Страж-2. Конец черной звезды - Джеффри Конвиц
Молодой человек оказался весьма приятной наружности: белокурый, на вид — ровесник Артура и очень стройный. Он был в черном шерстяном джемпере поверх белой рубашки и в плотно облегающих джинсах с замысловатой вышивкой на кармане.
— Как дела? — не переставая улыбаться, спросил парень, будто был старым знакомым Артура.
— Как всегда, прекрасно, — охотно отозвался тот.
— Меня зовут Джек. Джек Купер, — представился юноша.
— Артур Селигсон.
Джек улыбнулся, обнажая ослепительной белизны зубы, и отпил немного «бурбона».
— А я вас, по-моему, тут раньше не видел, — заметил он.
Артуру понравился и голос Джека, такой мягкий и отчетливо женственный.
— Это и неудивительно, ведь я здесь впервые.
Позади музыканты объявили антракт и скрылись за сценой. Наслаждаясь тишиной, Артур маленькими глотками допил виски. Джек тут же заказал ему еще одну порцию, и Артур не смог отказаться.
— Вы здешний? — спросил Джек, придвигаясь к нему поближе.
— Нет, — ответил Артур. — Я родился в Йонкерсе, и там же прошло мое детство. — Он улыбнулся. — Но школу Я заканчивал уже в Буффало, а потом приехал в Колумбийский университет продолжить образование. И сейчас одновременно учусь и подрабатываю немного в универмаге.
— Вы один живете? — поинтересовался Джек.
— Нет.
— С приятелем?
— Нет, с девушкой.
— Так вы здесь… случайно? — В его голосе послышалось явное разочарование.
— Не совсем. Впрочем, я от нее ничего не скрываю, и она в курсе моих симпатий.
— Вам, наверное, нелегко живется, — посочувствовал Джек.
— Это точно.
Новый приятель Артура понимающе улыбнулся, потом подозвал официанта и, указав ему на пустые стаканы, заказал еще виски.
— А вы? — в свою очередь, спросил Артур, пока ему наливали уже третью порцию.
— Я тоже учусь. Изучаю литературу, а подрабатываю в этом клубе.
— И кем же вы здесь… подрабатываете?
— Барменом, через день. Я живу в этом районе уже четыре года и знаю здесь все кабаки. Приехал из Цинциннати, думал стать актером, но ничего путного из меня не вышло. Сначался снялся пару раз в рекламе какого-то безалкогольного напитка, который сам так ни разу и не попробовал, потом меня использовали в качестве «голоса за кадром» — но ни один из этих роликов почему-то не пошел… Затем я шесть недель колесил по стране с труппой «Фантастике» в качестве подсобного рабочего, и на этом моя театральная карьера закончилась. Неплохо, да? Шесть недель с такими звездами — и мне не дали на сцене ни слова! Но к черту все это, неохота и вспоминать… Не вышло из меня звезды, хотя еще довольно долго я не мог в этом признаться даже самому себе.
Артур понимающе кивнул.
Джек достал сигарету и закурил.
— А какие у тебя планы после университета? — спросил он, выпустив дым.
Артур неопределенно пожал плечами.
— Понятия не имею! Но мне кажется, я становлюсь уже профессиональным «вечным» студентом. Конечно, все эти ученые степени звучат красиво, но на одних дипломах далеко не уедешь… А торговать безделушками в универмаге еще скучнее. Поэтому или буду учиться дальше, пока меня не вышибут, или женюсь на дочке миллионера!
— Или на сыне? — уточнил Джек.
— Или на сыне, — подтвердил Артур и слегка усмехнулся.
Джек с обворожительной улыбкой нежно обнял Артура за плечи.
— У тебя светлая голова, и ты мне начинаешь нравиться, — сказал он, глядя ему прямо в глаза.
— Взаимно. — Артур отхлебнул еще виски.
Джек протянул пачку сигарет:
— Куришь?
— Нет. — Артур замотал головой и тут же икнул. «Господи, уже нажрался!» — мелькнуло у него в голове. — И никогда даже не пробовал.
Джек спрятал пачку в карман.
— А, ну, извини. Я не знал. А можно тебя кое о чем спросить?..
— Валяй.
— Ты когда начал?
— Еще в колледже, — без колебаний признался Артур, сразу сообразив, о чем речь. — На последнем курсе. Если точнее — во время каникул. Мы с группой отправились покататься на горных лыжах в Стоув, это в Вермонте, и там я познакомился с парнишкой из Нью-Гемпширского университета. Лыжник он был отменный, и взялся меня малость подучить. Всю неделю после тренировок мы с ним волочились за бабами, но ничего у нас толком не вышло. И под конец я стал оставаться у него ночевать, и мы с горя напивались. Так вот, перед самым отъездом — уже в последнюю ночь — все и произошло…
— И ты потом чувствовал себя… неловко? — участливо спросил Джек.
— Ничуть не бывало! — Артур на секунду замолчал, а потом вдруг спросил: —А у тебя как было?
Джек рассмеялся.
— Ну, я в этом деле уже тертый калач! Начал в пятнадцать лет с моряком из Лексингтона. Ты не представляешь, сколько шума было, когда мать однажды выследила нас и поймала в стоге сена прямо «на месте преступления»! Хотя ее в это время не должно было быть дома. Ох, и отколотила же она меня тогда! Слава Богу еще, что отец не дожил до того дня — иначе не сносить бы мне головы. Ну, зато мать постаралась за двоих. А потом начала меня изводить бесконечными расспросами, что да как, да почему… Ну, я и брякнул, что, мол, если бы она была хорошеньким мальчиком и жила с такой мамашей-занудой, когда рядом больше никого, — то сама бы кинулась на шею первому встречному мужику… Однако ей этот довод почему-то показался неубедительным, и она продолжала выколачивать из меня дурь до тех пор, пока мне все это не осточертело, и я сбежал от нее куда глаза глядят. Просто сел в первый попавшийся автобус на восток и… Автобус, как оказалось, шел в Филадельфию, а оттуда — прямиком в Нью-Йорк. И с тех пор я своей мамочки больше не видел. Говорят, она совсем спятила, узнав, что сын у нее — педик, и это скорее всего уже неизлечимо. Хотя я лично не проверял — мне теперь на нее глубоко наплевать. Да и какая она мать, если не смогла как следует разобраться'в чувствах собственного сына!
Артур молча переваривал все, о чем рассказывал ему новый приятель.
— А ты пробовал когда-нибудь с женщиной? — наконец спросил он.
Джек отрицательно покачал головой.
Потом они разговаривали о всяких пустяках, снова пили, и вдруг, взглянув на часы, Джек схватил Артура за руку.
— А ты сегодня вернешься к своей подруге? — печально спросил он.
— Надеюсь, что нет, — ответил тот и улыбнулся.
— Послушай, я живу тут неподалеку, в двух кварталах. Давай возьмем еще бутылочку и двинем ко
