Александр Гавриленко - Тринадцатая книга

Сергей нерешительно подошел к месту, где еще минуту назад прятались неизвестные существа. Трава вокруг была вытоптана. А это свидетельствовало о том, что за путешественниками наблюдали давно, но при этом нападать не стали, хотя росная трава рассказала, что со стороны аборигенов была попытка подойти поближе к землянам. Возвратившись на место стоянки, Сергей обнаружил, что Валентин Валентинович уже проснулся.

— Куда ходил? — сонно спросил он у товарища.

Тот сперва настороженно огляделся, затем, присев около целителя, рассказал ему об утренних гостях:

— И самое главное, что я почувствовал, Валентинович, так это то, что взгляд у этих тварей не по-звериному умный, — завершил шепотом свой рассказ Сергей.

Валентин Валентинович хмуро осмотрел местность.

— А ты заметил, что в этой местности сейчас примерно половина июня? — после долгого молчания спросил он у Сергея.

— Да, Валентин Валентинович…

— И тебя ничто не удивляет?

— Да вроде бы нет…

— И неужели ты ничего не слышишь?

— Да нет, ничего. Тишина кругом… — Сергей с удивлением смотрел на целителя (к чему, мол, эти вопросы?).

— Вот именно, тишина. А у нас в июне птичий базар в это время.

И вдруг Валентин Валентинович, а за ним и Сергей, посмотрели на вершину холма. Там росла старая раскидистая плакучая ива. Из-за ее спадающих вниз ветвей, сейчас совершенно зеленых, ствола дерева совершенно не было видно. И вот в тот миг, когда Валентин Валентинович и Сергей делились своими наблюдениями, на верхушку этого, похожего на огромный зеленый стог сена, дерева села какая-то незнакомая огромная птица. Туман к этому времени уже рассеялся. Птица взмахнула крыльями, и в солнечных лучах они заблестели золотом. А затем птица запела. И как запела!.. У Валентина Валентиновича дрогнуло в груди, и от какой-то необъяснимой радости на глаза навернулись слезы. Целитель вытер их и украдкой посмотрел на Сергея. Но тот не обращал внимания на своего старшего товарища. Он зачарованно слушал пение птицы, и из его глаз лился Ниагарский водопад умиления. Так Птица пела еще минут пять. А потом в воздухе что-то просвистело. Птица судорожно взмахнула крыльями и упала. Валентин Валентинович и Сергей, не сговариваясь, бросились бежать к вершине горы.

— Вы куда? — крикнул им вслед только что проснувшийся Стас.

— Мы сейчас… — уже на ходу ответил ему, обернувшись, Сергей и скрылся вслед за целителем за ветвями деревьев и кустами.

— Что за переполох? — недовольный Олег оторвал голову от вещмешка. — Зачем в такую рань будить? — Заспанное, обиженное лицо лучше всяких слов показывало степень его недовольства. Он посмотрел мутными глазами на Стаса, затем на только что проснувшуюся Ольгу:

— А где остальные?

— Да кто их знает. Они зачем-то побежали вон туда, — Стас махнул рукой в сторону вершины холма. Олег в ответ что-то недовольно пробурчал, поднялся на ноги и направился осматривать ближайшие кусты. Вернулся оттуда уже более умиротворенным, сел на корточки, и некоторое время смотрел на вершину. Затем махнул рукой и стал развязывать свой вещмешок. Достал оттуда добрый кусок сала, хлеб, лук. Мелко порезал все это и приглашающе махнул рукой Ольге и Стасу:

— Давайте перекусим, сколько же их можно ждать?!

Девушка отказалась. Достав зеркальце, она наводила в этих полевых, вернее холмовых, условиях утренний макияж. Стас присел рядом с уминающим за обе щеки завтрак Олегом, взял небольшой кусочек хлеба с салом и стал жевать, посматривая на товарища. Наконец, после продолжительного молчания он не вытерпел и спросил:

— Объясни мне, Олег, как ты можешь при своей худобе столько есть? Ведь этим куском сала, что ты только что съел, можно было бы накормить трех человек.

Олег, дожевывая, блаженно улыбнулся:

— Да привычка у меня такая появилась после отсидки. Все время есть хочется. Особенно на свежем воздухе.

— Так ты сидел? — Стас переглянулся с Ольгой, которая все слышала. — И за что же?

— Да так. Ошибки молодости, — равнодушно ответил Олег и, посмотрев в сторону верхушки холма, озабоченно добавил: — Что-то наши друзья задерживаются, — последний слог замер на его губах.

Плен

Из-за кустов один за другим вышли десятка полтора здоровых бородатых мужиков, одетых в длинные, до пят, широкие белые рубахи, которые были подпоясаны широкими витыми ремнями. За ремни были засунуты широкие, не очень длинные мечи. Кроме этого, каждый из аборигенов сжимал в руках небольшую палку с заостренным металлическим наконечником. Олег, Стас, Ольга поднялись, чтобы на ногах встретить опасность. О намерениях туземцев говорили их глаза, горевшие неподдельной злобой и намерением расправиться с незваными гостями.

— Кажется, влипли, — тихо сказал Олег, сжимая кулаки, — будем драться?

— А у тебя разве есть другие предложения? — также тихо спросил его Стас.

— А может, с ними поговорить, узнать, что они от нас хотят? — это уже Ольга внесла свое предложение.

— Сомневаюсь я, однако, что они нас поймут, — откликнулся Олег и, решившись, сделал шаг вперед.

— Что вам от нас надо? — спросил он у незнакомцев, подняв правую руку.

Незнакомцы остановились, не сводя глаз с землян. И вдруг они расступились — из-за их спин вышел высокий пожилой мужчина. Он ничем не отличался от остальных, только его совершенно седые волосы были повязаны белой повязкой, на которой были нарисованы две красивые птицы с расправленными крыльями и раскрытыми клювами.

— Кто вы такие? — сурово спросил незнакомец путешественников на их родном языке.

— Мы — мирные путники. А вы кто такие? Кто вам дал право на нас нападать? — не выдержав напряжения, выкрикнул Стас.

Старик долго не отвечал на вопросы парня. Он смотрел на землян, и было видно, что в нем происходит внутренняя борьба: схватить их или все же ответить на вопросы. Второе, в конце концов, победило.

— Мы — стража птицы Флокс. Каждое утро она поет свою песню, от которой становится светлей в умах и спокойно на сердце. Так было много лет. Я еще был маленьким мальчиком, а мой дед говорил, что Флокс пела свои песни еще до рождения его родителей. И сегодня, как всегда, птица спела свою песню. А когда уже собралась улетать в свое гнездо у Дикого леса, два чужеземца напали на нее, убив стрелой.

По тому, как говорил этот седой человек, становилось ясно, какое большое горе он переживает в этот момент. Голос старца прерывался и дрожал.

— Вы говорите: два чужеземца? — переспросил Олег, выразительно посмотрев на Стаса и Ольгу.

— Да, два. Они задержаны нашими стражниками, и их сегодня ждет смерть, — ответил старец. — Смерть ждет и вас, если выяснится, что вы их друзья.