Джон Руссо - Полночь

— Он чего-то тащил в руках, — сказал Хэнк. — Ты не обратил внимания?

Но Том только нервно усмехнулся.

— Слава Богу, что я хоть его самого заметил. Твой визг, Нэнси, кажется, только что спас человеческую жизнь.

Нэнси облизнула пересохшие губы и заговорила неожиданно тихо и в то же время взволнованно:

— А в нем было что-то очень страшное. Я потом обернулась и увидела, что он как-то злобно усмехается, хотя ты его только что чуть было не переехал. Я готова поклясться, что в этой улыбке было что-то дьявольское. И еще мне показалось, что из-под одеяла у него высовывалась женская туфля.

Нэнси даже передернуло, когда она представила, что и куда мог тащить этот незнакомец со злыми глазами и безумной ухмылкой.

Хэнк повернулся к девушке и от души рассмеялся:

— Да перестань ты! Обыкновенный фермер с мешком. Ты, старушка, слегка перенервничала после нашего приключения, вот тебе и мерещится всякая чертовщина. Ну, ничего — сейчас мы подыщем какое-нибудь уютное местечко для ночевки, курнем травки, и ты расслабишься Нэнси повернулась к окну, обдумывая это предложение. Как-то раз ей давали попробовать марихуану, но та не возымела на нее никакого действия: ей так и не удалось «словить кайф». Хотя, в принципе, она была не против попробовать это зелье еще разок. Правда, пробовать теперь придется в компании двух молодых людей… Интересно, до какой степени, они думают, она начнет расслабляться ?

А мужчина с мешком все стоял и смотрел вслед удаляющемуся фургончику, поднявшему за собой клубы пыли. Но вот машина пошла на поворот и вскоре исчезла из виду. И тогда мужчина снова вышел на середину дороги. Это был настоящий великан — широкоплечий и мускулистый, а на губах по-прежнему играла застывшая злобная усмешка Уголок грязного одеяла упал с его свертка, обнажив голень женской ноги в красной туфельке на высоком каблуке. Мужчина не шевелился. Он смотрел туда, где только что за поворотом скрылся фургон. По голени свисающей из свертка ноги струилась кровь и капала на дорогу, стекая по мыску красной лаковой туфельки.

Глава 7

Они остановились на живописной опушке у реки и решили заночевать прямо здесь. Потом не спеша вынули пакеты с едой и пришли в восторг от того, что наконец-то могут спокойно рассмотреть все, что удалось стащить из Универсама.

— Ну, теперь нам не придется воровать дня четыре! — обрадовался Том, оценив внушительные запасы провизии.

Нэнси приятно было услышать такие Слова. Она помогла Тому отобрать все скоропортящиеся продукты и переложить их в дорожный холодильник, который стоял у приятелей за задним сиденьем. Сгущались сумерки, и ребята быстро насобирали веток, чтобы соорудить костер После этого все трое поужинали сандвичами с ветчиной и сыром и запили все это настоящим горячим какао Затем Хэнк сделал несколько «косяков», раскурил один, затянулся и, задерживая дым в легких, молча передал его Нэнси. Девушка слишком устала, чтобы начинать какие-то споры и, не заставив просить себя дважды, взяла из его рук необычное «угощение» и тоже глубоко затянулась. Заметив, что она все же немного колеблется, Том поинтересовался:

— А ты вообще раньше травку-то пробовала? Задерживая дыхание, она лишь утвердительно кивнула Тому и передала дымящийся конус ему. Она не стала вдаваться в подробности и объяснять, что курила марихуану всего один раз, да и то не испытала никакого особого удовольствия. Потом Том снова передал эстафету Хэнку, и так продолжалось «по кругу» до тех пор, пока весь «косяк» не был выкурен. Хэнк немедленно зажег второй и со знанием дела заметил:

— Хорошая травка попалась.

Том не мог с ним не согласиться.

Неожиданно Нэнси расхохоталась и сразу же поняла, что наконец-то «пробрало» и ее.

Том и Хэнк понимающе посмотрели на девушку и тоже засмеялись.

— Как приятно посидеть вот так по-домашнему у камина и расслабиться после тяжелого дня, хождения за покупками и погони жадных тупых кредиторов, — задумчиво произнес Хэнк, и это замечание показалось всем троим настолько остроумным, что они с новой силой разразились безудержным хохотом.

Том смеялся так, что даже закашлялся и, не в силах остановиться, уступил свою порцию Нэнси. Но окурок был уже настолько коротким, что обжигал ей пальцы.

— Надо достать держалочку, — вспомнил вдруг Хэнк и, выудив из кармана что-то наподобие пинцета, взял им окурок так, что они снова смогли затягиваться им, пока он не сгорел почти полностью. Когда же бумага начала обжигать и губы, Хэнк поднес горящие остатки к носу и стал с упоением вдыхать терпкий дым Наконец он разжег третий «косяк», и Нэнси, уже полностью одурманенная и счастливая от своего забытья, теперь легко и охотно принимала каждую новую дозу, когда подходила ее очередь.

— Что-то я серьезно проголодался, — весело произнес Хэнк, и его глаза игриво заблестели в багровых отсветах догорающего костра. Он многозначительно погладил себя по животу, скорчил людоедскую рожу и снова прыснул.

Марихуана, как и следовало ожидать, пробудила у всех троих аппетит. Они вернулись к фургончику, достали печенье, желе, сладкий сливочный крем, яблоки, бананы, картофельные чипсы и пиво, чтобы было чем все это запить. Ели они долго и медленно, изобретая самые невероятные бутерброды из печенья с кремом и кусочками бананов, и даже намазывали желе на тонкие ломтики жареного картофеля и яблок. И так как все трое находились в сильном наркотическом опьянении, эти кушанья казались им самыми изысканными деликатесами, которые только может изобрести человечество.

Иногда Том или Хэнк вставали и подбрасывали в костер хвороста или шишек.

— Черт! Как подумаю, что скоро опять в институт — аж дурно становится, — вздохнул Хэнк. — Ведь сразу надо будет садиться и зубрить день и ночь перед выпускными экзаменами.

— Нашел время вспоминать об этом! — простонал Том, схватившись за сердце. — Я только начал как следует расслабляться…

— А на каком факультете вы учитесь? — поинтересовалась Нэнси.

— Инженерной психологии. Но я бы с радостью сменил эту тему, — тут же добавил Том. — Лучше спой нам что-нибудь, ладно?

Нэнси ничего не имела против. Она покорно пожала плечами, сходила за гитарой и исполнила негритянский спиричуэлс «Цена надежды». Тому очень понравилось ее пение, он внимательно наблюдал за выражением лица девушки, и она все сильнее восхищала его своей искренностью и романтизмом. От Хэнка не ускользнул восторженный взгляд Тома, и это подействовало на него раздражающе. Ведь они с Томом ехали в Лодердейл не просто так, а на самую настоящую оргию. И в их планы не входило цепляться к какой-то одной-единственной малолетке. Хэнку стало очевидно, что если Том потеряет голову из-за этой девицы — а к этому все и шло, — то так прекрасно начавшееся путешествие просто пойдет коту под хвост: Хэнк останется один, без пары, и все свободное время будет вынужден бродить в одиночестве по пляжу и знакомиться с первыми попавшимися красотками. А в большинстве своем, что самое ужасное, все незнакомки окажутся, конечно же, белыми. И хотя Хэнк изо всех сил старался держать себя в руках, его просто бесило, что по какой-то нелепой случайности он может так вот запросто потерять своего лучшего друга.