бумагу.

Вечером первый метод «чистки» был вычеркнут из списка, и была куплена еще одна крыса по кличке Гребешок.

– Квартиру почистили, давай писать. Какой способ смерти придумаем?

– Пусть будет отравление. Сыпь корм.

– Только надо будет поехать в другую клинику, – сказала Женя. – Представь, что скажет ветеринар, если мы каждый день будем приносить ему по мертвой крысе.

– Мы не в Америке, нас не засудят за жестокое обращение с животными. Но ты права, не стоит привлекать к себе внимание.

Утром Гребешок умер. Отравился.

– Прошло уже двадцать пять дней, испробовано двадцать пять методов, ничего не помогает! – Женя взволнованно ходила по кухне взад-вперед. – У нас осталось три дня. Три дня, черт побери!

– Возможно, квартире будет достаточно крысиных смертей…

– А если нет?! Кем из родных и близких ты готов пожертвовать? Может, не будем экспериментировать?

– Значит, туда поселюсь я. Я там уже жил. Потерпеть выкрутасы можно, разве что надо быть все время начеку. Напишу завещание на всякий пожарный…

– Да? И кого ты готов осчастливить?

– Да хоть Виноградову. Сама заварила кашу, пусть сама и расхлебывает.

– А если ты умрешь? Сам говорил, в последний раз тебя спас Круглый. А он сейчас, по твоим словам, еле оклемался после реанимации, дома лежит, восстанавливает нервы и здоровье. Кто тебя спасет на этот раз? Я не умею держать дрель в руках. А если бы и умела, не факт, что это сработает. Квартира полна сюрпризов, никогда не знаешь, что она отмочит в следующий раз.

– Я подумаю. Я пока не знаю, что предпринять, но я подумаю.

– У нас было столько времени, чтобы подумать!

– Жень, в крайнем случае я поселюсь туда. И все. Никто не пострадает.

Женя ничего не ответила и ушла из квартиры, хлопнув дверью. В минуты крайнего душевного волнения ей требовалось погулять, подышать свежим воздухом и прийти в себя. Я же сел за комп. И вдруг увидел, что мне пришло письмо от того самого tiill.

«Скажите, в той квартире есть шкатулка?»

Это все, что было в том письме. Одна строчка. Но это было первое послание из всего потока писем, которое попало в точку. Все остальные призывали молиться, медитировать, визуализировать, освящать, «чистить» и все такое прочее. А тут… Мне даже немного страшно стало. Откуда ему известно о шкатулке? Я немедленно отстучал:

«Да».

Почти сразу высветилась жирная единичка напротив папки «Входящие».

«Петербург, квартира на Комендантском проспекте?»

Ладони от волнения мгновенно взмокли.

«Да. Откуда вы знаете? Кто вы??????»

tiill пропал из Сети. Я ждал, пока Женя не вернулась. Но tiill так ничего и не ответил.

Женя разволновалась сильнее, чем я думал. Выслушав меня и прочитав мою переписку с tiill, она сказала:

– В этой переписке есть больше, чем нам кажется. Я уже в третий раз ее перечитываю, какая-то смутная мысль в голове вертится, не могу уловить.

– Да тут всего-то три строчки всей переписки. Даже аватарки нет… – начал было я.

– Вот! Ты молодец! Это же на поверхности! Посмотри профиль пользователя!

– Да там вообще пусто, нету ничего…

– Вот именно, читай ник!

– tiill, – недоуменно прочитал я.

– Хочешь сказать, все еще не понимаешь?

– Ну, похоже на английское слово till. Означает «до тех пор, пока», «вплоть до»…

Женя меня перебила:

– Ладно, смотри, если перемешать эти буквы, получится lilit. Это женское имя. Помнишь, как звали ту таинственную эзотеричку, которая устроила все это в квартире Виноградовой?

– Ну, Лиля. И что? Лилит это же совсем другое имя…

– Темный ты мой. Слыхал что-нибудь о Каббале?

– Помню, что Мадонна ею увлекалась.

– Ну, уже что-то. В общем, есть такое эзотерическое религиозное направление. В каббалистическом учении есть персонаж по имени Лилит. Первая жена Адама, ставшая впоследствии злым демоном. Она убивает, несет зло, понимаешь? Эта якобы Лиля строила из себя таинственную и взяла себе созвучное имя, на всю голову больная! Открывай-ка Википедию.

Мы читали статью о Лилит вместе. Когда я дошел до строк «Вероятно, их можно сопоставить со славянскими заложными покойниками – то есть с людьми, умершими неестественной смертью и раньше срока», меня осенило, что именно это творила шкатулка – все люди погибали раньше срока неестественной смертью. Сергей, Марина, чуть было не погиб Круглый, сгорел Матвеев… При загадочных обстоятельствах умер Виноградов. Я уж не говорю о конкурентах фирмы Матвеева и Виноградова.

– Как ты думаешь, эта Лиля и есть tiill?

– О, больше чем уверена! Надо ей написать письмо! Дать ей понять, что мы ее раскусили! Сказать, что у нас осталось три дня!

– Главное, не пороть горячку и не торопить события. Вдруг мы ее спугнем. Написать надо осторожно.

– Не забудь упомянуть про три дня.

– Не забуду.

«Я знаю, как вам помочь»

– Чего она пишет по одной строчке? – разозлилась Женя. – Пусти-ка меня за комп.

– Ты будешь помогать и осуществлять чуткое руководство. А я буду печатать. Представь, что я твой секретарь, – я, как мог, сдерживал возмущение Жени, боялся, что в ярости она ненароком оборвет ту единственную ниточку, которая вела нас к выходу из лабиринта Минотавра. Но в то же время был с ней согласен – у нас слишком мало времени, чтобы разговаривать загадками. Поэтому написал так:

«Не могли бы вы написать, что именно нам нужно сделать? У нас осталось всего три дня, потом нужно будет или поселить кого-то в квартиру, или положить чье-то имя в шкатулку. Мы не можем переписываться по одной строчке, это слишком долго. Может, встретимся? Вы нам все расскажете»