Составитель не указан - Зловещие мертвецы (сборник)

Вглядываясь в даль, за линию рябин на горизонте, он пробирался вдоль кочковатой лужайки. В мыслях мистер Бонд уже видел себя внизу, за несколько графств от плато, сидящим в домике милых соседей Оллкардов, прихлебывающим чай или кофе и рассказывающим им о своих приключениях — особенно об этом своем приключении. Не часто ведь люди его возраста или положения отправляются в одиночку искать развлечений, а то и неприятностей. Он окинул взглядом далекий ряд рябин и кивнул: да, именно так, вернусь в долину и расскажу им, как все было. Он даже скажет в порыве откровенности: "А какие вещи мне довелось бы увидеть, останься я там! Да, старина Оллкард, я был так рад, что наконец-то выбрался в тот день в долину! Хотя скажу тебе, там ровным счетом не было ничего страшного".

Капюшон плаща, как рука друга, поглаживал его плечи. Мистер Бонд не преодолел и половины пути, когда, оглянувшись в очередной раз, увидел на фоне чернеющей стены леса знакомый экипаж, быстро приближающийся к "Безголовому человеку". В памяти вспыхнули глаза Стеннета — слуги, курсировавшего между постоялыми дворами Сассерахов. Мистер Бонд явственно ощутил, как сейчас эти глаза смотрят прямо на него. Прекрасно понимая, что пара быстрых коней догонит его задолго до того, как он выберется к рябинам, он повернул к "Безголовому путешественнику".

"Однако почему я решил, будто эти люди боятся, что я убегу? — думал он, возвращаясь обратно. — Что за вздор! Верно, погода сильно действует мне на нервы".

Когда он добрался до постоялого двора, над черепичной крышей уже опускался в красноватой дымке вечер. Экипаж куда-то исчез. От стен дома, как и раньше, исходило радушие: казалось, оно выбегает и встречает путника у самых дверей. В гостиной его ждал потрескивающий свежими сучьями камин, и, поднося к огню руки, мистер Бонд внезапно почувствовал облегчение и одновременно усталость. Входя в дом, он намеревался приступить к решительным действиям — позвать Мартина Сассераха и потребовать, чтобы его немедленно проводили вниз с плато… Но сейчас он не желал этого. Так приятно было стоять у огня и ждать, когда Стеннет принесет чаю.

В доме кто-то запел. Стеннет? В языках пламени мистеру Бонду почудились глаза и орлиный нос слуги Мартина. Голос поющего стал громче… Потом постепенно затих, сменившись чередою звучных шагов в прихожей… Мистер Бонд прислушался, но различил только шум ветра в дымоходе.

— Позвольте ваш плащ, сэр, — раздался за его спиной голос Стеннета.

От неожиданности мистер Бонд подпрыгнул на месте, его щеки затряслись от гнева. Зачем они так усердствуют в своем радушии?! От подобного усердия чувствуешь себя пленником, и только. Мистер Бонд свирепо оглядел клетчатые бриджи Стеннета, его мускулистые руки и худощавое лицо, которое, как казалось, еще более заострилось после недавней поездки. И почему-то выкрикнул:

— Где моя шляпа?!

Страх? Возможно… Но если страх и сжал его сердце, то лишь на мгновение. От него тотчас же не осталось и следа. Именно этот голос — голос Стеннета недавно распевал в доме. Его звук нравился мистеру Бонду: он успокаивал, приятно нарушая холодную и непочтительную тишину "Безголового человека". Плащ был снят с плеч мистера Бонда и теперь висел на уважительно согнутой руке Стеннета. Слава Богу! Тот же голос сообщил, что чай скоро будет готов. Душа мистера Бонда воспрянула от этих слов. Стеннет и он стояли рядом, доверительно переговариваясь друг с другом.

— Китайский?

— Да, сэр. У нас есть такой сорт, — отвечал Стеннет.

— И тост с маслом, — мечтательно прибавил мистер Бонд, мягко поскребывая подбородок.

После чаепития его дремотное состояние снова нарушил все тот же Стеннет, объявивший, что мистера Бонда в спальне ожидает кувшин с теплой водой.

Ужин в этот вечер оказался обильнее предыдущих трапез. Оглядев стол, мистер Бонд даже покраснел от удовольствия. Суп из зайца! Как они догадались, что это его любимый суп? Закуски, суп, жаркое, ростбиф, руки мистера Бонда, розовые и мягкие после мытья, были заняты работой большей, чем им пришлось выполнить за целый день. Цыплята прожарились просто великолепно! А эти грибы под соусом атратин! Вид испеченной куропатки наполнил его глаза слезами умиления… Нежный творог саксонского пудинга заставил его обернуться к Мартину, чтобы еще раз похвалить Стеннета. Хозяин сдержанно поклонился в ответ.

— Партию в шахматы? — предложил он, когда ужин был закончен. — Мой последний противник был похож на вас; тоже путешественник, совершающий турне по постоялым дворам. Теперь его нет с нами. Может быть, вы займете его место?

Мартин Сассерах улыбнулся. Его ровный голос замер вместе с рукой, застывшей над шахматной доской.

— Мой ход, — прошептал он и тотчас же сдвинул фигуру.

Мистер Бонд всеми силами попытался обратить свои мысли к решению так неожиданно вставшей перед ним задачи, но, как ни старался, ничто не могло отвлечь его от урчания бурлящего в желудке потока, который требовал выхода после сытного ужина. С извинениями и стонами он отодвинул свой стул назад.

— Жаль, — улыбнулся Мартин, и его глаза блеснули поверх доски. — Очень жаль. В следующий раз… несомненно… с вашей помощью… В следующий вечер…

Перспектива провести еще один день в "Безголовом человеке" показалась мистеру Бонду одновременно и приятной, и пугающей.

— Ох, Стеннет! Вы когда-нибудь страдали от несварения? — печально проговорил он, встретив на лестнице слугу.

Вместо ответа Стеннет прищелкнул пальцами и в одно мгновение был уже внизу. Через минуту он стоял у дверей отведенной путешественнику комнаты, держа в руках чашку ароматного бульона.

— Ох, это! — простонал мистер Бонд, взглянув на чашку. Однако память услужливо напомнила, как благотворно влиял на его желудок бульон Криспина. Выпив теплую, непрозрачную жидкость и укрывшись с головой одеялом, путешественник немедленно провалился в сон и проспал до самого утра без каких-либо тревог.

За завтраком Мартин Сассерах оторвался от своей тарелки и неуверенно взглянул на мистера Бонда.

— Сегодня днем, — промямлил он, — Стеннет отвезет вас к моему брату Стефену.

Мистер Бонд в изумлении округлил глаза.

— Еще один постоялый двор? Еще один Сассерах?

— Криспин, Мартин, Стефен. Всего трое. Совершенное число… если подумать об этом.

Мистер Бонд вышел в сад. В утреннем свете поблескивали белые астры. К десяти часам над лесом снова взошло солнце, и ближе к полудню на плато стало почти по-летнему жарко. В комнате мистера Бонда было душно; спокойствие и тишина далекого леса манили его к окну, но стоило ему взглянуть на эту чудовищную груду деревьев, как страх снова подкрадывался к его сердцу. В ужасе он отворачивался от окна и закрывал глаза. Ему совершенно не хотелось ехать к Стефену Сассераху, однако время летело, стремительно обгоняя его желания, и вскоре сонная умиротворенность снова окутала постоялый двор и его обитателей.