Алексей Сквер - Игры в богов

Всех.

Кроме неё.

Артемида. Сейчас я прибыл на Гею именно к ней. За ней.

Вечно юная Артемида. Она отказалась выходить из юношеского возраста. Мы такое умеем. Каждый волен выбирать себе возраст по своему выбору. Ей не было дел до дрязг Олимпа. Она, открыто плюнув на игрища, пошедшей вразнос команды исследователей, ушла в леса Геи и появлялась крайне редко, да и то, только тогда, когда не могла отказать Зевсу. В конце концов он мог поступить с ней как… как с Прометеем.

А это больно.

Регенерация — всегда больно. Уж я-то знаю. Пробовал.

А Зевс мог сделать всё что угодно с любым членом экспедиции. Высший, способный управлять Высокоразвитыми вообще рождается примерно раз в тысячу земных лет. И Зевс был именно таким. При операции зачистки его еле смогли держать 5-ро Высших, да и то треть команды зачистки порвали друг дружку в куски за считанные мгновения только потому, что на какие-то доли секунды Зевс вышел из под блокады.

Аид и Посейдон почти не оказали сопротивления, настолько были удивлены происходящим, а дальше была просто бойня.

И лишь она избежала той резни. Её искали. Но найти так и не смогли. Даже потом, когда Гею поставили под запрет и продолжали наблюдение в течение столетий. Её так и не обнаружили. Со временем стало принято считать, что она погибла вместе со всеми. Официальная версия гибели экспедиции, впрочем, изначально говорила об этом. А реально же никак не проявившая себя богиня охоты не так уж и долго интересовала Службу Равновесия.

Служба Равновесия. Я теперь в ней один из лучших специалистов. Я принадлежу к касте. Меня боятся и ненавидят, потому что когда всесильные Высокоразвитые заигрываются с тупыми аборигенами любого из миров «игрой в Богов» — появляюсь я. Или такие как я.

Любая раса имеет право на самостоятельное развитие без вмешательств извне. Для того, чтобы пользоваться благами их планет — контакт необязателен. Мы и так можем брать то, что захотим где угодно. Мы — Высокоразвитые, а они (аборигены) просто животные с первичными инстинктами и зачатками чувственной системы взаимопонимания. Заиграться в бога на уровне этих несчастных весьма просто и…соблазнительно. Я знаю это по себе.

Будучи слабым среди равных себе, стать сильным хотя бы среди кого-то — практически мечта.

Скромные способности среди Высокоразвитых, становятся чудодейственным всесильем среди животных.

И я это пресекаю.

А начинал я с Зевса и его команды.

Но Артемиду я пощадил. Она была не такая как все. Она была лучше их всех. Она занималась изучением флоры и фауны Геи. Её не интересовали только люди. Их жизнедеятельность она исключила из сферы своих интересов, во всеуслышание заявив, что члены экспедиции своим вмешательством сотворили из полуразумных дикарей — разумную расу. А следовательно чистота эксперимента безвозвратно утеряна и проблема превращается из научной в этическую. Но будучи умной, она никому ничего не стала доказывать, а просто отказавшись участвовать во всеобщих игрищах, занималась тем, чем было интересно ей. По сути, она ничем не отличалась от Олимпийцев, и, тем не менее, она была до конца честна со всеми. Коллектив посчитал её сумасшедшей, но забавной и не опасной. Да она такой и была.

Так как я частенько мотался с поручениями Зевса, то и искать Артемиду в дебрях лесов, если она была нужна Зевсу, выпадало мне. Волей неволей она была вынуждена общаться со мной. Со временем мы подружились. Мне удалось убедить её что я отличаюсь от остальной команды так же как она и мы сблизились.

Я часто вспоминал об Артемиде первое время, после уничтожения экспедиции. Но со временем сумел вытравить воспоминания о ней. Да и карьера в Службе Равновесия не располагала к ностальгическим слюнтяйствам.

И вот, как гром среди ясного неба, код «А» на Гее!!

Я просто обязан удостовериться, что там никого не осталось. Ведь этот мир стоит на грани разрушения. А Служба действует исключительно из соображений безопасности всех разумных во Вселенной. Не больше и не меньше. Собственно небольшое нарушение. Слишком уж пыльная история уже.

Я должен был убедиться, что тут никого не осталось… не осталось её… Артемиды.

И моё положение в Службе мне легко позволяло это проделать. Хотя… если не кривить душой, я просто хотел её увидеть. Всё это время хотел и боялся дать хоть кому-то основание подозревать, что там ещё кто-то жив. Я был уверен, что она жива до сих пор. Именно я создал несколько схронов с необходимым оборудованием и расходниками, а потом показал ей. И насколько я знаю из отчётов, найденной была всего одна закладка. Одна из четырёх. Осталось проверить остальные три и… неужели она погибла? Это невозможно. Во всяком случае, я этого не хотел. Запасов энергии ей должно было хватить, и мне сложно было представить себе, что хоть что-нибудь на Гее могло представлять угрозу для неё. Только Служба. Высшие. Уничтожению экспедиция подвергалась в полном объёме. Такие решения срока давности не имеют, а значит над ней до сих пор смертный приговор. Но я бы знал, если бы она засветилась. Случись такое и начальство вспомнило бы о том, что я самый серьёзный специалист по Гее из ныне живущих.

В свете кода «А» осторожность уже стала глупостью и я, не раздумывая, прибыл сюда.

Гея.

Боже, во что люди превратили некогда нашу планету!!

Впрочем, любая цивилизация, идущая путём технического развития, в итоге разрушает любую идеальную систему, бездумно уничтожая ради сиюминутных выгод, то благодаря чему вообще живёт.

Все три закладки оказались пусты. Первая вообще оказалась под огромным нагромождением каменных коробок, так теперь выглядело жильё полуразумных. Две другие в пустынях. Везде пусто. Люди меня не интересовали, с первого взгляда стало понятно. Что никуда они в своём развитии так и не шагнули со времён Олимпийцев.

Освоили простейшие законы бытия возвели их в постулаты и создали огромное общество потребления, продолжая яростно уничтожать друг друга за ресурсы и место под солнцем.

Не интересно.

Осталось найти Артемиду.

И я её нашёл.

Зная её, точнее помня, о том, как примерно мыслила единственная женщина, которую я любил… Да, я любил её. Только её. Всю жизнь.

В общем, начал поиски с самых заброшенных уголков суши.

Был вариант, что она обосновалась на глубине океанов, куда туземцы при всех своих амбициях так толком и не добрались, разве что в полуслепых и тихоходных консервных банках — подводных лодках. Но интуиция чётко была настроена именно на сушу. Личный прогноз на будущее штука обманчивая, однако, для тех, кто привык считать вероятности — наиважнейшая. А просчитывать эти вероятности — часть моей работы. Рутина.