Герман Роледер - Онанизм

И если бы нам удалось заглянуть в душу ребенка, начиная от первых дней пробуждения в нем неопределенных ощущений полового развития, мы увидели бы, как это влечение развивается последовательно, однообразно и картинно, изменяясь лишь от темпераментной акустики (звучания) душевного мира ребенка. И здесь человек стоит на определенной ступени развития всех творений мира. Вначале—бессознательная страсть, а потом и сознательная влечет ребенка к исканиям и слияниям с противоположным полом, вынуждая мужчину искать общения с женщиной, женщину—с мужчиной. Разум—вот признак, отделяющий людей от других творений, и если он превалирует, господствует над чувственными эмоциями человеческих страстей, то он может установить различие между человеком и зверем.

Немногие из врачей даже могут отличить те серьезные моменты, которые определяют собою половое влечение одного пола к другому.

Крафт-Эбинг убедительно доказал, что половые тяготения двух индивидуумов являются источником реальнейших добродетелей, побуждают нас к идеальным устремлениям, служат источником поэзии, религии, красивости.

— Куда бы нас завело образовательное искусство без половой базы. Чувственная любовь разжигает тот огонек, за счет которого живут фантазия и впечатлительность и не одно подлинное произведение искусства,—восклицает Крафт-Эбинг,—черпает свою темпераментность и теплоту в чувственности. Этим-то и об'ясняется то, что поэты и художники, в массе своей, являются весьма эмоционально легко возбудимыми индивидуумами, а по существу—чувственными натурами.

Половое влечение заложено в детском существе с первого дня рождения, но оно завуалировано летаргией и пробуждается к жизни параллельно физическому росту ребенка, периодом, когда наступает зрелость, и половые органы подвергаются раздражениям. Недаром величайший философ Эдуард Гартман в одной из книг своих совершенно правильно уточняет, что стремление к половому удовлетворению, путем совокупления, является инстинктом, заложенным в человеческой природе, вернее, „врожденным инстинктом“. Вот это бессознательное влечение одного к другому инстинктивно действует на развитие половых органов и пользование ими.

„Чего больше в любви,—восклицает Гартман,—страданий или удовольствий, удовольствий, которые являются только кажущимися, солнечными зайчиками. Рассудок диктует нам необходимость избегать любви. Не будь острых половых влечений, любящим лучше было бы кастрировать себя“.

Те же пессимистические выводы делает и Шопенгауэр.

Таким образом, мы констатируем, что и любовь, и половое влечение являются как бы инстинктами „вырожденными“ с той только разницей, что любовь проявляется в чувственности нормальным путем и первым долгом—путем, указанным самой природой. Вот эта чувственная любовь и является рычагом, движущим всем ходом Вселенной.

Стоило ли бы искоренять чувственность, если бы это нам удалось? Я думаю, что Лев Толстой, стремившийся для улучшения рода человеческого внести в нашу жизнь своей „Крейцеровой Сонатой“ реформы, не прав, ибо тенденция его к искоренению чувственности повела бы к понижению существа человека и могла бы поставить его на равную с животными ступень.

Половое влечение, однако, ведет к большим заблуждениям и вовлекает людей в такие пороки, которые ведут его к неестественным удовлетворениям, обостряющим чувственную склонность его до сладострастных щекотаний и создают из культурного человека сластолюбца.

Вот этим-то вопросам, отклонениям человека в сторону извращенности, в сторону порочности—о н а н и з м у и рукоблудию—я посвящаю настоящий очерк. Наша нервная система чрезмерно раздражена современностью, и социальные условия нашего быта во многом способствуют указанным выше отклонениям, которые ведут к серьезным заболеваниям и трагическим последствиям. В дальнейшем мне удастся привести в этой книге ряд незыблемых примеров, которые подтвердят с беспощадной очевидностью, куда может вовлечь человека половая извращенность, и перед глазами читателя возникнет неведомая ему область, в которой он увидит себя, если он этой порочностью одержим, индивидуумом крайнего падения и нравственного безличия.

Все, что я собираюсь изложить, не должно, однако, ввергать больного в ужас, наоборот, мое стремление о с в о б о д и т ь ч е л о в е ч е с т в о от оков предрассудка, от традиционной стыдливости и помочь исправлению нашей молодежи, нашего юношества, целого класса молодых сил, завязших в тине онанизма и половых извращений.

Мы, врачи, обязаны разумно вскрывать перед ними всю сущность л о ж н о г о с т ы д а, области которой Макс Нордау посвятил немало убедительных страниц; мы обязаны это сделать не только в интересах науки, но и для облегчения физических страданий человечества.

И недаром знаменитый берлинский врач, Леопольд Каспер, взывает к тому, чтобы скрытая половая жизнь человека, придушенная элементами ложного стыда, была во что бы то ни стало обнажена и если не всем обществом, то хотя бы врачами обсуждена в ряде дискуссий и докладов.

Ханжи и лицемеры запрещают своим детям читать и познавать истину половых вопросов, а мы считаем, что книги об онанизме не порождали еще онанистов, а наоборот—отсутствие книг, незнакомство с ними, умножает количество онанистов. Подавляющее большинство онанистов пытается освободиться от рукоблудия, едва только они знакомятся с потрясающими последствиями этого порока. Чрезвычайно важно в период развития человека, развития не только физического, но и духовного, являющегося залогом б у д у щ е г о человечества, подсказать поколению, у которого пробуждается половая жизнь, те раз'яснения вопросов половой сферы, которые могли бы направить его пути по правильным рельсам.

Можно считать счастливым того человека, кому воспитатели или родители подготовили этот путь с малых лет для всей последующей жизни его.

У мужчины и женщины вопросы пола являются настолько значительными, что и государство, и семья, и школа должны сделать все для обнажения ненормальностей половых извращений. Я знаю случаи, когда онанизм, половые излишества и извращения до того опустошали души людей, до того понижали их умственные способности, что они должны были отказаться от каких-либо надежд участвовать в строительстве жизни, как активные члены ее. И вот такие случаи порождают у нашей молодежи нервность, половые неврозы, ипохондрию и многое другое. Можно считать совершенно установленным, что половые извращения по генеалогии отражаются наследственно на детях и даже внуках. Молодежь, предающаяся онанизму, рано старится и умирает раньше времени. Я думаю, что врачи могут мои наблюдения подтвердить и проиллюстрировать их целым рядом фактов, как следствие ужасного порока.