Последнее дело Гвенди - Стивен Кинг
А потом, в четверг вечером за день до выборов, чудо все же свершилось.
Как у большинства республиканских политиков, основной круг избирателей Пола Магоуэна состоял из консервативно настроенных, громких и гордых членов Национальной стрелковой ассоциации, ярых противников абортов, сторонников закрытых границ и поборников христианских традиций и ценностей. Магоуэн, истинный христианин и отец пятерых детей, не раз заявлял о своем отвращении к возмутительной, богопротивной и откровенно порочной практике абортов. Врачей, проводящих подобные процедуры, он называл «бездушными мясниками» и «пособниками Сатаны в заляпанных кровью белых халатах».
В тот четверг, ближе к вечеру, в СМИ просочилось сообщение, что в завтрашнем утреннем номере «Портленд пресс-геральд» выйдет большой разоблачительный материал – очень подробный и подтвержденный письменной документацией, имевшейся в распоряжении редакции, – о грязных тайнах сенатора Пола Магоуэна. Как оказалось, он уже больше года состоял во внебрачной связи с молодой женщиной из его местной церкви, и когда она от него забеременела, оплатил ей аборт, причем из незаконных вложений в избирательный фонд.
Избирательный штаб Магоуэна спешно созвал пресс-конференцию, чтобы хоть как-то поправить дело. Но было поздно. Камень уже упал – прямо на высокомерную и лицемерную лысину Магоуэна – и покатился с горы. Очень быстро.
Спустя несколько дней, когда завершился подсчет голосов на избирательных участках, сенатором от великого штата Мэн стала писательница Гвенди Питерсон, автор бестселлеров по версии «Нью-Йорк таймс». Она победила с отрывом в четыре пункта, что означало, что тысячи избирателей все же отдали свои голоса Полу Магоуэну.
Это Америка, подумала Гвенди, размышляя о людях, голосовавших за Магоуэна. Америка в эпоху пандемии.
20
Гвенди открывает главное меню на своем айпаде и нажимает на «ВИДЕОКОНФЕРЕНЦИЮ». В правом верхнем углу экрана открывается маленькое пустое окошко. Гвенди жмет на «ВКЛЮЧИТЬ ИЗОБРАЖЕНИЕ», и в маленьком окошке появляется ее макушка. Отрегулировав положение, Гвенди переключает картинку, и теперь весь экран заполняет ее улыбающееся лицо.
– Есть контакт, – не без гордости произносит она.
Длинные седые волосы Гвенди аккуратно зачесаны назад и собраны в хвост, у нее на щеках горит яркий румянец. Ее голубые глаза – ясные, сосредоточенные. Сейчас она выглядит – и ощущает себя – гораздо моложе своих шестидесяти четырех.
– Я пришла вас проведать. – К креслу Гвенди подплывает Кэти Лундгрен. – Готовы предстать перед публикой крупным планом, миссис Питерсон?
Гвенди протягивает руку ладонью вниз и говорит царственным тоном:
– Конечно, милая, я готова.
Кэти смеется и делает вид, что целует руку Гвенди.
Кэти беспокоилась о Гвенди. Когда она сообщила ей о пожаре, сенатор казалась растерянной, ошеломленной, почти убитой. Но сейчас Кэти смотрит на нее и не может оторвать взгляд.
– Божечки, два часа отдыха и вправду творят чудеса. Вы потрясающе выглядите.
– Вкупе с легким стратегическим макияжем.
Вот только Гвенди не взяла с собой никакой декоративной косметики. Зачем ей косметика? Она почти никогда ею не пользуется.
– Потом обязательно поделитесь секретом, – улыбается Кэти. Мимо проплывает Адеш Патель, возвращающийся в свое летное кресло. Кэти по-дружески ему кивает и опять обращается к Гвенди: – Пять минут до начала.
Гвенди поправляет ремни безопасности и ерзает на сиденье, усаживаясь поудобнее. Смотрит на мониторы над креслом, потом на экран своего планшета. Облизывает губы, ощущая на языке легкий привкус шоколада. Ее сердце тут же пускается вскачь.
В этот раз крошечная шоколадка была в форме страуса. Когда Гвенди открыла холщовую сумку и взяла в руки пульт управления, она поразилась, какой он тяжелый, даже в условиях невесомости. Раньше он не был таким тяжелым, он казался значительно легче даже внутри чемоданчика из прочной стали. Гвенди не знала, в чем дело, – и не хотела вникать. Она давно поняла, что с пультом управления нет ничего невозможного.
Решение она приняла еще до того, как набрала семизначный код, отпирающий чемоданчик с маркировкой «СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО», и когда чемоданчик открылся, не медлила ни секунды. Вынула пульт управления, поставила его к себе на колени и без лишних раздумий сдвинула крошечный рычажок слева, рядом с красной кнопкой. Сдвинула и подумала: Если ты наблюдаешь за мной, Фаррис, можешь поцеловать мою тощую белую задницу.
Из прорези на передней панели беззвучно выдвинулась узенькая деревянная дощечка. Гвенди взяла шоколадного страуса и сразу закинула в рот, не дав себе времени рассмотреть все тончайшие детали. Она закрыла глаза, наслаждаясь знакомым восхитительным вкусом, тающим на языке. Съев шоколадку, она чуть было не сдвинула рычажок еще раз, но все-таки устояла перед искушением. Не надо испытывать удачу. Она и так уже сделала то, чего делать не стоило.
Когда Гвенди уединилась в своей каюте – уверив встревоженного Берна Стэплтона, что с ней все в порядке и ей просто нужно немного отдохнуть, – когда она устроилась поверх смятого покрывала на койке и пристегнулась ремнями, то и думать не думала о пульте управления и его волшебных шоколадках. Ей просто хотелось закрыть глаза и притвориться, что мир ненадолго исчез. Она была полностью истощена – и физически, и морально, – и ей было страшно. Вопреки мнению Кэти Лундгрен и Берна Стэплтона Гвенди отчаялась вовсе не из-за пожара в Касл-Роке, хотя он, конечно, прибавил тревог. Просто все навалилось одновременно. Ее беспокоила видеоконференция. Одна оплошность – и все пропало. У нее разрывалось сердце. Она подружилась со многими членами экипажа, но только теперь осознала, как ей одиноко в этом полете. После гибели Райана прошло уже почти семь лет, но при одной мысли, что он не ждет ее дома, она чувствовала себя потерянной и неприкаянной. И был еще мозговой ступор. Тоже немалый повод для тревог. После карантина – и особенно после посадки на борт «Орла-19» – приступы «отключения мозга» случались все чаще и чаще, и это очень пугало Гвенди. Она уговаривала себя, что это из-за стресса. Но в глубине души знала, что причина в другом. Каким-то образом пульт управления проник в ее замыслы и пытался остановить ее прежде, чем они доберутся до МФ-1.
Прикоснувшись к записной книжке в кармане комбинезона, Гвенди подумала: Сколько еще пройдет времени, пока я не забуду обо всем, кроме слов в этой книжке? И как быть, когда я забуду все буквы и разучусь читать?..
При одной только мысли об этом ей хотелось кричать. Или рвать на себе волосы. Или и то и другое вместе. Устроившись на койке,
