Брайан Смит - Depraved

Черт, мужик! Это же просто свиньи.

Он шагнул вперед, собираясь протиснуться между животными. На самом деле их было не так уж и много. Он минует их и доберется до леса в считанные секунды. Он сосредоточился на этом вопросе, когда одно из животных, что поменьше, рванулось вперед и укусило его за ногу.

- Ой! Ты мелкий ублюдок!

Он подпрыгнул пару раз на одной ноге, морщась от боли, а потом, когда животное вновь приблизилось к нему, ударил его ногой. Раненная нога соприкоснулась с жестким маленьким брюшком, и малыш врезался в пару своих собратьев, свалив их с ног. Хоук понял, что все еще находится в отчаянном положении. Возможно даже, перед ним стоял вопрос жизни и смерти. Какое-то время это не имело значения, потому что он не смог сдержать приступ маниакального хохота.

- Поросячий боулинг!

Но момент веселья был недолгим. Поросенок поднялся на ноги и снова ринулся на него. Медленнее, чем раньше. Темные глаза пульсировали ненавистью. На этот раз с ним двинулись его собратья. Два более крупных животных нависли над малышом в почти трогательной защитной позе. Здоровяки фыркали, обнажив зубы. От вида их сморщенных морд ему стало не по себе. Животные источали какую-то невероятную злобу.

Они выглядели... зловеще.

- Здесь какая-то ерунда творится. Послушайте, парни. Я не дам себя запугать какой-то шайке гребаных сатанинских свиней. Не на того напали!

Он снова сделал шаг в их сторону.

Обнажил зубы и зарычал.

Поднял кулак, демонстрируя готовность надрать задницу любой особо настырной свинье, искренне рассчитывая, что зверушки признают его физическое превосходство и уберутся прочь. Но свиньи и не думали отступать. Одна из тех, что покрупнее, завизжала и бросилась на него, другие тут же последовали за ней.

Хоук пронзительно закричал.

Повернулся.

Побежал.

И попытался найти убежище в первом же подходящем на вид месте - в пустом лошадином стойле в противоположном конце амбара. Он вбежал в стойло, захлопнул дверь, и захныкал от облегчения, услышав щелчок металлической защелки. Несколько свиней врезались в деревянную дверь стойла, отчего та заходила ходуном.

Дверь осталась закрытой.

Он упал на устланную сеном землю. Скрестил ноги и обхватил себя руками, дрожа так же сильно, как в первые моменты пробуждения от жуткого сна. Того, в котором... в котором...

Хоук перестал дрожать.

Горло сжалось, а сердце екнуло.

И он выдохнул имя, - Гарнер.

Чей-то голос раздался у него за спиной, хриплый шепот, едва слышный из-за визга свиней. - Я здесь, сынок.

Хоук знал, что еще минуту назад в стойле никого не было.

Но нельзя было отрицать это - Гарнер все равно был здесь.

И он... он был...

Хоук содрогнулся и уставился на землю.

Гарнер хихикнул. - Нам с тобой есть о чем поговорить, сынок. Только в обморок больше не вались.

Хоук услышал мягкий шорох соломы под ногами приближающегося к нему человека. Его беспомощная дрожь усилилась. От близости с этой тварью ему хотелось выпрыгнуть из собственной кожи. Какой-то отблеск света слева от него привлек его внимание. Он прищурился и наклонился. Предмет был частично прикрыт соломой. То, что он увидел, было гладкое и серое, и своей формой напоминало...

Он наклонился влево, смахнув с предмета солому.

И замер.

Ему зловеще ухмылялся отполированный временем человеческий череп. В макушке была дыра. Может, пулевое отверстие. Хотя по расщепленным краям было не похоже. Может, удар киркой? Сейчас Гарнер стоял прямо у него за спиной. Кожа у Хоука на загривке натянулась. Руки сжались в кулаки. Он стиснул зубы, стараясь снова не закричать.

- Оставь меня в покое. Едва дыша, он процедил сквозь зубы. - Пожалуйста...

Он уставился на череп, пытаясь представить себе, каково это, когда тяжелое лезвие кирки входит тебе в голову.

- Повернись, сынок. Поговорим.

Хоук выразительно мотнул головой. - Нет. Не хочу. Пожалуйста. Я не хочу видеть тебя. Ты не сможешь меня заставить.

Гарнер тихо рассмеялся.

И сказал, - А вот и смогу.

А затем сделал это.

Глава шестнадцатая

Осторожно выглянув из двери лачуги, Джессика удостоверилась, что удача по-прежнему на ее стороне. На выстрелы никто не прибежал. Кто-то оберегал ее. А может, и нет. А впрочем, не так уж это удивительно, как на первый взгляд. В лесу ружейный выстрел не был чем-то из ряда вон выходящим. И все же она знала, что медлить нельзя. Довольно скоро здесь кто-нибудь появится.

Она сделала глубокий вдох.

Вышла наружу.

Выдохнула.

Посмотрела на старый грузовик, стоящий ярдах в десяти от нее, почти параллельно крыльцу, и глядящий носом в узкую брешь в окружающих поляну деревьях. Когда-то он был темно-красного цвета. Наверное, еще при Эйзенхауэре. Хотя из-за ржавчины сложно было сказать. Вся металлическая обшивка пестрела дырами, проеденными ржавчиной.

С тревожным предчувствием она сошла с крыльца и поспешила к грузовику. Может, Бен не соврал. Нет. Она не могла в это поверить. Он заведется, ей-богу. Заведется. Ей чертовски этого хотелось. Эта груда хлама была ее билетом домой, и может, единственным возможным средством спасения из этого ада.

Не опуская ружья, она обошла грузовик, чтобы внимательнее его рассмотреть. Почти все шины были лысыми, с едва заметным рисунком протектора, но спущенных не было. Она не стала тратить время на проверку двигателя. Либо заведется, либо нет.

Пора уже узнать.

Когда она потянула за водительскую дверь, раздался оглушительный скрежет. Она положила ружье на сиденье и забралась в кабину. Устроившись за огромным рулем, ухватилась на волнистую ручку и рывком закрыла дверь. Та захлопнулась с таким грохотом, что Джессика подпрыгнула от неожиданности. Потрепанное сиденье было слишком высоким, и ноги болтались в нескольких дюймах от педалей.

- Черт!

Она сунула руку под сиденье и нашла регулятор высоты. Сперва ей показалось, что его безнадежно заклинило, но после нескольких отчаянных рывков она смогла опустить кресло ближе к педалям. Теперь руль был чуть выше, чем хотелось. Да какая разница? По крайней мере, не придется тянуться ногами к педалям, как ребенок, изображающий взрослого за рулем родительской машины.

Еще один глубокий вдох.

А теперь момент истины.

Она посмотрела на старый ключ, потерла большим пальцев выступающую эмблему "Форда", и выдохнула быструю молитву автомобильным богам. Повинуясь какому-то внутреннему толчку, поднесла ключ к губам и поцеловала. Потом вставила в замок зажигания, пробормотала последнюю молитву, и повернула.

Двигатель фыркнул. Всего один раз. Потом еще.