Кодзи Судзуки - Петля
Есть случаи заражения вирусом метастазного рака даже через контакт с лимфатическими узлами.
Услышав это от лечащего врача, Каору больше всего забеспокоился о здоровье матери. К тому времени, когда появилось предположение о возможности заражения через лимфатические узлы, мать и отец уже прекратили половые контакты, но все же нельзя было с полной уверенностью сказать, что болезнь не передалась матери. Послушав уговоры сына, Матико совсем недавно сдала кровь.
Результат оказался положительным. Болезнь еще не развилась, но вирус уже вошел в контакт с ДНК клеток матери. Иначе говоря, в ее хромосомах состоялись основные ретровирусные приготовления.
На этом этапе вирус пока затаился, но рост раковых клеток может начаться когда угодно. Даже нет! Можно вполне опасаться того, что рак уже начался, только он еще не заметен.
Когда и каким образом ретровирус начнет патологическое превращение клеток? Механизм пока не изучен, представить последующее развитие болезни практически невозможно. Если болезнь будет проходить последовательно, то клетки матери будут постоянно вырабатывать вирус.
«Если начнется болезнь, я совсем не хочу, чтобы меня оперировали». Так сказала мать, когда получила результаты. Если не удастся избежать метастазов, то любая операция будет бесполезна, она отлично понимала это. Операции делают только для того, чтобы замедлить продвижение болезни, способов излечиться не существует. Матико, которая наблюдала за болезнью мужа, было особенно противно думать о том, что ее будут резать.
Однако тяжелее всего было то, что мать совсем затерялась в мире загадок, ведь современные способы лечения оказывались бессильны и лишь вызывали к жизни еще большие загадки. Больше, чем свою (хотя она понимала, что заражена раком), ей хотелось спасти жизнь мужа, к которому все ближе подбиралась смерть.
С решимостью человека, готового даже продать душу дьяволу, мать изучала старинные книги об индейцах Северной Америки. Непонятно, откуда они взялись, но на ее столе стали накапливаться рукописные материалы.
«В фольклоре можно отыскать сведения о том, как вылечить рак», — как в бреду, повторяла мать.
В ванной, как будто нарочно, дважды булькнула вода. На каждый звук Рёдзи резко поворачивался в сторону ванной.
— Мама теперь носитель, — упавшим голосом сказал Каору.
— Так ведь Каору-сан тогда тоже?.. — апатично спросил Рёдзи. Но Каору тут же покачал головой. Он два месяца назад сдал анализ — результаты были отрицательными.
Когда он сказал об этом, Рёдзи засмеялся. В его смехе не было радостного сочувствия, напротив, это было уничижительное хихиканье. Каору стало не по себе, он уставился на Рёдзи.
— Что тут такого?
— Как мило, однако.
— Ты это обо мне? — Каору показал на себя, и Рёдзи дважды кивнул.
— Каору-сан, у тебя хорошая фигура, здоровье, да и жить наверняка долго будешь. Если подумать...
Под влиянием обожавшего мотоциклы отца Каору с шестнадцати лет начал заниматься мотокроссом. Получив от Хидэюки первоначальные навыки, он настолько натренировался, что даже мог участвовать в гонках. Когда он был маленьким, вряд ли кто поверил бы, что этот парень, с утра до ночи играющий на компьютере, так хорошо разовьется физически. Однако сейчас Рёдзи смеялся над мышцами Каору, которые явно проглядывали даже через футболку. Смеялся над тем, что Каору получил от отца. Каору необычайно серьезным тоном возразил ему:
— Жить не так уж и мило, как ты думаешь.
С другой стороны, он все-таки понимал, каково Рёдзи. Он даже не знает, когда и как заразился, а ему лишь двенадцать. Постоянные операции, химиотерапия, госпитализации — не жизнь, а сплошное страдание. Можно понять его желание навязать свою жизнь другим, чтобы им было так же плохо, как и ему.
— Люди ведь в конце концов умирают.
Рёдзи уставился в потолок пустыми глазами. Каору расхотелось что-либо возражать.
Здесь вокруг, везде была смерть. Каору видел перед собой маленькую, полностью облысевшую голову. Мрачное проявление реальности.
Страдания от химиотерапии не понятны тому, кто их не пережил. Человека постоянно рвет, аппетита нет, съеденное тут же возвращается наружу, невозможно даже чуть-чуть поспать. Что, в конце концов, можно возразить Рёдзи, который пережил это и, возможно, в ближайшем будущем закончит свою жизнь в страданиях.
Каору чувствовал усталость. Это не была усталость телесная. Душа сжалась, ему хотелось кричать, хотелось улететь отсюда, беззаботно рассмеяться от всего сердца. Хотелось полного жизнью момента, когда в акте любви сплетаются два тела.
— Я не хотел появляться на свет. — Рёдзи сказал это, не обращая внимания на молчание Каору. Тут из ванной вышла Рэйко, звук открываемой двери заглушил его слова. Не меняя выражения, она прошла через комнату и вышла.
Зачем ты меня родила?
Возможно, Рэйко были невыносимы слова сына, проникнутые этим укором, и она поспешила уйти, или она просто вышла по каким-то делам, — понять это было трудно.
Каору уже давно следил за всеми жестами Рэйко. У него тут же возникли два вопроса: заражена ли вирусом метастазного рака Рэйко и каким образом заразился Рёдзи? Эти вопросы касались семейной тайны, и их нельзя было задавать напрямую.
— Ну, я потихоньку пойду. — Присутствие Рёдзи стало невыносимо для Каору. К тому же ему хотелось пойти за Рэйко. Он встал с кровати Рёдзи и открыл дверь в коридор. Каору еще сильней захотелось прикоснуться к телу Рэйко, проникнуть в нее. Он сам не мог решить, был ли интерес к ней любовью или нет.
Ведомый инстинктом, Каору в поисках Рэйко вышел в длинный коридор.
7
Каору казалось, что он знает, где находится Рэйко.
На последнем этаже, откуда можно глядеть на Токио.
Несколько дней тому назад, вечером, она стояла у окна кафе на самом верхнем этаже больницы и, прислонившись к стеклу, смотрела наружу. Каору спросил ее:
— Что вы делаете?
Она отвечала, что в начале лета самые длинные дни в году. В эту пору солнце медленно заходит на западе, отбрасывая тень на контуры высоток в центре города, а потом они снова вырастают из темноты. Каору узнал, что Рэйко очень нравится в это время суток любоваться Токио.
Он поднялся на лифте до семнадцатого этажа и, свернув в левый коридор, заметил тень женщины, почти вплотную стоявшей у колонны. Каору беззвучно приблизился и незаметно встал рядом.
Освещаемое закатом лицо Рэйко стало кроваво-красным. Ее кожа превратилась в небесную палитру, щеки чарующе сверкали.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});