Михаил Тырин - Кладбище богов

Подполковник уперся руками в стол и с прищуром посмотрел на него…

– Знаешь, сынок, я не со всеми такой разговорчивый. Просто таких ребят, как ты, я повидал немало. И не только на плацу с метлой. Но и в окопе, с автоматом.

– А… – До Влада дошло.

– Ага. – Офицер чуть улыбнулся и шутливо прижал палец к губам. – Бывай, Самохин Владислав Алексеевич.

До вечера Влад промаялся дома. На душе было паршиво. Не читалось, не спалось, и аппетита не было.

Тетка несколько раз с подозрением заглядывала в комнату: проверяла, чего это он там притих.

Влад жалел ее: она была старая, больная и слегка тронутая женщина. Все время в чем-то его подозревала. Подолгу нюхала еду, прежде чем поесть, – боялась, что племянник хочет ее отравить, чтобы заполучить квартиру.

Больше никого из родных у него не было. Дальних родственников он не учитывал, они были слишком уж дальними.

Вечером он решил прогуляться. Просто прошвырнуться по улицам, разогнать хмурь свежим ветерком. Сегодня он, хоть и с опаской, разрешил себе бутылочку пива. Возможно, поможет чуть развеселиться.

Алкоголь после контузии действовал на него по-особенному, по какой-то сложной и причудливой программе. Настроение менялось, как погода в горах: вот наступает легкость и полный оптимизм, затем подкатывает какая-то нелепая злость на все вокруг, потом снова в душе выглядывает солнышко, потом мир вдруг становится унылым и промозглым… И так – несколько раз, пока пиво не выветрится.

Сегодня не помогло. Тучи только сгустились, да так и не ушли. Влад плюнул на все и купил еще бутылку. В последний момент он сказал продавщице в ларьке: «Дайте крепкое», и сам этого немного испугался.

В сумерках ноги сами привели его во двор дома, где жила Настя. Он пришел просто так, посмотреть на окна.

Окна были темными. Влад не знал, где сейчас Настя, зато догадывался, с кем она. Злости не было, только беспросветная тоска и тяжесть. Словно огромный камень лег на плечи.

Он обошел дом вокруг. Здесь, в окружении кустов сирени, стояла старенькая скрипучая скамейка, незаметная и уютная. В свое время они с Настей провели здесь бессчетное количество часов, обнимаясь, целуясь, разговаривая обо всем на свете. Владу захотелось просто посидеть, погрустить, все вспомнить. А еще отсюда было видно окно Настиной кухни.

Скамейка оказалась занятой. На ней расположились двое парней – совсем еще сопливых, скорей всего, старшего школьного возраста. В темноте блестели бока бутылки, горели огоньки сигарет.

В затылок тихонько постучался дятел.

«Ну и хрен с вами, – подумал Влад со злостью. – Она вами не куплена, эта скамейка».

С этой мыслью он бесцеремонно уселся на свободный край, отвернулся от подростков и вообще постарался забыть об их существовании.

Он смотрел в Настино окно. По-прежнему пустое и темное. На душе скребли кошки. Скорее даже не кошки, а крысы.

«Вроде бы я умный, – думал Влад. – Сколько раз мне говорили: молодец, башка варит. Почему все так по-дурацки у меня в жизни выходит?..»

Подростки притихли, не зная, какого развития событий им ждать. Влад чувствовал их взгляды, их напряжение и настороженность, и это его слегка бесило.

– Что-то хотите сказать? – не слишком дружелюбно поинтересовался он, почти не повернув головы.

После короткого, но ощутимого замешательства раздался несмелый мальчишеский голос:

– Это… выпьешь, что ли?

Дятел мигом оседлал плечи и произвел предупредительный удар в затылок.

– Наливай, – неожиданно для себя сказал Влад. Реплика получилась вальяжной и покровительственной. Он явно был хозяином положения по сравнению с сопляками.

Слегка трясущаяся от волнения рука подала ему пластиковый стаканчик. Это была водка – теплая, да еще и дешевая. Но внутрь она проскочила на удивление легко. Дятел пока не беспокоил – казалось, он застыл в ужасе.

Познакомились. После второго стаканчика бутылка иссякла. У Влада вдруг начался небывалый душевный подъем. Ни секунды не сомневаясь, он выдал парням необходимую сумму на добавку. Те метнулись до магазина очень проворно.

Им нравилось, что они оказались в компании Влада, взрослого, сильного, повидавшего такое, что им и не снилось. Через полчаса они уже братались, клялись друг другу в самом сокровенном, откровенничали и планировали пронести свою внезапную дружбу сквозь годы.

Обычная история, когда совершенно незнакомые люди вдруг в хлам напиваются.

– …Я туда опять хочу! – Влад стучал себя кулаком в грудь. – Там жизнь настоящая! Там ты или жив, или мертв. И больше никакой херни! Ни о чем не думаешь – ни о прописке, ни о получке, ни о жратве. Там из пацанов мужики получаются! Там становятся друзьями на всю жизнь…

– Вот как мы с тобой сейчас, да, Влад? – Парни заглядывали в глаза и пьяно трясли головами.

– Тихо… – Влад поднял руку, отстранив их от себя.

В Настином окне горел свет. У Влада вдруг бешено застучало сердце. Он подумал: «А может, позвать, попросить прощения за все, бухнуться на колени…»

– Ша, братва! Я сейчас…

Он тяжело поднялся и, шатаясь, подошел поближе. Через секунду он увидел ее силуэт. Она была в своем обычном домашнем халате, с заколотыми волосами. Она что-то делала – наверно, прибиралась.

Может, и вправду, крикнуть ей…

Влад для верности хлебнул из бутылки, которая очень кстати оказалась в руке.

А в следующую секунду окно заслонил мужской силуэт. Блеснул огонек зажигалки. Похоже, этот козел высунулся в окно покурить, он еще не видел Влада. И, кажется, он был голый по пояс. А может, и не только по пояс…

Дятел вцепился в плечи и врезал так, что Влада зашатало. Потом еще, еще, еще – по нарастающей. Уже не дятел, а кузнечный пресс…

– Эй, ты, каз-зел! – рявкнул Влад, с трудом слыша себя за ударами в затылок. – Че вылез-то?

Парень что-то сказал там, наверху. И на мгновение Владу показалось, что все не так, происходит какая-то ошибка, все неправильно.

Но дятел молотил, не давая собраться с мыслями.

– Выйди, поговорим! – крикнул Влад. – Выходи, я сказал! Если ты мужик…

Настя тоже выглянула в окно, но тут же куда-то делась.

– Настю позови, ублюдок! Настю позови, я сказ-зал!

Удары в затылок были уже нестерпимыми. Владу требовалось что-то сделать – что-то мощное, громкое, яростное, чтобы прогнать дятла.

И он сделал.

Он просто запустил бутылкой в светящийся квадрат окна. Само собой, не попал. Зато с пронзительным звоном осыпалось стекло где-то на втором этаже.

Дятел поспешно улетел. И в наступившей тишине Влад отчетливо расслышал голос сверху:

– Что ж ты делаешь-то, гаденыш?!

Его словно ледяной водой облили. Он понял, что было не так в самом начале. Он узнал голос!