Джим Батчер - Луна светит безумцам

Мистер Хендрикс топтался за спиной хозяина, похожий на престарелого университетского рефери, которому не хватило ума вовремя податься в профи. Его шея в обхвате была поболе, чем мой размер в поясе, а лапища величиной с хорошую лопату. Мешковатый костюм неуклюже топорщился. Пушки не видно, но это еще ничего не значит — мне-то отлично известно, что он с ней никогда не расстается.

Я застыл в дверях и вытаращился на Марконе. Вот только плевать он хотел на все мои пристальные взгляды. Когда-то мы уже поиграли в «гляделки», и этот гад исхитрился выудить из меня больше, чем я из него. Теперь мой чародейский супервзор был для Джонни Марконе не страшнее робкого взгляда пятилетней девочки.

Я переступил через порог и закрыл за собой дверь.

— Вали из моего кабинета. — Невежливо, но цацкаться с ним настроения не было.

— Ну-ну, мистер Дрезден, — мягко пожурили меня. — Неужто деловые партнеры и поболтать не могут?

— Мерзавец ты, а не партнер. Самый грязный прохиндей и подлец. Надеюсь, близок тот благословенный день, когда копы возьмут тебя за задницу. Я не желаю терпеть тебя в своем офисе. Пшел вон!

— Полиция, — поправил меня Марконе, — любит охотиться на частных предпринимателей. Разборки с государственными учреждениями ее не вдохновляют. Там больше платят, больше имеется привилегий…

— …легче дают взятки, быстрее прогнивают, хитрее манипулируют общественным сознанием.

Марконе расплылся в улыбке.

Я стянул плащ и швырнул его на стол поверх брошюр с броскими заголовками вроде «Ведьмы и ты!» или «Хочешь заняться магией? Спроси меня!». Я отвязал разрушающий жезл и спокойненько положил его перед собой. Меня порадовало, что Хендрикс напрягся при виде жезла. Значит, не забыл мой весенний визит в «Вер-сити». Это хорошо.

— Ты все еще здесь? — набычился я.

Марконе вскинул перед собой руки.

— Есть предложение…

— Нет.

— Думаю, вам стоит выслушать до конца, — продолжал посмеиваться Марконе.

Я заглянул ему прямо в глаза и слабо улыбнулся.

— Иди к черту!

Он изменился в лице — отеческое благодушие исчезло, сменившись ледяной маской.

— У меня нет ни времени, ни желания сносить ваши детские выходки, мистер Дрезден. Гибнут люди. В моем распоряжении есть некие сведения, которые я готов вам предоставить. Разумеется, не бесплатно.

Опа! Дождались, мистер волшебник! Шушукаться с гангстером за спиной у полиции…

— И что вы хотите?

Он протянул руку, и Хендрикс передал ему папку. Марконе шлепнул ее на мой стол, добротный деревянный стол, правда, уже порядком потертый, и с легким щелчком открыл.

— Это контракт, мистер Дрезден, согласно которому я нанимаю вас в качестве консультанта моей фирмы, в частности, вы принимаетесь в штат моей личной охраны. Условия отличные. Вы сами определяете рабочие дни, не меньше пяти в месяц, и сами вписываете сумму жалованья. Если хотите, можете сделать это прямо сейчас. Деловые отношения любят порядок.

Обходя стол, я заметил, что Хендрикс перенес немного центр тяжести и приготовился совершить молодецкий прыжок через барьер — если что, достанет меня в полете. Но я не планировал никаких «если что» и потому отнесся к угрожающим телодвижением гангстерского питбуля с полнейшим равнодушием. Я подобрал папку и взглянул на контракт. Конечно, я не юрист, однако имею некоторое представление, как должны выглядеть подобные бумаги. Все чин чинарем. Марконе сказал чистую правду. Он действительно предлагал мне работу. Не работу, а мечту, сказку, сон наяву! Обязательств — ноль, зарплата на мое усмотрение. Заламывай, не хочу. В контракте даже имелся чудный пунктик, по которому я мог без спроса и оглядки творить все, что заблагорассудится.

Эта бумага давала мне возможность жить в свое удовольствие. Не бороться отчаянно за каждый доллар. Послать куда подальше всяких психов, которым взбредет в голову нанять меня для розыска любимой коровы внучатой прабабки. Заняться, наконец, чтением, наверстать упущенное, посвятить себя волшебству и серьезному исследованию магической природы, до чего руки не доходили уже многие годы. Все время что-то отвлекало, в основном, заботы о насущном пропитании. А хотелось иного! Бессмертие не входит в список моих достоинств. Каждый час, который я проводил, рыская по горячим паранормальным следам, падал в увесистую копилочку «навеки упущенного времени». Копилочка росла и увеличивалась, пока я занимался совсем не тем, о чем мечтал и к чему стремился всю свою жизнь.

Чертовски соблазнительная сделка.

Чертовски уютный ошейник.

— За идиота меня держите? — поинтересовался я, швыряя папку обратно на стол.

У Марконе отвисла челюсть, брови взлетели на километр.

— Вас не устраивает время работы? А если уменьшить общее количество до одного дня в неделю? В месяц?

— Дело не в этом.

— В чем тогда? — Марконе в недоумении развел руками.

— В компании. В том, что наркоторговец и убийца рассчитывает на мою преданность. Мне не нравится ваш метод зарабатывания денег. Кровавых денег.

— Подумайте хорошенько, мистер Дрезден. — На дне его глаз полыхнуло ледяное пламя. — Я не стану делать это предложение дважды.

— Позвольте, я тоже сделаю вам предложение, Джон, — сказал я. Щека Марконе дернулась, когда из моих уст прозвучало его имя. — Расскажите все, что знаете, а я постараюсь сцапать убийцу прежде, чем он доберется до вас.

— Мистер Дрезден, почему вы думаете, что я беспокоюсь об этом? — усмехнулся он.

Я беспечно пожал плечами.

— Месяц назад вашего делового партнера вместе с личным охранником пустили на фарш. Прошлой ночью вашего охранника порвали на сотню маленьких ежиков. Чтобы переманить меня информацией, которая может вывести на долбаного мясника, вы лично выползли из своей норы, прикрывшись тупоумным громилой. — Я склонялся к нему все ближе и ближе, пока локти мои не уткнулись в стол, а расстояние между нашими глазами не сократилось до нескольких дюймов. — Это вас беспокоит, Джон?

Щека гангстера снова дернулась. Нервы, нервы…

— Представьте себе, нет. Просто я не люблю безрассудства.

— Предпочитаете бессовестность?

Марконе хлопнул ладонью по столу и встал. Я тоже разогнулся. Действительно. Сколько можно пялиться в ледышки этого негодяя?

— Мистер Дрезден, неужели вам нравится, когда на улицах царит полная анархия? Нравятся разборки преступных кланов? Я деловой человек и вношу порядок в беспредел.

— Нет. Просто вы этот беспредел прибрали к рукам и поставили на «поток», — парировал я. — Да от вас за версту смердит ложью, Джон. Мудреные слова вовеки не изменят тот факт, что вы были и есть вконец охреневший сукин сын. А охреневшие сукины дети обязаны сидеть в железных клетках.