Ирина Гвозденко - Мне нравится

Она готовила пирог и думала — отравить его? Так, по мелочи. По старой дружбе подкинуть проблем с желудком. Наговорить ему гадостей? Или быть невообразимо приветливой, чтобы он почувствовал себя, как дома, и захотел вернуться? Что сделать? Что предпринять?

Уверенность в своих действиях медленно покидала ее, а квартиру наполняли фантомные запахи его духов и его тела. Пирог безнадежно подгорел, но Катя все равно выставила его на стол — больше угощения не было. Время тянулось, как вонючая яблочная жвачка, и она начинала нервничать. Теперь ушло даже понимание того, чего она хочет добиться — напакостить Денису, или вернуть его?

Когда прозвучал долгожданный звонок в дверь, мыслей в голове не осталось окончательно. Они и не понадобились. Как и пирог, впрочем. Сил хватило лишь на то, чтобы дойти до кухни и безрассудно повалиться прямо на пол. Дальше Катю и Дениса несла память тела. На этих джинсах она знает каждый болт, на этом теле — каждую родинку.

Когда он, наконец, вошел в нее, перед глазами Кати стали появляться непрошенные картинки. Интересно, он так же агрессивно трахает свою Алину? Так же впивается пальцами в ее тонкую кожу на спине? Или ее кожа там вовсе не тонкая и нежная, а огрубевшая и испещренная родинками?

Интересно, он так же кусает ее губы, пытаясь двигаться быстрее?

Черт, да отпусти же меня, сука. Отпусти же меня, мать твою, иначе я сделаю ему больно.

— Я сделаю тебе больно, — выпалила Катя. — Сделаю тебе больно.

— Да-да, делай, делай, — безразлично и безрассудно ответил Денис, пытаясь двигаться еще быстрее.

Она прокусила ему губу. Он постарался не обращать внимания. Такое чувство, что он… пытался быстрее отделаться? Быстрее закончить это? Ах ты тварь. Ах ты тварь. Ты пользуешься мною, дрянь?

Кончал он всегда эгоистично, не думая о Кате. Не думая о том, кончила ли она. Но сейчас у нее бы и не получилось. Она кончила бы только от мысли, что ему больно. Что он страдает. А он не страдал. Он кончил и закурил.

— Спасибо, Кать, — после долгого перерыва сказал Денис. — Спасибо. Ты пойми, у нас с этим проблемы. Алина… Ну, она, в общем, не такая темпераментная барышня. Нашим отношениям можно простить отсутствие секса, они выше этого… А с тобой нам вроде как всегда было хорошо, да?

— Мне одно интересно, — прошипела Катя, не вставая с пола, — одно: зачем ты мне это рассказываешь? Оправдываешься?

— Да ладно… Я… Нет, — опешил Денис. — Нет, я не оправдываюсь. Зачем бы мне. Кать, я… Я пойду, пожалуй.

Он стал натягивать на себя джинсы. Застегивать болты. Второго снизу не было — Катя его когда-то оторвала, а пришить новый не удосужилась ни она, ни он. Ни Алина, судя по всему.

Оделся и ушел. Катя уснула прямо на полу. Ей снились джинсы, которыми она душит Дениса. Душит и видит, как он умирает. Медленно умирает от асфиксии. Катя проснулась от того, что кончила.

Эта дрянь может доставить ей удовольствие, лишь скончавшись в ее руках. Он спешит к своей деревенской проститутке, вырываясь из Катиной квартиры… Хотя куда ж там. Она даже не проститутка. Она даже не может нормально дать.

Катя не пошла на работу. Ей было слишком плохо. Озябшая и нервная, кутаясь в плед, она уселась за компьютером и снова погрузилась в соцсети. Его страница. Привычная куча записей, под каждой из которых бережно поставлено синюшное сердце. Ему нравится. Этой твари нравятся мерзкие щенки, которых присылает его девка, похабные песни Димы Билана и ему подобных, а еще куча всяких цитат из разряда «Две тысячи и одна фраза, которыми можно заполнить эфирное пространство, когда нечего сказать и не боишься сойти за пошлого дурака».

Твари. Мерзкие твари. Оба. Оба милые до невозможности, вместе со своими записями, и своей идиотской привычкой лепить эти неуместные синюшные сердца. Мне нравится. Мне нравится. Мне нравится. Мне нравится. Мненравится. мненравится. Мненравитсямненравитсямненравится…

Катя больше не могла этого выдержать. Ей нужно было что-то делать с напряжением. Синие сердца преследовали ее везде, мерещились ей на обоях и в телевизионном экране, в чашке с кофе. Везде. Повсюду. Ей хотелось вырезать их, уничтожить, исключить из обихода идиотскую фразу «мне нравится», такую же идиотскую, как «Давай останемся друзьями».

Мы не останемся друзьями, Денис. Не останемся. Мне не нравится эта фраза. Не нравится, понял ты, тварь?

Что ж. Раз ты не зовешь меня в гости, я все же приду, только самовольно. Для таких близких людей можно и опустить формальности — к чему они нам? Я приду. Только надо нарядиться. Накраситься поярче, ведь сегодня я устрою для вас фантастическое свидание. Только ты, она и я. Втроем. Втроем же горячее, не так ли? А вам надо… как ты там любишь говорить? Разнообразить интимную жизнь? Давай ее разнообразим! Сделаем горячей.

Как кровь.

Фатальной ошибкой Дениса было то, что он не забрал у Кати ключи от квартиры. Впрочем, можно было подумать о том, что он сменил замок, но вряд ли — когда бурлит личная жизнь, до таких мелочей дела нет. Наступал вечер, и в своем самом лучшем платье, на самых высоких каблуках, причесанная, красивая и праздничная, Катя отправлялась в гости.

Окно светилось слабым телевизионным светом. Смотрят кино? Так даже лучше! Может, это какая-то старая романтическая комедия, это ведь так прелестно. Так мило. Это так МНЕ НРАВИТСЯ. НРАВИТСЯ. НРАВИТСЯ. НРАВИТСЯ.

Дверь поддалась сразу. Что за дурацкая привычка — вынимать ключ из скважины? Как будто бы ты ждал меня в гости, Дениска. Дениииска. Денки. Денки. Тебе нравится? МНЕ НРАВИТСЯ. Мне нравишься ты. А вот шанс увидеть твою девушку у меня сейчас будет.

Так и есть. Они в комнате вдвоем. Слышно ее идиотский смех… Дура, что же ты делаешь! Ты ведь все портишь! Мне же должно нравиться, а мне не нравится. Совсем не нравится. Ты портишь мне вечер. ТВАРЬ.

— Денис, там что-то в коридоре шуршит, — раздался мерзкий писклявый голосок. О да, детка. У тебя именно такой голос, как я и представляла. Говори дальше. Говори. Это поможет мне устроить вам необычайное свидание.

— Да ладно тебе, это Рич, — успокаивающе сказал Денис. Ну да, конечно же. Я похожа на старого лабрадора. Спасибо бесшумной двери, но дальше скрываться смысла нет — каблуки они услышат в любом случае.

Катя пошла прямо к двери в комнату.

— Привееет, — протянула она, пытаясь имитировать интонации Алины. — Привет! Я к вам. Вы мне так нравитесь, ребята. Так НРАВИТЕСЬ.

Она залилась абсолютно сумасшедшим смехом. Вечер обещает быть веселым. Вон как кричит эта девка! Не кричи, милая, не кричи, еще не время. Еще не пришла пора кричать. Ты будешь кричать тогда, когда я этого захочу. Когда мне это понравится.