Николай Норд - Избранник Ада

– Коля, ты когда-нибудь видел радиоактивные лучи или слышал ультразвук?

– Ну, человек это не может, только приборам доступно.

– То есть, оттого, что наши органы чувств ограничены и не могут что-то воспринять, это не значит, что тех вещей, которых мы не можем увидеть или пощупать – не существует. Они есть, но не доступны нашим чувствам. Так и здесь. Посмотри на разворот астральным зрением, как я тебя учил, и ты найдешь желаемое. В астрале видится истинный мир, как он есть, а не его жалкое подобие, которое доступно человеческому глазу. Сравню так: обычным зрением мы видим семечко, а астральным – подсолнух. Понимаешь меня? – Баал Берита коснулся моей кисти своею – холодной и жесткой, как поднятая со снега наждачка. А его безымянный палец блеснул золотой печаткой с изображением козьей морды.

– Угу…

Я уставился на разворот «Служебника», все более внутренне отключаясь от окружающего и сам, как бы, растворяясь в оном.

– Что теперь видишь, Коля? – голос Баал Бериты, казалось, теперь доносился откуда-то из замогильного далека. – Такого же белого цвета страницы на развороте, как и остальные?

– Нет. Вижу, чуть ли не всю книгу насквозь, а каждый ее лист, если его рассматривать отдельно, и с той и с другой стороны, будто листочки сделаны из прозрачной кальки. Но все это очень нечетко, как в мутной воде. Также вижу, что левая страница, вроде красноватого цвета, а правая – темная какая-то.

– Правильно! Левая страница – алая, а правая – черная.

– А буквы какие? Буквы видишь?

– Буквы, вроде, все те же…

– А теперь вглядись между строк на развороте, что там видно?

– О, да! – воскликнул я с изумлением. – Там идут какие-то еще строчки, какой-то золотистой вязью писанные, но очень неразборчиво, все сливается.

– Это и есть те строчки, которые ты ищешь! Но астральное зрение твое пока слабо, не развито. Придется тебе помочь.

С этими словами старик водрузил мне на голову какой-то металлический обруч. С этого момента мои ощущения начали радикально меняться.

– Вот теперь все в порядке, ты попал в астральный мир, – напутствовал меня старик.

В межбровье у меня что-то как будто взорвалось, и с этого момента начинало происходить, как мне подумалось, раздвоение личности. Я увидел самого себя, как бы, со стороны, словно посторонний наблюдатель, сидящего рядом со стариком и склонившегося над книгой.

И все мироощущение резко поменялось. Я видел все не так, как обычно глазами – строго направленно, а сразу одновременно всё – всё, что меня окружало. Причем каждую вещь я видел со всех сторон. Например, если это была пуговица, то я видел и ее лицевую сторону и оборотную, если это были мои туфли, то я видел их сверху и, одновременно, снизу их подошвы. Человека я обозревал и со спины и спереди, мало того, я видел все его внутренние органы, словно тело просвечивалось рентгеном, читал его мысли, принимающие живые образы и разлетающиеся от человека в разные стороны и подлетающие к нему чужие, словно невообразимые птицы.

И, вообще, дуалистический мир, в который я попал, оставался похожим на наш привычный в пределах лишь нескольких метров от меня. А далее он превращался в неузнаваемый. Он был полон каких-то посторонних сущностей, похожих на маленьких дракончиков, морских коньков и прочих невиданных существ различной плотности, размеров и формы. Неживое тут представлялось живым, думающим, со своими мыслями и прочим. Фойе библиотеки хранило память и мысли тысяч людей, которые когда-то ходили здесь. Они были видны и ощутимы. О геометрических формах и времени здесь трудно говорить и описывать обычным языком, это все невозможно, для сего, в этом астральном пространстве, надо побывать самому в моем состоянии.

– Не увлекайся посторонним, Коля. У тебя не так уж и много времени, слишком долго здесь без специальной подготовки находиться нельзя. Можешь не вернуться вообще назад, и тогда тебя отсюда отправят прямехонько в психушку. Прочти и запомни лишь «Заклинание Вызова» и «Договор» – я знаю, память у тебя хорошая, – услышал я голос Баал Бериты, словно откуда-то из-за стены бормотал телевизор.

Я мгновенно переключился на волшебные строчки, которые плясали огненными, словно неоновыми буковками, и они врезались мне в память неожиданно крепко, будто уже были в моей голове с тех пор, когда я родился.

– Пора! – с этим восклицанием, Баал Берита снял с меня обруч.

Я отходил несколько минут, возвращаясь в обычное состояние, словно после глубокого сна. Старик, терпеливо и молча, все это время сидел около меня. Наконец, я смог говорить:

– Товарищ Берита, а в этом сеансе, ну, вызова Люцифуга, есть один нюанс такой: там надо наступить на икону, повесить на себя перевернутый крест и еще несколько моментов, которые попирают веру во Христа. Надо ли мне все это делать, коли я некрещеный?

– Ну, если некрещеный – то не обязательно.

– И вот еще что: мне понадобятся там разные свечи, воскурения, козлиная моча и прочее. Я все это достану. Но в сеансе вызова, для выхода в астрал, рекомендуется надеть на голову – Диадему Иуды. Это, наверное, обруч, который вы надевали сейчас на меня?

– Да.

– А почему ее так называют, она что – на самом деле принадлежала Иуде?

– Говорят, что да. Христос возложил ее на голову апостола, когда брал его с собой показать Рай и Ад.

– А в Библии об этом пишут?

– Нет, то Евангелие, где повествуется об этом, не вошло в число четырех, избранных Императором Константином для народов Империи.

– Ну, я в тонкостях религии и истории слабоват, все равно ничего не знаю. А откуда она у Вас?

– Взял по случаю у одного коллекционера…

– И она, в самом деле, настоящая!? – с недоверием спросил я.

– Такая же настоящая, как и Копье Судьбы, – невозмутимо ответил собеседник

– Могу я на нее взглянуть повнимательнее? Ведь на базаре такую диадему не купишь.

– Пожалуйста…

Старик передал мне обруч. Ничего особенного в нем не было. Обычная железяка, вышарканная до блеска, видимо, от частого употребления, склепанная на тыльной стороне двумя заклепками, зачищенных заподлицо. На лобной части ее, выгравирован треугольник, внутри которого находился человеческий глаз. По обе стороны треугольника нанесены две руны – простые и легко запоминающиеся.

– Так его можно сделать из простого железа, которым бондари оковывают бочки? – спросил я, возвращая железяку. – У меня есть знакомый парень, Димка Печатников, он чеканщик, замастырит, поди, мне такую штуковину.

– Конечно, с виду диадема обычна, как обычны колесо или шарикоподшипник. Только сколько тысячелетий понадобилось, чтобы изобрести колесо? Диадема проста, как и все гениальное. Но самому тебе ее не создать, даже, если ты найдешь подходящего коваля.