Юлия Аксенова - Проклятие тангеры

Оксана скроила гримаску несогласия, хотя спорить не стала. Что ж, ей виднее: она в этом деле спец!

– Ты говоришь, каблук, – продолжала Оксана раскалывать увиденную им стройную картину, – но обрати внимание, куда дальше тянется вот эта тонкая линия!

– Сливается с хвостом кобры!

– Так. Ну а еще какие фигуры тут есть?

– Еще одна женщина.

– Конечно, – усмехнулась Оксана, – неужели Виталию Рогову могло достаться что-нибудь другое?! Сплошные женщины тебя окружают!

– По усам текло, а в рот не попало, – пробормотал Виталий и погладил ладонью щеточку над верхней губой.

Оксана скептично вздернула бровь, неодобрительно покачала головой.

Она-то была бы не против напоить симпатичного, хоть и вдвое старше ее, любителя танго сказочным медом. Около двух лет назад, когда Виталий пришел заниматься к Измайлову, она много усилий приложила, чтобы заинтересовать нового ученика танцевальной школы собственной персоной. Но – увы! Смоляные волосы и черные глаза у женщин с ранней юности отталкивали Виталия. Спасибо генам отца и любимой бабушки по материнской линии, Виталик получился не в мать – сероглазым шатеном, и был избавлен от ужаса и отвращения при каждом взгляде в зеркало! Кроме того, Оксана повела себя слишком активно. Позже рядом оказалась столь же напористая Света. Но та была природной блондинкой.

Зато Оксана умела гадать на кофейной гуще, на картах, на фасоли!

На гадания, как на самую лакомую приманку, Оксана завлекла тогда Виталия к себе домой. Однако он поступил очень хитро: навез еды на такую сумму, чтобы больше не считать себя чем-либо обязанным. Потом он постарался честно, хотя и в виде отвлеченной информации, объяснить Оксане, что не хочет иметь интимных отношений с черноволосыми и черноглазыми женщинами. Мать и сестра – угольные. Это будет почти инцест, притом с существом, которое не любить хочется, а, наоборот, оттолкнуть или самому бежать как можно дальше и без оглядки. Оксана не затаила обиду. Продолжали дружить.

Вскоре выяснилось, что девушка умеет не только гадать. Виталий попал в серию странных ДТП: то шину проколет, то повредит колесо в случайно подвернувшемся на дороге колодце. Когда дело дошло до столкновения, он не на шутку испугался. Пожаловался Оксане. На дне кофейной чашки четко увидел изображение змеи. Тогда змея была узкой, гибкой – не кобра, скорее гадюка: Виталий был убежден, что она ядовита! Выстроились рядом с пресмыкающимся и другие фигуры. Оксана ничего не знала об обстоятельствах прежней жизни Рогова, однако четко считала ситуацию: почти бывшая жена хочет успеть, пока не оформлен развод, заполучить наследство в виде автомобиля, квартиры и так далее. Отравить супруга она не смогла, пошла к колдуну.

Виталий, до сих пор скептически относившийся к гаданиям, тут же в них уверовал: он помнил странный вкус блюд, которыми жена пыталась его кормить незадолго до того, как он съехал жить отдельно. Оптом поверил и в колдуна. В особенности когда свеча, которую стала обносить вокруг него Оксана, ни с того ни с сего начала коптить на уровне сердца черным дымом, а на уровне солнечного сплетения и вовсе погасла, хотя дуновения ветерка в комнате не чувствовалось. Оксана зажгла новую свечу, что-то приговаривала над его макушкой и над пластиковой бутылкой с водой. Она надавала Виталию заданий для выполнения дома. После того случая он до сих пор ездил на авто безо всяких происшествий, разборка в ГАИ прошла на удивление легко, развод и раздел имущества произошли стремительно, причем наиболее выгодным для Виталия образом.

– Оксана, если ты можешь снять порчу, ты можешь ее и навести? – спросил он впоследствии.

Готовился из уклончивого ответа извлечь толику правды, но Оксана сказала просто:

– Могу.

И черные глаза молодой женщины в тот момент обратились так глубоко внутрь ее существа, что Виталий понял: не рисуется, не шутит.

– Но этого лучше никогда не делать! – И она ободряюще улыбнулась, совсем по-домашнему…

… – Виталик, очень серьезная опасность исходит от женщины. – Чашка с засохшими остатками кофе уже была отставлена в сторону; Оксана разложила на низком столике карты. – У нее темные волосы и глаза. Ты ей доверяешь, как… как близкому другу. Ты немножко зависишь от нее, будто она в чем-то сильнее тебя…

– Пожилая?

– Ну, карты не говорят возраст. Но… Она не старше тебя. Моложе. Значительно моложе, как дочь.

С каждой фразой Оксана мрачнела. Ее напряжение передалось Виталию.

– Это ты, что ли?!

Он умел иногда так сурово, даже жестко сказать, что женщины не распознавали шутку, пугались или злились – в зависимости от ситуации. Удивительно: мужчины крайне редко попадались на эту удочку; как правило, сразу раскусывали подвох – если не кидались в драку.

– Кто ж еще? Решила тебя извести. Вот, заранее предупреждаю, чтобы ты трепетал! – произнесла Оксана раздумчиво и внезапно вспыхнула как порох: – Ну, знаешь! Собирай-ка ты, дорогой друг, манатки и вали отсюда!

– Оксан, ты чего? Я же пошутил! – Виталий успешно скрыл растерянность за снисходительной усмешкой.

Оксана вперилась взглядом ему в лицо.

– Мне не нужны в моем собственном доме такие шутки!

Глаза угрожающе распахнулись. У Виталия засосало под ложечкой. Должно быть, любая пара черных глаз, когда их хозяйка в бешенстве, полыхнет именно так – будто дверь в преисподнюю приоткрылась. Захотелось вскочить и выйти, хлопнув дверью.

– Я понял, – сказал Виталий холодно. – Я больше не стану шутить.

Оксана, видно, сообразила, что погорячилась. Постаралась замять инцидент посредством кормежки.

Борщ оказался до ужаса вкусным, но, как и следовало ожидать, совершенно неправильно приготовленным. После борща Оксана еще пыталась отравить нежный организм Виталия жареной рыбой с картошкой. Пахло изумительно, однако он с возмущением отказался: блюдо из замороженной рыбы – чистый яд, а от картошки стремительно растет живот! Виталий попросил чаю и, наконец, дорвался до нормальной, здоровой пищи, им же самим привезенной: на свежий черный хлеб мазал толстым слоем славное своей устойчивостью к таянию масло «Анкор» и сверху водружал кусок маасдама.

– От хлеба живот не растет? – съязвила Оксана, внимательно наблюдавшая, как гость создает третий бутерброд.

– От черного?! – Виталий надменно вздернул брови. Злая обида бурлила в нем с прежней силой. С какой стати эта женщина позволяет себе так сверкать на него глазами?! Будь она хоть трижды колдунья!..

Он молча продолжал жевать.

– А масло – специально для похудения? – прицепилась Оксана, тоже сидевшая за столом с надутым видом.

– Послушай. Я съедаю ровно четыре бутерброда. Мне достаточно. И от этого не поправляются.