Лорел Гамильтон - Пуля

Ричард бросил куртку на изножье кровати и встал, глядя на Ашера сверху вниз. Тот выдержал его взгляд с той же маской заносчивости, которая значила, что о чем бы он ни думал сейчас, он не настроен этим делиться. Отчасти я понимала, в чем дело: никто из тех, кого волнуют красивые мужчины, не мог смотреть на Ричарда и не хотеть его.

Я бросила взгляд на Жан-Клода. Он был еще более замкнут, чем Ашер. Отчаявшись дождаться от него помощи, я понятия не имела, что делать дальше.

Ричард повернулся к нам и протянул руку.

— Вы к нам присоединитесь? — он улыбался и совершенно не выглядел сердитым.

Я пожала плечами и подошла к кровати. Я не собиралась замереть у дверей как испуганный заяц. Если все это скоро будет гореть синим пламенем, то меньшее, что я могла сделать, — это забежать в горящее здание и попытаться спасти что-нибудь. Я позволила Ричарду взять меня за руку и помочь мне забраться на кровать. Она была достаточно высокой, чтобы я все время съезжала со скользких черных атласных покрывал.

Итак, когда мы забрались на кровать, Ричард усадил меня с ближней к двери стороны, а сам лег у ног Ашера, опираясь на подушки напротив него. Я сидела, чувствуя себя немного напряженно, и в какой-то момент обменялась с Ашером одинаковым взглядом. Он дал мне понять, что тоже не понимает, что, черт возьми, происходит. Радует, что не только я была в полном недоумении.

Я сделала глубокий вдох, медленно выдохнула и откинулась на подушки, все еще полностью одетая, в том числе в туфлях на каблуке и с оружием, так что это было не совсем комфортно. Но мы хотя бы до сих пор не поцапались друг с другом. Своеобразный рекорд для нас четверых.

Жан-Клод смотрел на нас. На миг он превратился почти в двумерную картинку, так он застыл, но потом все же ступил вперед, словно ожил. Это было похоже на разницу между фото и видео. На его лице расцвела легкая улыбка, и он весь стал — воплощенная легкость и изящество. Он направился к нам так, как он, вероятно, входил в тысячи комнат на протяжении многих лет: улыбчивый, очаровательный, красивый и все же полностью скрывающий то, что чувствует.

Он остановился у изножья, перебирая черно-красный полог. В его взгляде светилось восхищение, но он покачал головой.

— Это слишком хорошо, чтобы быть правдой, — сказал он.

Ричард кивнул.

— Я вел себя как последний ублюдок. Мне очень жаль.

Мы все уставились на него, в том числе и Ашер. Это поразило его настолько, что он даже забыл о том, как лежат его волосы, и его шрамы стали видны в приглушенном свете прикроватных ламп.

— Извинения — чудесная вещь, мой друг, но простите старого вампира за вопрос: за что именно вы извиняетесь?

- За то, что он сказал, — предположила я.

- Когда мы с тобой впервые встретились, Анита, я только ушел от Райны и Габриэля.

- Вампиры все еще говорят о Райне, старой Лупе вашей стаи, и Габриэле, экс-лидере верлеопардов. Они заставляли некоторых из свиты Белль Морт выглядеть просто добряками, а они вовсе не были добрыми, — сказал Ашер.

Ричард кивнул.

— Они оба были настоящими сексуальными садистами.

- Причем с уклоном в сторону серийных убийц, — добавила я.

Ашер повернул голову, чтобы взглянуть на меня.

— Я слышал, что ты убила их обоих, когда они пытались снять порнофильм об изнасиловании и убийстве, с тобой и Габриэлем в главных ролях. Думаю, этот рассказ уже перерос в легенду.

Я отрицательно покачала головой.

— Может, детали приукрашивают, но в основном все верно.

Меня пробрала дрожь. Габриэль и Райна были парочкой из ада, и мне здорово повезло, что я смогла убить их и спасти остальных. Габриэль оставил мне шрамы, которые придется носить до конца жизни.

Ашер протянул руку и взял мою ладонь.

— Я рад, что вы их убили.

- Мы все рады этому, — заметил Ричард.

— Они — не такая уж потеря, — добавил Жан-Клод.

— Как я уже сказал, когда я встретил Аниту, я только что ушел от них. Они пытались сделать меня более доминантной версией Натаниэля, но просто еще одной их игрушкой.

— Они не понимали, что ты никогда не станешь таким, — проговорил Жан-Клод.

Ричард кивнул.

— Я пробился на более высокие позиции в стае, чтобы иметь больший выбор, и однажды даже выбил дерьмо из Габриэля. Но это не помешало Райне снова и снова пытаться сделать мне больно, любым способом. Она заставила нашего Ульфрика, Маркуса, отдать меня Жан-Клоду. Я сражался за доминирование в стае, чтобы не попадать в постели тех, к кому я не хотел бы попасть, а затем она отдала меня вампиру, чья сила заключается в сексе. Райна сказала, что ты, в конце концов, соблазнишь меня, и она все-таки увидит нас вместе.

- Я был Мастером города уже тогда, Ричард, и я бы не позволил ей сделать это со мной — или с тобой.

Ричард сменил позу. Его сильные, загорелые руки обняли колени, заставляя бицепсы вздуться.

— Теперь я это знаю, но она была моей Лупой на протяжении шести лет. Я верил ей. Я смотрел на Жан-Клода как на еще одного человека, который пытался развратить меня. Теперь я понимаю, что он попал в ту же ловушку, что и я, но я не мог этого знать тогда.

В его глазах читалось беспокойство.

Я села, не выпуская руки Ашера, и потянулась, чтобы коснуться Ричарда. Это заставило его улыбнуться мне, но он обратил свой обеспокоенный взгляд к Жан-Клоду.

— Ты один остался жив. Почти каждый раз, как я смотрел на тебя, я думал о них. А потом я обвинил тебя в том, что ты украл у меня Аниту. Теперь я знаю, что сам подтолкнул ее к тебе. Я заставил ее смотреть, как пожираю Маркуса, — он выпрямился, словно понял, что до сих пор пытался свернуться в клубок. Затем сжал мою руку и посмотрел на меня. — Я сделал все для того, чтобы в первый раз, когда ты увидела меня в звериной форме, это было пугающим и ужасным. Я сожалею об этом.

— Ты ненавидишь быть оборотнем. Ты хотел, чтобы я тоже это возненавидела.

Он кивнул головой.

— Это — так. Просто я в тот момент не понимал, что именно делаю.

- Ваш врач, должно быть, имеет очень широкие взгляды, — сказал Жан-Клод.

Ричард посмотрел на него.

— Мой терапевт? Да, у нее широкие взгляды. Но у нас не было бы такого прогресса, если бы Анита не смогла перебороть свой гнев прошлым летом.

Одним из элементов триумвирата силы было то, что вы разделяете часть себя, а не только часть своей силы с другими. Я получила ардер и жажду крови Жан-Клода. От Ричарда я заимела зверя и вкус к плоти. Жан-Клод приобрел немного жесткости от меня. Я не была уверена в том, что он получил от Ричарда, и что Ричард — от него, но от меня Ричарду достался лишь гнев.