Роберт Говард - Кладбищенские крысы

Харрисон услышал, как он воскликнул:

— Сол! В чем дело? На что ты так уставился…

Затем ужасный вопль:

— О Боже!

Кочерга звякнула о пол, и безумные крики переросли в яростное крещендо.

В этот момент Харрисон достиг двери и с пораженным взглядом присоединился к сцене. Он увидел двух мужчин в ночных рубашках, сцепившихся при свете свечей, в то время как с каминной полки холодное мертвое белое лицо слепо взирало на них, а серая крыса бешено кружила у их ног.

В эту сцену ужаса и безумия Харрисон и протолкнул свое могучее, плотное тело. Питер Уилкинсон был ранен. Он выронил кочергу и теперь, с льющейся кровью из раны на голове, тщетно пытался оторвать тонкие пальцы Сола от своего горла.

Блеск глаз Сола говорил о том, что он обезумел. Сжав огромную руку на шее помешанного, Харрисон оторвал его от жертвы с явным усилием, против которого не могла устоять даже ненормальная энергия сумасшедшего.

Жилистые мускулы безумца были для рук детектива стальной проволокой, и Сол извивался в его хватке, щелкая зубами, как зверь, целясь в плотную шею Харрисона. Детектив оттолкнул от себя царапающегося сумасшедшего, изошедшего пеной бешенства, и врезал ему кулаком по челюсти. Сол рухнул на пол и лежал неподвижно, глаза остекленели, конечности подергивались.

Питер отшатнулся от стола с полиловевшим лицом, его тошнило.

— Несите веревку, быстро! — выкрикнул Харрисон, поднимая сникшее тело с пола и опуская его в большое кресло. — Порвите ту простынь на ленты. Мы должны связать его, пока он не очнулся. Черт побери!

Крыса набросилась на босую ступню находящегося без чувств. Харрисон отпихнул ее, но она яростно пискнула и, набрав силы, возвратилась с дьявольским упорством. Харрисон раздавил ее ногой, прерывая сводящий с ума писк.

Питер, судорожно задыхаясь, протянул детективу в руки ленты, на которые разорвал простынь, и Харрисон, используя профессиональные навыки, связал безвольные конечности. Во время этого действия он поднял голову и увидел Ричарда, младшего из братьев, стоящего в дверях с лицом, белым как мел.

— Ричард! — приглушенно выдохнул Питер. — Смотри! Господи! Джон умер!

— Вижу! — Ричард облизнул губы. — Но зачем вы связываете Сола?

— Он сошел с ума, — резко сказал Харрисон. — Принесешь немного виски?

Как только Ричард взял бутылку с занавешенной полки, снаружи на крыльцо ступили ботинки, и голос возвестил:

— Эй, там! Дик! Что стряслось?

— Это наш сосед, Джим Эллисон, — пробормотал Питер.

Он подошел к двери, которая находилась напротив той, что вела в коридор, и повернул ключ в старинном замке. Дверь открылась на боковое крыльцо. Неловко вошел мужчина со взъерошенными волосами и брюками, натянутыми поверх ночной рубашки.

— Что случилось? — спросил он. — Я услышал, как кто-то кричал, и прибежал так быстро, как смог. Что вы делаете с Солом? Господь Всемогущий!

Он увидел голову на каминной полке, и его лицо приобрело пепельный цвет.

— Приведите маршала, Джим! — прохрипел Питер. — Это работа Джоэла Миддлтона!

Эллисон выбежал, споткнувшись, когда в болезненном любопытстве обернулся через плечо.

Харрисону удалось влить немного ликера между багровых губ Сола. Он передал бутылку Питеру и подошел к камину. Затем коснулся неприятного предмета, слегка вздрогнув при этом. Его глаза вдруг сузились.

— Думаете, Миддлтон раскопал могилу вашего брата и отрезал ему голову? — спросил он.

— А кто же еще? — Питер безучастно глядел на него.

— Сол безумен. Безумцы делают странные вещи. Возможно, Сол и сделал это.

— Нет! Нет! — дрожа, воскликнул Питер. — Сол не покидал дом целый день. Могила Джона была нетронутой утром, когда я останавливался у старого кладбища по пути на ферму. Сол был вменяем, когда отправлялся спать. Это голова Джона свела его с ума. Джоэл Миддлтон был здесь, чтобы совершить свою ужасную месть!

Вдруг он вскочил и пронзительно вскрикнул:

— Боже, он может все еще прятаться где-нибудь в доме!

— Мы поищем его, — отрывисто проговорил Харрисон. — Ричард, оставайтесь с Солом. Питер, можете пойти со мной.

В коридоре детектив направил луч света на тяжелую входную дверь. Ключ в массивном замке был повернут. Харрисон повернулся и зашагал по коридору, спрашивая:

— Какая дверь самая дальняя от спален?

— Задняя дверь на кухне! — ответил Питер и повел его туда. Через несколько мгновений они оказались перед ней. Она была приоткрыта и пропускала полосу звездного неба.

— Должно быть, он ушел в этом направлении, — пробормотал Харрисон. — Вы уверены, что дверь была заперта?

— Я сам запирал все наружные двери, — заверил Питер. — Взгляните на эти царапины снаружи! А вот ключ, лежащий на полу внутри.

— Старомодный замок, — проворчал Харрисон. — Он мог выдавить ключ с той стороны с помощью проволоки и легко его взломать. А этот замок было разумно взломать, так как шум вряд ли услышал бы кто-нибудь в доме.

Он вышел на заднее крыльцо. Широкий двор, на котором не было ни деревьев, ни кустов, был отделен колючей проволокой от пастбища, которое тянулось до участка с густо растущими белыми дубами, частью леса, зажатой деревней Лост-Ноб со всех сторон.

Питер посмотрел в сторону леса на низкий черный вал в слабом свете звезд и вздрогнул.

— Он где-то там! — прошептал он. — Я никогда не подозревал, что он осмелится напасть на нас в нашем собственном доме. Я пригласил вас, чтобы выследить его, но никогда не думал, что нам понадобится ваша защита!

Ничего не ответив, Харрисон вышел во двор. Питер съежился от звездного света и присел на край крыльца.

Харрисон пересек узкое пастбище и остановился у ветхой изгороди, отделявшей его от леса. Он был таким черным, какими могут быть только дубовые заросли.

Ни шелест листьев, ни трепет ветвей не выдавали присутствия затаившегося. Если Джоэл Миддлтон и был там, он наверняка уже нашел убежище в труднопроходимых горах, окружавших Лост-Ноб.

Харрисон вернулся к дому. Он прибыл в Лост-Ноб поздним вечером предыдущего дня. Было несколько минут после полуночи. Но скверные вести распространялись даже глубокой ночью.

Дом Уилкинсонов стоял на западной окраине городка, а дом Эллисонов был единственным на сотню ярдов возле него. Но Харрисон видел свет, исходящий из далеких окон.

Питер стоял на крыльце, вытянув длинную, как у ящерицы, шею.

— Что-нибудь нашли? — с тревогой спросил он.

— Следов на этой твердой земле не видно, — буркнул детектив. — А что именно вы увидели, когда вбежали в комнату Сола?

— Сол стоял перед камином и кричал, широко раскрыв рот, — ответил Питер. — Когда я увидел… то, что видел он, я, должно быть, вскрикнул и выронил кочергу. Тогда Сол набросился на меня, как дикий зверь.