Стивен Кинг - Жребий

Ларри шлепнул голубую папку на стол.

— Кажется, так. Но я не собираюсь торговаться с вами — плевать, что по вашим словам вы хотите.

— Нет, конечно, нет. — Голос Стрейкера граничил с благовоспитанным презрением. — У вас, по-моему, в Бостоне есть юрист. Некий Фрэнсис Уолш.

— Откуда вы знаете? — рявкнул Ларри.

— Неважно. Отвезите документы к нему. Он подтвердит их законную силу. Земля, на которой должен быть построен торговый центр, становится вашей при выполнении трех условий.

— А, — с видимым облегчением сказал Ларри. — Условия.

Он откинулся на спинку стула и выбрал из керамической сигарницы на своем столе «Уильям Пенн».

— Ну, теперь мы подбираемся к сути, валяйте. 

Он чиркнул спичкой о кожаный башмак и прикурил.

— Номер первый. Вы продаете мне дом Марстена и учреждение для ведения дел за один доллар. В случае дома ваш клиент — земельная корпорация из Бангора. Учреждение сейчас принадлежит портлендскому банку. Я уверен, что обе стороны изъявят согласие на самые низкие приемлемые цены, если вы компенсируете разницу. Минус, конечно, ваши комиссионные.

— Откуда у вас такая информация?

— Вас это не касается, мистер Крокетт. Условие второе. Вы ни словом не обмолвитесь о сегодняшней сделке. Ни словом. Если такой вопрос когда-либо всплывет, вам известно только то, что я рассказал: мы — партнеры, начинающие дело, которое нацелено на туристов и дачников. Это очень важно.

— Не имею привычки болтать.

— Тем не менее я хочу подчеркнуть серьезность этого условия. Может прийти время, мистер Крокетт, когда вам захочется поделиться с кем-нибудь, какую замечательную сделку вы сегодня заключили. Если вы сделаете это, я узнаю. Я вас уничтожу. Понятно?

— Вы говорите, как в дешевых фильмах про шпионов, — сказал Ларри.

Судя по тону, он держал себя в руках, но внутри ощущалась противная дрожь страха. Слова «я вас уничтожу» прозвучали так же невыразительно, как и «добрый день». Что придавало заявлению неприятный оттенок правдивости. И как, черт побери, этот шутник узнал про Фрэнка Уолша? Про Фрэнка Уолша не знала даже жена Ларри.

— Вы понимаете меня, мистер Крокетт?

— Да, — сказал Ларри. — Я привык не рисковать понапрасну.

Стрейкер снова одарил его улыбкой.

— Конечно. Вот почему я имею дело с вами.

— Третье условие?

— Дому понадобится определенный ремонт.

— Ну, можно выразиться и так, — сухо сказал Ларри.

— Мой партнер планирует справиться с этой задачей самостоятельно. Но вы станете его доверенным лицом. Время от времени будут возникать просьбы. Время от времени мне нужны будут услуги нанятых вами работников, чтобы доставить определенные вещи либо в дом, либо в магазин. О подобных услугах вы будете помалкивать. Понятно?

— Ага, понятно. Но вы сами нездешние, да?

— Это имеет значение? — Стрейкер поднял брови.

— А как же. Это же не Бостон и не Нью-Йорк. Тут дело окажется не только в том, держу я рот на замке или нет. Пойдут разговоры. Да что там, вон, на Рэйлроуд-стрит есть одна старая калоша, Мэйбл Уэртс ее звать, так она день-деньской торчит с биноклем…

— Горожане меня не заботят. Горожане не заботят моего партнера. В небольших городках всегда идут пересуды. То же самое, что висящие на телефоне сороки. Скоро нас тут примут.

Ларри пожал плечами.

— Дело ваше.

— Совершенно верно, — согласился Стрейкер. — Вы будете оплачивать все услуги, сохраняя накладные и счета. Возмещение получите. Согласны?

Ларри, как и сказал Стрейкеру, обычно не рисковал понапрасну, а ведь он был одним из лучших игроков в покер округа Камберленд. И хотя всю дорогу Крокетт поддерживал внешнее хладнокровие, внутри у него все горело. Этот сумасшедший предлагал такую сделку, какая наклевывается только раз в жизни — если вообще наклевывается. Может быть, босс этого парня — один из чокнутых биллионеров-затворников, которые…

— Мистер Крокетт? Я жду.

— Два условия есть и у меня, — сказал Ларри.

— Да? — выказал Стрейкер вежливый интерес.

Ларри постучал по голубой папке.

— Во-первых, бумаги надо проверить.

— Разумеется.

— Во-вторых, если вы там занимаетесь чем-то противозаконным, я об этом знать не желаю. А именно…

Но его перебили. Стрейкер запрокинул голову и один-единственный раз холодно неэмоционально хохотнул.

— Я сказал что-то смешное? — спросил Ларри без тени улыбки.

— О… э-э… нет, конечно, мистер Крокетт. Вы должны извинить мой порыв. У меня есть собственные причины счесть ваше замечание забавным. Что вы хотели добавить?

— Насчет ремонта. Не собираюсь добывать вам ничего такого, чтоб подставлять свою шею. Если вы надумали гнать там самогонку, или ЛСД, или взрывчатку для каких-нибудь хиппи-радикалов, следите за этим сами.

— Принято, — сказал Стрейкер. Улыбка исчезла с его лица. — Мы договорились?

И Ларри со странным чувством облегчения сказал:

— Если бумаги пройдут проверку, мне кажется, мы заключим это соглашение. Хотя, похоже, хлопоты полностью ваши, а я только заработал.

— Сегодня понедельник, — сказал Стрейкер. — Скажем, в четверг после обеда?

— Лучше в пятницу.

— Так. Очень хорошо. — Он поднялся. — До свидания, мистер Крокетт.

Бумаги проверили. Бостонский юрист Ларри сказал, что земля, на которой должны были выстроить портлендский торговый центр, куплена фирмой под названием «Континентальная торговля землей и недвижимостью», контора которой помещалась в Нью-Йорке, в здании «Кэмикл Бэнк». В офисах фирмы не было ничего, кроме нескольких пустых стеллажей под папки-скоросшиватели и кучи пыли.

В ту пятницу Стрейкер приехал еще раз, и Ларри подписал необходимые документы. Что проделал с сильным привкусом сомнения — в первый раз он отбросил личную персональную максиму: не гадь там, где ешь. И, несмотря на сильнейший соблазн, когда Стрейкер убрал документы на владение домом Марстена и былой Деревенской Лоханью в свой дипломат, Ларри понял, что всецело отдал себя в распоряжение этого человека. То же относилось и к его партнеру, отсутствующему мистеру Барлоу. Когда миновал конец августа и лето соскользнуло в осень, а осень — в зиму, Ларри начал ощущать еле уловимое облегчение. К нынешней весне ему почти удалось забыть заключенную им сделку, целью которой были документы, покоившиеся теперь в сейфе Крокетта, в Портленде.

Потом начались происшествия.

Полторы недели назад приехал этот писатель, Мирс, он расспрашивал, нельзя ли снять дом Марстена и, когда Ларри сказал, что тот продан, наградил его странным взглядом.