Роберт Стайн - Школьный кошмар Арти Ховарда

Не поддавайтесь. Эдди не милый и славный малыш. Он в общем-то нормальный, но не стоит подходить к нему слишком близко. Хотя бы потому, что он кусается.

Да, Эдди пять лет. Но ему все еще нравится кусаться.

Мама находит это очаровательным. Но я всерьез опасаюсь, что однажды он заразит меня бешенством.

А еще стоит держаться от Эдди подальше, потому что он растяпа. Когда он говорит, то раскачивается всем своим кругленьким тельцем и машет руками во все стороны.

Эдди вечно врезается во все подряд: он сбивает, разливает и переворачивает вверх дном все, что находится в радиусе трех метров вокруг него. Для маленького увальня он обладает удивительным размахом! Его руки будто резиновые — он может протянуть их через весь стол и стащить еду с моей тарелки.

В общем, я сел за стол на свое место, напротив него. Эдди взмахнул рукой и тут же разлил стакан апельсинового сока. Сок перетек на мою половину стола и начал проливаться на пол.

— Эй! — Я вскочил на ноги. Еще не хватало заляпать мою худшую пару джинсов апельсиновым соком! У меня ушла куча времени, чтобы довести худшие джинсы до совершенства, и мне совсем не хотелось их испортить.

Эдди засмеялся. Точнее, захихикал. Как сумасшедший ученый из мультика.

Мама тут же подбежала к нам с кухонным полотенцем, чтобы вытереть сок.

— Эдди, не смейся. Здесь нет ничего смешного, — сказала она.

Это заставило его расхохотаться еще сильнее.

— Ты выливаешь больше сока, чем пьешь, — строго сказала мама.

— Может, мне просто не нравится сок, — ответил Эдди своим писклявым детским голоском. У него тоже острый язык.

Когда мама вытерла стол, я снова уселся на свое место.

— Эдди, а ты знаешь, что ты вовсе не родился? — сказал я. — Тебя кто-то из носа выковырял.

— Арти, не говори гадостей, — велела мама.

— Я говорю только правду, — ответил я.

— Дети появляются из носа? — спросил Эдди. Конечно, он просто дурачился.

Из тостера на другом конце стола выскочили вафли. Боиииинг! Они подлетели прямо в воздух. Я поймал их и положил к себе на тарелку.

Я потянулся к бутылке с сиропом, но Эдди схватил ее первым.

— Еще сиропа, — сказал он.

И сжал бутылку. Со звуком «свуууууп!» струя густого коричневого сиропа выстрелила из пластиковой бутылки — перелетела через стол — и приземлилась прямо мне на волосы.

Сначала я даже не поверил этому. Но тут же почувствовал, как что-то липкое и вязкое стекает по моей голове.

— Мам! — завопил я. Подняв руку, я провел ладонью по волосам. Ладонь стала липкой и мокрой.

Эдди хихикнул.

— Ой-ой, — сказал он. Он никогда не извиняется. Только говорит: «Ой-ой».

Вся левая сторона моих волос слиплась в большой ком.

— Мам, посмотри, что он наделал! — крикнул я.

— Вижу, — отозвалась мама. — Липкий беспорядок. — Она повернулась к Эдди, нахмурившись: — Зачем ты так поступил со своим братом?

— Ой-ой, — снова сказал Эдди.

Мама думает, что Эдди — само очарование. Он вечно выходит сухим из воды с этим своим «ой-ой».

Я вскочил на ноги.

— Мне… нужно пойти вымыть голову, она вся в сиропе, — сказал я.

Мама посмотрела на медные часы в форме сковородки, висевшие над раковиной.

— Нет времени, — сказала она. — Ты же не хочешь опоздать в новую школу в первый же день.

— Я не хочу провести первый день в новой школе как придурок с липкими волосами! — крикнул я.

— Футболка тоже липкая, — добавил Эдди, показывая на меня пальцем.

Да. Спасибо, Эдди. Густой липкий сироп по всему рукаву.

— Сочувствую, — сказала мама. — Возьми полотенце и постарайся вытереть голову как можно лучше.

Не успел я пошевелиться, как Ваузер вскочил на задние лапы, плюхнулся передними прямо мне на плечи и принялся лизать мой сладкий рукав.

— Пусти! Отстань, Ваузер! — Язык этой собаки был не меньше моей ладони.

ТРРРРРРРРРРРР.

Когти Ваузера разорвали рукав моей футболки. Я наконец отпихнул пса и рванул в свою комнату.

— Отличный завтрак, — сказал я сам себе. — Отличное начало дня.

Бегом поднявшись по лестнице, я сорвал с себя футболку с надписью «ФУТБОЛКА». Взамен я надел черную футболку с нарисованным желтым контуром человеческого тела. Как в полицейских фильмах на месте преступления.

Может, это немножко смело для первого дня в новой школе. Но что мне было делать? Не надевать же футболку с надписью «ОЧЕНЬ СМЕШНО». Тогда все точно станут надо мной смеяться.

В ванной я взял расческу и попытался избавиться от сиропа, намертво склеившего волосы. Но расческа застряла и прилипла к голове.

«Думай быстрее, Арти». Надо было что-то делать. Я выхватил из шкафа красно-синюю кепку с эмблемой бейсбольного клуба «Cubs» и натянул ее на липкие волосы.

Так-то лучше. Это же мой первый день в новой школе. Конечно, мне хотелось произвести хорошее впечатление. А для этого я должен был выглядеть круто.

— Поторопись, Арти! — раздался снизу мамин голос. — Ты опаздываешь.

— Иду! — крикнул я в ответ. Я еще раз взглянул на себя в зеркало и пошел вниз.

Мама ждала у лестницы.

— Кстати, — сказала она, — ты должен перед школой завести Эдди в детский сад.

— Урааа! — завопил Эдди и со всей силы наступил мне на ногу.

Ступню пронзила боль. Я перебросил рюкзак через плечо и вышел на улицу, хромая и подволакивая больную ногу.

— И не забудь взять Эдди за руку, когда будете переходить дорогу! — крикнула мама нам вслед.

О, да. Теперь я уж точно буду выглядеть круче некуда.

3

Ночью шел ливень. Тонкие желтые полоски света едва пробивались через серое утреннее небо. Дорога и тротуар были все в огромных лужах, полных дождевой воды.

Эдди был твердо настроен поплескаться в каждой из них.

— Перестань! Брызги летят на меня! — крикнул я ему.

Услышав это, Эдди захихикал и немедленно приземлился в огромную лужу обеими ногами. Его кроссовки тут же промокли, но моему братцу было плевать. Ему хотелось устроить фонтан побольше.

— Плюх! Бух! Плюх! — вопил он, прыгая по луже.

Я старался держаться от него на расстоянии.

Я увидел несколько других детей, направлявшихся в школу. Мне не хотелось, чтобы они узнали, что эта скачущая мартышка приходится мне родным братом.

Но перед каждой проезжей частью мне приходилось брать его за руку. Если я не буду, он тут же пожалуется маме.

Эдди обожает на меня ябедничать.

Его садик был всего в трех кварталах от нашего дома. Но он все время прыгал, кривлялся и брызгался, так что мне казалось, что мы прошли уже пять километров.