Дженнифер МакМахон - Обещай, что никому не скажешь

По какой бы причине Опал ни захотела делиться со мной своими секретами, я не могла отказать ей.

Я подумала о своей первой встрече с Дел.

Ладно. Если я покажу тебе мой секрет, обещай никому не говорить. Ты должна поклясться… Скажи: «Чтоб мне сдохнуть, если я вру».

– Обещаю, – сказала я.

Опал прищурилась, глядя на меня. Мне вдруг пришло в голову, что ей ровно столько же лет, сколько было Дел, когда я познакомилась с ней. Она даже была немного похожа на Дел… или очень похожа? Или у меня просто разыгралось воображение?

«Боже, – подумала я. – Только не говори, что у тебя есть татуировка».

– Картофельная Девочка приходила за мной в тот день. До того, как я встретилась с Тори и парнями в лесу.

– Приходила за тобой?

– Да, я была в своей комнате и увидела ее. Она стояла и смотрела прямо на меня. Потом она открыла рот и что-то сказала, но я не услышала ни звука. Только меня обдал холодный, сырой воздух, как в пещере.

Я молча кивнула и постаралась выглядеть заинтересованной.

– Я тогда видела ее уже не впервые. Но с тех пор прошло много времени, почти два года. Я часто видела ее, когда была маленькой девочкой. Иногда это было лишь легкое движение, которое я замечала краешком глаза, – ничего определенного. Но время от времени, когда я ехала на велосипеде или шла по лесу, она стояла на открытом месте и просто смотрела на меня с жуткой улыбкой. Как будто она знала что-то, о чем я не знаю.

Чем старше я становилась, тем реже видела ее. Я уже думала, что она совсем пропала, до того дня на сеновале. Когда я сломала руку, помнишь? А ты помогла мне.

– Помню, – ответила я и подумала: «На самом деле, я только что вспоминала об этом».

Опал прислонилась к большому валуну, за которым мы с Дел прятались много лет назад. Она смотрела в направлении рухнувшей хлебной печи, но я видела, что она ничего вокруг себя не замечает.

– Я как раз собиралась совершить прыжок. Стояла на краю в полуприседе, готовая оттолкнуться… а потом увидела ее всего лишь в двух футах от себя и совершенно настоящую, понимаешь? Не призрак, а реальную девочку. Она быстро протянула ко мне руки, и тут я психанула. Потеряла равновесие и промахнулась мимо места, где должна была приземлиться.

Опал сокрушенно покачала головой, все еще злясь на себя за испорченный трюк. Если бы одна из ее любимых летчиц, ходивших по крыльям, совершила такую ошибку, то она уж точно не отделалась бы сломанной рукой.

– Вот в чем дело, Кэт: думаю, Дел хочет заполучить меня. Я совершенно уверена, что в тот вечер она приходила за мной, а не за Тори. Но я не понимаю, почему. Я надеялась, что ты поможешь мне разобраться в этом. Что, может быть, ты расскажешь мне о ней, и тогда я пойму, чего она хочет от меня.

– Почему ты думаешь, что ее целью была ты? – поинтересовалась я, стараясь говорить бесстрастным тоном.

– А сейчас ты должна поклясться, что никому не расскажешь, ладно? Все дело в куртке. На Тори была моя куртка. Я ее взяла у мамы. Но об этом никто не знает: ни полицейские, ни остальные.

– А почему они об этом не знают?

– Я… я вроде как забрала куртку после того, как ее убили. Я не хотела попасть в беду. – Опал закатила глаза. – Знаю, это звучит глупо, – беспокоиться из-за какой-то куртки! Но я много думала об этом и решила, что, наверное, в темноте она из-за куртки решила, что это я. То есть я постоянно ношу ее, она отделана бахромой и очень заметна… – в голосе девочки появились истерические нотки, – и у нас с Тори светлые волосы…

Я положила ладонь на ее руку, и она замолчала. Я думала, что она расплачется, но этого не случилось.

– А когда я вернулась за курткой, то кое-что увидела в лесу.

– Что?

– Картофельную Девочку. Она стояла за деревом и наблюдала. На ней было длинное белое платье, а потом она вроде как уплыла между деревьями.

– Опал, послушай меня. То, что случилось с Тори, – ужасно и невероятно. Разумеется, ты хочешь понять и объяснить это, может быть, даже винишь себя. Это нормально. Есть даже такое определение: «синдром выжившего». Но ты должна понять, что не имеешь никакого отношения к тому, что произошло с Тори. И Дел тут тоже ни при чем.

– Не веришь… – шепотом отозвалась Опал. – Я знаю, что видела.

Я глубоко вздохнула. Вот тебе и срочная психологическая помощь.

– Давай предположим, что Дел могла вернуться с того света, если на минутку отвлечься от того, что это невозможно. Нет никаких мыслимых причин, которые заставили бы ее тебе мстить. Я уверена, что есть много других людей, кому она отомстила бы в первую очередь.

– Например?

– Например, я. И все остальные, кто вместе с ней ходил в школу.

– Почему? – спросила она.

– Потому что мы не очень хорошо обходились с ней.

Это еще мягко сказано.

– Эй, а ты знаешь, что у тебя идет кровь? – спросила Опал, и я увидела, что порез на моей руке сочится кровью сквозь рукав рубашки.

Мы добрались до большого амбара, где я промыла свой порез в раковине, а Опал продолжала одолевать меня расспросами о Дел. Ее лицо раскраснелось, и она как будто проглатывала любые кусочки информации, которыми я делилась с ней. Теперь, когда мы находились под крышей и ее лицо уже не было таким бледным, она уже меньше походила на Дел, что было большим облегчением для меня. Я начала гадать о том, кто же из нас на самом деле видит призраков.

– Какой она была? – спросила Опал.

– Решительной. Жесткой. Она почти ничего не боялась.

– Она была грубой?

– Иногда, наверное. Но в основном другие люди грубо обходились с ней.

– Почему?

– Думаю, потому что она была на них не похожа. В вашем классе есть ученик, которого все дразнят?

– Да, Джонни Лопес. У него амблиопия[13], и он носит пижамные рубашки вместо нормальных.

– Ну вот. Дел была нашим Джонни Лопесом.

В дверном проеме появилась Рейвен. Она немного хмурилась, показывая, что уловила тему нашего разговора.

– Я услышала ваши голоса. Кто-нибудь видел Мэгпай?

– Нет, – ответила я. – Я порезалась, когда искала ее под старым парником, а Опал оказала мне первую помощь.

Опал помогла мне заклеить порез бактерицидным пластырем.

– Слушай, ты разбираешься в этом лучше меня, а я делаю это ради заработка, – сказала я ей. – Может, откажешься от карьеры акробата и посвятишь себя медицине?

– Ни за что! – Девочка рассмеялась.

– Вправлять кости не так больно, как ломать их, – напомнила я.

– Лучше я переломаю все кости, чем сойду с ума от скуки, если буду целыми днями клеить лейкопластыри, – отозвалась она.

– Думаю, ваша мать собирается возвращаться домой, – сказала Рейвен. Я поняла намек, взяла мать под руку и не спеша отправилась вместе с ней домой, по пути обещая, что кошка скоро вернется. У кошек есть свои похождения и приключения, говорила я ей. Они собирают свои рюкзачки и отправляются повидать мир и полакомиться экзотическими мышами. Такова их природа, объяснила я. По пути домой настроение матери постепенно менялось от горя и подозрительности до ненависти.