Календарь - Георгий Юров
— Только не забудь! Не люблю я эти обогреватели.
***
Поставленный на семь часов будильник включил радио, и первое что услышал Андрей, просыпаясь, был будничный трёп начинавшего утренний эфир ди-джея:
— Добрейшего всем утречка пятницы тринадцатого! Надеюсь, не смотря на мрачную нумерологию этот день, принесёт лишь позитивные эмоции в канун Старого Нового года! А с вами на волнах радио «Максималист» по-прежнему я, ди-джей Глеб Новосельцев. Классное утреннее настроение и классная музыка на волнах нашего самого лучшего в мире радио. Только одному мне кажутся эти первые две недели года, какими то странными? Словно Алиса в зазеркалье мы проживаем их повторно. Это время мистики, сбывающихся предсказаний и надежд, — трепался Новосельцев, отрабатывая свой диджейский хлеб. Андрей поднялся с кровати, показав чахлый бицепс отражению в зеркале шкафа. На самом деле фамилия ди-джея была Курочкин, но она не звучала, и ему пришлось взять псевдоним. Борисов был городом маленьким и люди, более-менее что-то из себя представлявшие в нём оказывались на виду.
Стряхнув нападавший за ночь снег со своих бежевых «Жигулей» четырнадцатой модели Шамко поехал на работу, увидев суету вокруг жилища старухи. От дома только что отъехала «Скорая», за ней машина следственного комитета, а сам он словно место преступления был огорожен сигнальной лентой.
— Что стряслось-то? — тревожно спросил он курившего возле «УАЗа» участкового, с которым был в приятельских отношениях ещё со времён своей службы в полиции. — У бабки сердце прихватило?
— Нет больше твоей бабки, — швырнув окурок в прихваченный за ночь льдом грязный снег, ответил участковый, ёжась в форменной куртке от порыва ледяного ветра. Здесь, в ровной как ладонь степи ветер мог дуть в одном направлении днями и неделями, и укрыться от него было практически невозможно. — Оттоптала землю. Ох и рисковый ты Андрюха.
— В смысле? — не понимая спросил Шамко и приятель ответил беззлобно:
— Да ты ей вчера обогреватель самодельный подарил, а ночью она угорела. И вроде, как и ты ни причём, и дом её теперь вам достанется.
— Но не мне же! Ты что думаешь это я её?!
— А чего теперь думать? Решили что смерть её не криминальная, так что спи спокойно. Дело даже не открывали. Охранники со стройки гарь учуяли, бабку вытащили, только она уже мёртвая была — гарью задохнулась. Огонь водой сами залили, пожарку даже не вызывали, хотя те всё равно потом приехали.
— Привет, — поздоровался с ним, выходя из дома, старший участковый этого района Ефим Каплин, держа под мышкой изрядно потёртую кожаную папку, которая как кепка Лужкова стала его неотъемлемой частью. Закрыв дверь, он запер её на замок и, сорвав сигнальную ленту, протянул Андрею ключ:
— Держи, — участковый сел за руль, скользнув по нему взглядом, в котором была лишь усталость начавшегося ни свет, ни заря утра и, посигналив, уехал, а Шамко вновь открыв дверь, вошёл внутрь, ощутив в успевшем остыть помещении, влажный запах гари горевших досок, которым теперь буквально сочился этот дом. Оставив дверь открытой, он осторожно вошёл, внутрь ожидая увидеть выгоревшую дотла комнату, но к его удивлению прогорел лишь небольшой круг в полу под обогревателем, который следственная группа забрала на экспертизу.
Старуху было жаль. Не смотря на склочный характер и явное помутнение рассудка, он успел к ней привыкнуть, как к неотъемлемой части этого дома, без которого в нём стало вдруг по-настоящему пусто. Присев на кровать, на которой ещё вчера вот так же сидела хозяйка, он смотрел на почти идеально круглую дыру в полу. Думая о том, смог ли бы он холоднокровно подстроить её смерть, получить за это даже не процент со сделки, а копеечную премию и жить дальше, как ни в чём не бывало? Так ничего для себя и, не решив, он поднялся и вышел на улицу.
Машину он купил ещё пять лет назад. Рестайлинговая версия «ВАЗ 2109» была проста и неприхотлива в обслуживании, но в душе Андрей мечтал о чём-то более серьёзном, напоминающем благородно сверкавший на солнце лаком чёрный японский внедорожник Выборского, и был согласен даже на точную его копию. Повернув на недавно торжественно открытый и ещё недоделанный до конца мост над раньше всегда собиравшей пробки дорожной развязкой у автовокзала, он встал в левый ряд, собираясь уйти на съезд и дальше почти по прямой уже ехать к своему дому. Как вдруг явно потерявший управление «КАМАЗ», разгоняясь на начинающемся спуске, ударил его в жалобно треснувшее стекло багажника и словно таран стал вести впереди себя к ограждению. Набравшая ход машина врезалась в бетонный столб; едва не разбив об него голову, Шамко вылетел сквозь лобовое стекло прямо на нацеленный ему в грудь толстый железный прут. В последний момент он успел увернуться и арматура, едва не пронзив его, прошла впритык с рёбрами, содрав кожу. Андрей повис на проткнутой куртке, которую так берёг, но думал сейчас не об этом. Вначале его «Лада», а затем и толкающий её десятитонник, пробив ограждение, вывалились с моста в пятиметровую пропасть. Оглушённый ударом о столб водитель, разбивший голову об лобовое стекло успел выскочить в последний момент и теперь с ужасом смотрел на кувыркающиеся внизу машины.
Прут сгибался, угрожая сбросить его вниз, и он, сдирая кожу о металл, судорожно вцепился в рифлёную сталь. КАМАЗист, бегая взад-вперёд у провала достав телефон кому-то звонил, и Андрей надеялся, что скоро здесь будет вся «королевская рать» и его, наконец, снимут с этой дыбы. Первыми на удивление быстро появились «ГАИшники», а потом, завывая сиреной на мост влетела «Скорая» и выскочивший врач, оценивающе глядя на искорёженные автомобили делово спросил кому-то звонившего капитана:
— Сколько трупов?
— Ни одного. Один вон висит, а второй где-то тут ходит.
— Я здесь, — тут же напомнил о себе водитель «КАМАЗа» сказав доктору: — У меня сотрясение.
Но пошёл почему-то не к нему, а к инспектору:
— Слушай, капитан, я не знаю что произошло. Все ТО прошёл и только что всё было нормально, а как въехал на мост, что-то случилось. Тормоза отказали, и машина словно бросилась за этим «Жигулём».
— В суде это будешь объяснять, — убирая в карман трубку, сухо ответил «ГАИшник», направляясь к стоящему возле «УАЗа» напарнику.
— А можно как-то без суда?
— Ты что издеваешься? У тебя «КАМАЗ» без тормозов, две машины всмятку. Как ты это себе представляешь?
— Да были же тормоза, были. Только что были, — запричитал водитель, трогая огромную шишку, вздувшуюся буквально за мгновения на его лбу.
Про
