Равиль Шагиев - Кутинаида Том 1 Воспламенённые воспоминания

  - Алла помоги! Скорее! - Остервенело крикнул он, она живо подбежала к нему. Тем временем, оттолкнув эту огромную громадину еще дальше, вглубь кухни, он карабкался назад. - Скорее, закрывай.

  Алла живо задернула дверь и сейчас спиной подпирала ее. После такого, сердце Александра билось с жестокой скоростью, голова оглядывалась по сторонам в поисках чего-то еще, чем можно было прибить эту кровавую псину. Резкий удар в дверь, потом еще, и еще.

  - Я долго не выдержу! - Отдыхиваясь, произносит она. - Что предлагаешь? - Сплевывая слюну во рту, он тяжело дышал.

  - Сейчас, - Холодно сказал он, привстав и нащупав в куче досок одну где-то на метр, с пятью большими гвоздями на конце. Подошел слева к двери, Алла встала справа, но все еще удерживала дверь под натиском псины. - Ты откроешь дверь, и я ударю ее этой доской.

  - А что если...

  - Оставим вопросы. Открывай! - Крича, приказал он.

  В одно мгновение произошло нечто такое, перевернувшее сознание Александра. Разрушило все предположения и предосторожности, стерло в порошок, превратив в пыль мысли, испепелило разум. Удар в дверь. Он был готов в любой миг, вот-вот и дверь откроется, а там эта тварь. Алла с насмешкой посмотрела на Александра, во весь рот издевательски улыбнулась, отвела глаза в сторону двери, а затем в воздухе послышался смех. Он покрутил головой, открывая, закрывая глаза, считая все увиденное чушью его сознания, но это было не так, она и в самом деле сделала это. Что это значило для него? Пока что ничего конкретного. Резкий толчок в дверь и нижнее деревянное основание треснуло под натиском громадной силы. Лицо Аллы неестественно исказилось, выдавая в секунду десятки эмоциональных состояний, они переливались и сменяли друг друга, как фильм крутится с невероятной скоростью. Его руки сжали до полнейшего хруста костей доску с гвоздями, вены напряглись от напряжения, он был готов. Снова удар, Алла резко открыла дверь. Собака уже готовилась к разбегу головой в дверь, чтобы окончательно пробить созданную брешь. Увидев, что дверь открылась, Алла поспешила отбежать, но не получилось, ее тело упало на холодный пол в сторону. Новый шум наполнил дом, кроме ударов в дверь. Тем временем собака на огромной скорости понеслась вперед. Огромная мясная туша, сплетения мышц, крепкие здоровые ноги, двигались вперед к намеченной цели, но тварь не успела учесть, что дверь открыта, и остановить механизм, приведенный в действие теперь невозможно. Вот уже показалась голова чертовой собаки в дверном проеме. Замах, резкий удар! в туловище впились пять огромных гвоздей, даже хрустнули внутрикостные соединения, в тело вторглись посторонние предметы предвещающие смерть. Мозг псины отключился, но все еще ноги неслись вперед как ошалевшие. Туша с торчащей доской чуть было не утащила за собой Александра, дернув резко за руки. Живо поняв всю ситуацию, он отпустил доску. Псина пробежала - по крайней мере - еще метров шесть, а затем остановилась, замертво упала.

  Восхищение преобладало над страхом в полной мере, он осознавал всю ситуацию в малейших подробностях, чувствовал накаленную обстановку. Он и не мог подумать, что теперь придется снова взять в руки орудие убийства. Осколок трубы, который он подобрал около здания школы, была всего лишь фактом спасения, и это действие было сделано по инерции, нежели причинению кому-либо боли. Губы нервно подрагивают, по щекам стекают реки слез, зубы колотятся друг об друга, и во всем этом безобразии, он понимает: "Я виноват в смерти милого безгрешного щенка Иры - слезы продолжают течь, а воспоминания захлестывают организм, - мне не стоило этого делать!".

  - Что с тобой? Успокойся, ты слышишь меня?! Пожалуйста, не смей покинуть меня сейчас! - жалобно, беспокойно раздался эхом женский голос, ворвавшись в уши.

  Александр успел отойти, назад сделав несколько шагов, перед тем как упасть задницей на пол.

  - Прости меня! - через слезы выговорил он в бреду нахлынувших воспоминаний.

  - Я прощаю тебя, - послышалось в ответ.

  Его тело трясла Алла, пытаясь вернуть назад, а воспоминания трепетались-вибрировали в голове.

  - А кто дверь не закрыл? - спросил Александр, стоя у открытой двери.

  - Как? Разве я не закрывала ее на ночь! - удивилась Анна.

  - Вот так и недолго до того чтобы открывать двери ночью ворам, - ругался он. - Ладно, я на работу.

  - Пока милый! - с улыбкой на лице выговорила Анна.

  Направившись к гаражу, Александр обдумывал дальнейшие свои действия и поступки, чтоб не заподозрили его, хоть в малейшем намеке на то, что щенок сбежал из-за него. Рано или поздно неизбежность настигнет его, он знал это, но это случится и он будет не причем. Разве можно винить того кто к этому происшествию по всем уликам не причастен? За время проживания с этой "скотиной", он не раз убеждался в том, что надо ее поскорее убрать из дома, как же она ему надоела здесь. Ира будет плакать, это он понимал, поэтому, сегодня у него намечен поход в магазин за мягкой большой игрушкой.

  Итак, ключ в замке и машина заводится, выезжает из гаража, он закрывается. Авто трогается дальше, поворачивает на дорогу, плавно начинает набирать скорость и тут натыкается на что-то маленькое, пищащее, Александр утапливает газ в пол и хруст костей слышится под колесами, машина останавливается, а он сидит за рулем оцепеневший от страха. Страха перед тем, что теперь его обвинят в убийстве, он же это не нарочно. Так-то оно так, но если вспомнить про открытую дверь, то постепенно придет понимание. Все это произошло по его вине, из-за его действий, он сам отворил входную дверь ночью, повернул цепочку своей жизни в другое русло и тем самым сделал выбор, а выбор этот отразился на миленьком маленьком щенке.

  О, Саша знал нельзя в этом винить свою жену, потому что не она не закрыла дверь, а он открыл, но придется. "Теперь придется объяснить случившееся!", раздраженно подумал он. И с этими мыслями пришел покой, в конце концов, чего он так суетится. Стараясь избавиться от ощущения, что готовится совершить предательство, Александр вышел из машины и чтобы показать свое непонимание в происходящем стал смотреть под машину, хотя он увидел то, что сбил, да и это было лишь формальность, его вечной привычкой, преследующей с детства. Его губы растянулись в улыбке уж совсем как-то нагло и приятно, когда он встал. Анна из окна смотрела на него и не могла понять его взгляда в ее сторону, то ли он смотрел на ее футболку, на которой проступили формы ее сосков, то ли просто улыбнулся, или был рад убиению щенка. Последняя мысль отбросалась за ненадобностью, не мог он этого сделать. Анна была не в состоянии сосредоточиться на нем, мысли сразу же сменились произошедшем, она забеспокоилась и вышла наружу спросить о случившемся.