Ким Ньюман - Семь звезд

Сейчас события, связанные с пирсом, казались Фреду невероятным, страшным сном. Только по дороге обратно в Симаус Фред начал осознавать, что случилось. Его буквально передали на попечение весьма странного типа. Но больше всего Фреда беспокоила невозмутимость Джеперсона, будто этот человек точно знал, что происходит. Он не задавал вопросов на самые бредовые заявления Фреда и даже не выражал удивления или сомнения.

Любой на месте Фреда испугался бы.

— Как насчет местной полиции? — спросил Фред.

— Не стоит их беспокоить без крайней необходимости. В контактах с властями я ограничиваюсь общением с несколькими просвещенными людьми вроде Ена Прайса. Многие предпочитают не видеть то, чего не хотят видеть. Вы, полицейские, любите, чтобы все было четко и ясно, а мы порой можем предложить вам огромную кучу дерьма.

Стоило Фреду закрыть глаза, и перед ним вставала картина случившегося на пирсе. Адское зрелище, недоступное пониманию; с омерзительными подробностями. Реальное, и все же…

— Что случилось сначала? — быстро спросил Джеперсон. — Отвечай не задумываясь.

— Неосторожно произнесенное слово может стоить жизни, — ответил Фред, поскольку надпись моментально всплыла перед глазами.

— А болтливые языки топят корабли.

— Эта фраза была написана на плакате — старом, времен войны. Хотя сам плакат не старый, не выцветший. Его повесили недавно.

— Точно, аппорт!

— Что такое „аппорт“?

— Что-то, чего быть не должно, а оно есть. Медиумы обычно материализуют мысли. Но здесь не совсем то. Ничего сознательно не воскрешается. Плакаты остались с домом, вроде как обои.

— Я подумал, там могла проходить выставка.

— Прозаично, конечно, однако не исключено. — Джеперсон выглядел немного разочарованным. — Заметил какой-нибудь странный запах? Озон, к примеру.

— Всего лишь запах моря.

— Море, мой друг, не относится к категории „всего лишь“. Это самое древнее живое создание на планете. Оно живет, меняется, оно уменьшается, увеличивается, оно чувствует, оно наводит на размышления.

Ванесса уже неслась по извилистой провинциальной дороге со скоростью девяносто километров в час. На крутом повороте Фред вцепился в подлокотник.

— Мы пользуемся особым разрешением, — объяснил Джеперсон. — Ограничения скорости на нас не распространяются. Члены Клуба подвергают свою жизнь огромному риску, работая на благо государства. Поэтому самое малое, что может сделать королева — это позволить нам не подчиняться незначительным правилам, которым следуют остальные ее подданные. Когда Ванесса за рулем, отсутствует всякая возможность попасть в аварию.

На огромной скорости Ванесса преодолела крутой поворот, за которым не было видно дороги. К счастью, машин впереди не оказалось.

— У нее дар ясновидения.

Трактир, в котором планировал пообедать Джеперсон, давно снесли, а на его месте стоял кабачок под названием „Веселый обжора“. Фред уже ходил в такие места. „Веселые обжоры“ стояли вдоль шоссе и в каждом поселке. Хотя было видно, что заведение построили только недавно, посетители уже успели порядком его уделать. В качестве талисмана кабачка служила карикатура с изображением пирушки монахов, поэтому официантки в халатиках с капюшоном и мини-юбках больше смахивали на очаровательных монашек. Коронным блюдом здесь были пирожки и чипсы, подогреваемые с особым усердием, чтобы скрыть недостатки вкуса. А также чай, еще хуже, чем пойло, льющееся из торговых автоматов.

Джеперсон расстроился, но все же решил опробовать новое место.

Увидев поданное кушанье, член Клуба „Диоген“ впал в еще большее уныние. Он вытащил из пакетика жареной картошки веточку завядшей петрушки и с отвращением бросил ее в наполненную окурками пепельницу, стоящую на пластиковом столике.

— Куда катится мир? — с болью в голосе воскликнул Ричард.

В „Веселого обжору“ в основном наведывались бедные парочки с визжащими детьми. За соседним столиком сидела банда ребят с прическами а-ля Яффа.

Не обращая особого внимания на поданный томатный соус, они пытались запустить руки под кофточку официантки.

— Интересно, куда подевались стражи порядка? Может, у них свой кабак поблизости? С приличным пивом и сносной едой? Или владельцы „Обжоры“ вздернули полицейских в тихом лесу, дабы они не смущали посетителей?

Джеперсон задумчиво нахмурился.

Вдруг Фред почувствовал запах пива, услышал звон стаканов и приятный говор местных жителей, увидел приглушенный свет настольных ламп. В следующее мгновение все исчезло.

— Что вы только что сделали? — спросил Фред Джеперсона.

— Прошу прощения, — отозвался Ричард, — не хотел навязывать свои мысли. Иногда этот прием оказывается опасным. Назовем его задумчивым размышлением.

— Я знаю, что вы видели.

Ричард пожал плечами, но блеск в его глазах не был извиняющимся. Фред почувствовал силу, скрытую в мужчине.

— Мне не нравится тот, с усиками, — раздался чей-то голос, — а вот с длинноногой я бы поразвлекся.

Бритоголовые за соседним столиком обсуждали Ричарда и Ванессу. Развалившись на столике и стульях, скинхеды рассматривали девушку, сидящую напротив Фреда и Джеперсона.

— Проклятые хиппи, — продолжал малый. Его левый глаз дернулся. — Волосы, как у бабы.

Джеперсон посмотрел на бритоголового почти с сожалением.

— Жаль, что ты не видел, какая красота здесь была раньше — теплый уголок в холодном мире.

Скин не понял.

— А ты что делаешь рядом с этим пышногривым? — спросил Дерганый Фреда.

На мгновение Фред оказался сбитым с толку, потом вспомнил свою прическу.

— Я забираю твою подружку, — сообщил Дерганый.

Фред не понял, кого имел в виду бритоголовый — Ванессу или Джеперсона.

Дерганый, оказавшийся значительно меньше и тупее Яффы, грубо обнял Ванессу за шею и откинул в сторону ее волосы.

Практически незаметно Джеперсон кивнул девушке.

Ванесса резко схватила Дерганого за ухо, сорвала скина со стула и швырнула его лицом в свою тарелку с нетронутыми чипсами.

— Посмотреть можешь, но лучше не трогай, — прошептала красотка в красное ухо обалдевшего скинхеда.

Остальные бритоголовые — малый, на вид постарше Дерганого, с шарфом медвежонка Руперта[17] и широкоплечий громила — онемели от удивления.

Ванесса стащила Дерганого со стола и бросила на пол, выложенный плиткой с шахматным рисунком. Длинные ломтики картошки размазались по всему лицу лысого.

Посетители с интересом наблюдали за развитием событий.

Дерганый вытащил острую отвертку, но Джеперсон поставил ногу на его запястье, с силой надавив здоровенным каблуком на хрустящие кости. Оружие откатилось в сторону.