Стивен Кинг - Противостояние

– Нет! – резко бросил Малыш. – Здесь нам больше не проехать, если не расчистим дорогу. Не говори мне, я скажу тебе.

На один короткий момент у Мусорного Бака возникло желание броситься на Малыша и попытаться столкнуть его в пропасть, но Малыш тут же повернулся. Револьверы он держал в руках, и они небрежно смотрели в живот Мусорного Бака.

– Скажи, Мусорище, у тебя в голове появились плохие мысли? Не пытайся отрицать. Я читаю их, как злогребучую книгу.

Мусорный Бак протестующе замотал головой из стороны в сторону.

– Никогда не ври мне, Мусорище. Я этого не терплю. А теперь толкай этот микроавтобус. У тебя пятнадцать минут.

Рядом на полустертой разметочной линии стоял «остин». Малыш распахнул пассажирскую дверь, небрежно вытащил раздувшийся труп девочки-подростка (кисть оторвалась, и Малыш отшвырнул ее, словно куриную ножку, которую только что обглодал), уселся на ковшеобразное сиденье, оставив ноги на асфальте. Добродушно махнул револьверами в сторону трясущегося всем телом Мусорного Бака.

– Время уходит, старина. – Малыш откинул голову и запел: – Ох… вот Джонни идет и свой пестик несет, он у нас с одним яйцом, на родео хочет он[150]… давай, Мусорище, не тяни, осталось только двенадцать минут… аламанд налево, аламанд направо[151], давай, гребаный тупица, упирайся правой ногой…

Мусорник привалился к микроавтобусу. Уперся ногами и толк нул. Микроавтобус сдвинулся к пропасти на пару дюймов. В его сердце вновь начала расцветать надежда – этот неуничтожимый сорняк человеческой души. Малыш был нелогичным и импульсивным, безумнее сортирной крысы, как сказали бы Карли Ейтс и его дружки. Возможно, если он действительно сбросит микроавтобус в пропасть и расчистит путь для драгоценного «дьюса»-купе Малыша, этот псих все-таки не убьет его.

Возможно.

Он наклонил голову, крепче ухватился за кузов «фольксвагена» и толкнул со всей силы. Боль полыхнула в недавно обгоревшей руке. Мусорный Бак понял, что нежная новая кожа скоро лопнет и тогда боль станет агонией.

Микроавтобус сдвинулся на три дюйма. Пот капал со лба и заливал глаза, жег, как теплое машинное масло.

– Ох, вот Джонни идет и свой пестик несет, он у нас с одним яйцом, на родео хочет он! – пел Малыш. – Что ж, аламанд налево, аламанд на…

Песня разом оборвалась. Мусорный Бак поднял голову, предчувствуя дурное. Малыш поднялся с пассажирского сиденья «остина». Он стоял боком к Мусорному Баку, уставившись на дорожные полосы, ведущие на восток. За ними поднимался каменистый, заросший кустами склон, закрывающий полнеба.

– Что это, блин, такое? – прошептал Малыш.

– Я ничего не слы…

Тут он услышал. По другую сторону автострады сыпались камешки. Внезапно он вспомнил ночной сон, вспомнил полностью. Кровь застыла в жилах, а изо рта испарилась вся слюна.

– Кто здесь? – прокричал Малыш. – Вам лучше ответить! Отвечайте, черт побери, а не то я начну стрелять!

И ему ответили, однако не человеческим голосом. Из ночи донесся вой, напоминающий хриплую сирену, поначалу громкий, но быстро сменившийся горловым рычанием.

– Святой Иисус! – Голос Малыша вдруг сорвался на визг.

Волки, поджарые серые волки с красными глазами и раскрытыми пастями, из которых капала слюна, спускались по склону на трассу и переходили с одной полосы на другую. Их было больше двух десятков. Мусорный Бак в экстазе ужаса вновь надул в штаны.

Малыш обошел «остин», поднял револьверы и начал стрелять. Пламя вырывалось из стволов, выстрелы эхом отдавались от горных склонов, таким громким, что могло создаться впечатление, будто работает артиллерия. Мусорный Бак закричал и сунул указательные пальцы в уши. Ночной ветер рвал облако порохового дыма, свежего, ядреного и горячего. Запах сгоревшего пороха жег нос.

Волки приближались все с той же скоростью, быстро перебирая ногами. Их глаза… Мусорный Бак обнаружил, что не может отвести взгляда от их глаз. Не могло быть таких глаз у… обыкновенных волков, в этом он совершенно не сомневался. Точно знал, что видит глаза их Владыки. Их Владыки и его Владыки. Внезапно Мусорный Бак вспомнил свою молитву – и перестал бояться. Вытащил пальцы из ушей. Забыл про мочу, текущую по ногам. Заулыбался.

Малыш опорожнил барабаны обоих револьверов, уложив трех волков. Сунул револьверы в кобуры, не попытавшись перезарядить их, и повернулся лицом к западу. Прошел десять шагов и остановился. Другие волки приближались по автостраде, серыми тенями лавируя среди застывших автомобилей. Один поднял морду к небу и завыл. К нему присоединился второй, ко второму – третий, к третьему – все остальные. Потом они продолжили путь.

Малыш попятился. Попытался перезарядить один револьвер, но патроны вываливались из его трясущихся пальцев. Внезапно он сдался. Револьвер выпал из руки и запрыгал по асфальту. Словно восприняв это как сигнал, волки бросились на Малыша.

С пронзительным криком ужаса Малыш развернулся и побежал к «остину». Второй револьвер вывалился из низко висящей кобуры и тоже упал на дорогу. С глухим ревом ближайший к Малышу волк прыгнул на него в тот самый момент, когда он нырнул в «остин» и захлопнул дверь.

Едва успел. Волка отбросило от двери, он зарычал громче, его красные глаза вращались в орбитах. К нему присоединились другие волки, и в считанные секунды «остин» оказался в сером кольце. Из окна маленькой белой луной выглядывало лицо Малыша.

Потом один из волков направился к Мусорному Баку, наклонив треугольную голову. Его глаза светились, как аварийные лампы.

Я готов отдать за тебя жизнь…

Твердым шагом, нисколько не боясь, Мусорник двинулся к волку. Протянул обожженную руку, и волк ее лизнул. Через мгновение сел у ног Мусорного Бака, свернув колечком лохматый хвост.

Малыш с отвисшей челюстью смотрел на него.

Широко улыбаясь, Мусорный Бак показал ему средний палец.

Два пальца. На обеих руках. И закричал:

– Мать твою! Сдохни! Ты меня слышишь? ТЫ ВЕРИШЬ В ЭТУ БРЕНЬ-ХРЕНЬ? СДОХНИ! НЕ ГОВОРИ МНЕ, Я СКАЖУ ТЕБЕ!

Челюсти волка мягко сомкнулись на здоровой руке Мусорного Бака. Он посмотрел вниз. Волк уже стоял и легонько тянул его, тянул на запад.

– Хорошо, – не споря, согласился Мусорный Бак. – Пошли.

Он зашагал на запад, а волк пристроился сзади, словно хорошо выдрессированный пес. Тут же к ним присоединились еще пять волков, появившихся из-за застывших автомобилей. Теперь один шел спереди, один – сзади, по два – с каждой стороны. Мусорный Бак превратился в почетного гостя, получившего соответствующий его статусу эскорт.