Андрей Тепляков - Антитело

Глеб улыбнулся. Он мог бы поспорить насчет очевидности ответа на этот вопрос, но спорить было не с кем — последний дачник уже покинул здание вокзала, пришла пора двигаться и ему.

Уши сразу наполнил птичий гомон: десятки их прыгали по ветвям деревьев, рассаженных по периметру автобусного круга, на большой центральной клумбе копошилась целая орда воробьев, похожая на двигающееся серое одеяло.

Колонна дачников штурмовала потрепанный «Лиазик», заметно кренящийся под тяжестью людей на правую сторону. Водитель курил, стоя рядом с раскрытой дверью, и смотрел на толпу.

Глеб огляделся в поисках дяди. Его взгляд скользнул по небольшим магазинчикам, теснившимся на вокзальной площади, и остановился на пыльном пикапе, неопределенного темного цвета. Машина соответствовала описанию, но она оказалась пустой. Он направился к ней, поднимая кроссовками облачка бежевой пыли. На передке машины блеснула эмблема «Тойоты». Кузов покрывал тонкий слой грязи, явно еще свежей — похоже, что машину недавно вымыли. На ходу Глеб полез во внутренний карман за сотовым, намереваясь позвонить дяде, но пока боролся с подкладкой, дверь ближайшего магазина скрипнула, и оттуда вышел сам дядя, собственной персоной. Его руки оттягивали четыре огромные сумки. Племянника он заметил сразу.

— Привет, Глеб! Давно ждешь?

— Здравствуйте, дядя Сережа. Я только вышел.

— Ну и отлично!

Дядя подошел к пикапу и уложил сумки в кузов.

— Ну, давай свою мужественную руку!

Ладонь у него оказалась сильной и твердой, будто деревяшка. Он стиснул руку племянника, тряхнул и отпустил.

— Я тут накупил кое-чего. Поможешь?

— Конечно.

— Рюкзак кидай в кабину.

Закупался дядя знатно. Пришлось сделать три ходки, прежде чем они, в четыре руки, перенесли покупки в машину. Отдуваясь, Глеб плюхнулся на пассажирское кресло. Озноб прошел, и теперь ему было жарко.

Дядя, казалось, не чувствовал ни усталости, ни холода. Даже байковую рубашку не застегнул.

— Ну что, утомился?

— Да нет. Согрелся.

— А что, холодно?

Дядя широко ухмыльнулся в бороду, вставил ключ в зажигание и повернул. Двигатель тихо заурчал.

— Поехали?

— Ага.

Машина плавно скользнула на дорогу и поехала по кругу. Они миновали автобус, под тяжестью людей почти завалившийся на правый бок. Из выхлопной трубы вырывались густые клубы сизого дыма. Глеб попытался закрыть окошко, но не успел.

— Ничего, сейчас выберемся на шоссе — моментально выветрится, — сказал дядя.

Они немного покружили по привокзальному поселку, мимо покосившихся домишек и зеленых заборов. Пару раз за машиной увязывались сердитые дворняги, но быстро отставали, как только пикап покидал их владения. Скоро дома остались позади, и «Тойота» покатила по разбитому шоссе, в окружении полей и перелесков. В низинах стоял туман, в котором плавали темные туши каких-то животных.

«Коровы, наверное», — подумал Глеб.

Машины на шоссе попадались редко, по большей части побитые «Зилки» с бревнами или «Газели». Легковые почти не встречались.

— Дорога совсем пустая.

— А здесь и некому разъезжать. Если от Привокзального повернуть направо, к Спасу, там народу побольше. А здесь почти ничего нет. Один лес да поля.

Дядя посмотрел на Глеба.

— Управлял когда-нибудь трактором?

— Нет.

— Попробуешь.

Они замолчали. Равнины постепенно сменились лесом, словно волнистые зеленые стены выросли по сторонам дороги. Здесь туман стал гуще, и дядя включил фары.

Они проехали несколько деревень, пару раз пересекли речку со смешным названием «Раздериха», величественно проплыло мимо монументальное бетонное сооружение с надписью «Совхоз имени XXII съезда КПСС». Солнце продолжало свое восхождение, растворяя туман в ярком золоте света. Глеб опустил козырек. Колеса глотали выбоины, и машина плавно покачивалась, словно корабль на волнах.

Из-за поворота вынырнула табличка с надписью «Горенино».

— Это последний крупный населенный пункт, — сказал дядя. — Дальше сплошной лес.

Глеб хотел было высказаться на тему крупного населенного пункта, но передумал, любуясь восстающей от сна природой.

Шоссе по совместительству оказалось главной дорогой деревни. «Тойота» сбросила скорость, и медленно покатила между деревянных домов. На скамейках у заборов грелись на солнышке старухи. У магазина «Продукты» стояла очередь, человек пять, в основном мужчин. Впереди показалась небольшая площадь с памятником неизвестному солдату на противоположной стороне. Ее окружали несколько кирпичных зданий и магазинов. Какой-то мужик, увидев «Тойоту», махнул рукой. Дядя ответил на приветствие и снова сбросил скорость. По площади сновали дети, наполняя свежий воздух трелями велосипедных звонков и криками, у памятника тусовалась группка молодежи — человек пять. У некоторых зданий стояли припаркованные машины.

Они миновали площадь, повернули и оказались в окружении низких, полуразвалившихся кирпичных стен. В щелях и дырах росла трава, а дожди и зимы давно уничтожили краску. Развалины стиснули дорогу с двух сторон, сократив и без того узкую проезжую часть. Покрытие в этом месте было ужасным, и «Тойоте» пришлось буквально ползти, то и дело сваливаясь в глубокие ямы, окружающие редкие островки асфальта. Над стенами возвышалась рябая покосившаяся колокольня, словно башня замка из готических романов. Ее камни местами почернели и покрылись мхом, делая ее похожей на мрачное пристанище демонов.

— Нравится?

Глеб оторвался от окна.

— А?

— Это старая часть деревни. Лет шестьдесят назад она была больше, а здесь располагалась пожарная станция. Вон видишь?

Дядя наклонился и указал на тусклый цилиндр водонапорной башни.

Развалины остались позади, и снова начался лес. Глеб откинулся на сидении, размышляя, что было бы неплохо разведать те трущобы. А особенно церковь. И прихватить с собой фотоаппарат. Он решил, что на ферме наверняка есть фотоаппарат.

По обочине все чаще и чаще стали появляться странные растения: огромные, с большими, похожими на зонтики соцветиями, состоящими из множества белых цветов. Высота некоторых из гигантов доходила, по прикидкам Глеба, до двух метров. Блестящие зонтики выглядели неприветливо.

— А что это за цветы такие? Там, у обочины?

— Борщевик. Сорная трава. Дальше они еще больше.

За десять минут им не встретилось ни одной машины.

Наконец, дядя сбросил скорость и включил поворотник. Глеб выпрямился, пытаясь понять, куда тот собрался поворачивать. Впереди были только деревья и больше ничего. Лишь в последний момент в стене деревьев показалась прореха — узкая грунтовая дорога. На нее «Тойота» и свернула, подняв облако серой пыли. Солнце мгновенно померкло, скрывшись за сочной зеленой листвой.