Я тебя вижу - Влад Райбер
– Ребята! Это я! Вспомните меня!
Я смотрел на его ладони. Этому существу, которое вчера было нашим другом, хватило бы двух шагов, чтобы дотянуться до нас. И одного прикосновения, чтобы убить.
Он медленно приближался:
– Вспомните!
Я зажмурился и вскрикнул умоляющим голосом:
– Мы помним тебя! Мы помним!
Хотелось, чтобы друзья догадались поддержать меня и крикнули то же самое, но Яна только плаксиво всхлипывала, а Слава задыхался ревом.
Благо, хватило и моих слов. Прошлогодний человек замер посреди комнаты. Его лицо мелькало, эмоций было не распознать. Но я подумал, что теперь ему спокойнее. Он услышал, что хотел.
Голова рассыпалась на мелкие точки, тело дернулось помехами и потеряло форму. Облако частиц с треском разлетелось по комнате и все исчезло.
Я и мои уцелевшие друзья смотрели в то место, где секунду назад стоял наш Прошлогодний человек. Он пропал, и на этот раз навсегда.
– Кем он был? – спросил Слава. – Как его звали?
Я молчал, потому что тоже не помнил о нем ничего. Не помнил имя, возраст и внешность. Совсем ничего! Я соврал, чтобы спасти наши жизни, но на самом деле так и не смог воскресить в памяти друга, которого стер ушедший год.
Папазепа
Мне десять лет
В годы своего детства я ничем не выделялся среди сверстников, и со мной не очень-то хотели дружить. Мальчик из небогатой семьи, особых успехов в учебе не имел, да и физической силой не отличался.
Для одноклассников я был просто незаметным парнем, и меня часто называли по фамилии – Чубаров… потому что не могли вспомнить, что меня зовут Рома.
Но я всегда находил утешение в дружбе с одной девочкой из моего двора. Ее звали Василиса Манина. Она никогда не давала себя в обиду, не боялась подраться, а потому ее тоже не очень любили.
На самом деле она была мягкая и чувствительная. Ей просто приходилось иметь «шипы», чтобы хамоватые девчонки не заклевали.
Вот мы с Василисой и сошлись, как два изгоя. Всегда держались рядом. Иногда слышали язвительные смешки в нашу сторону, но меня это не волновало. Да что они знали о настоящей дружбе?
Бывало, к нам присоединялся еще один мальчик, который даже нам казался «странненьким». Паша Думин. Говорящая фамилия… Он был тот еще выдумщик. Рассказывал, что ветер носит слова людей по воздуху, и он их слышит. Но не всегда понимает, потому что это голоса на всех языках мира.
Еще Паша верил, будто все вороны его ненавидят за то, что он в детстве развлекался, пугая их. Но самыми странными были его рассказы о непонятных персонажах, которых он иногда встречал. Однажды Паша не появлялся во дворе целых две недели, а потом подошел к нам с Василисой и молча присел рядом на корточки.
– Ты болел, что ли? – спросила Василиса.
– Нет, – ответил Паша. – У меня появился новый друг. В другом месте.
– И как его зовут? – я предвкушал очередную приукрашенную историю.
– Папазепа, – сказал наш странный приятель.
Василиса рассмеялась. А я подумал, что это такое странное прозвище:
– Что за пацан?
– Он не пацан, – опустив глаза, Паша чиркнул пальцем по асфальту. – И не человек. Папазепа – это голова и ноги.
Теперь и я засмеялся:
– Ну и где такое живет?
Мальчик не думал слишком долго, он словно заранее продумал все ответы:
– В лесу динамитный завод, знаете? А вообще-то он из другой страны. Золотомир называется.
У меня не было настроения обсуждать его фантазии и я сказал:
– Паш, давай сменим тему! Утомляешь своими выдумками.
– Выдумками?! – у него от удивления вытянулось лицо. – Вы тоже считаете, что я все придумываю?
– Ну, а что нет? – спросил я.
Василиса посмотрела на Пашу сочувственно. Она не хотела быть жестокой.
– Вы мне казались нормальными… – вздохнул мальчик, а потом поднялся с корточек и заявил: – А, хорошо! Я же могу доказать! Даже лучше будет, если я вас познакомлю. Хотите Папазепу увидеть?
Я согласился. Мне нужно было убедиться, что мои обвинения справедливы, а Василиса пошла за компанию.
Динамитным заводом у нас назывались руины здания, разрушенные взрывом около века назад. Каждый школьник в нашем городе знал, что на том предприятии делали взрывчатку для работ на рудниках.
Завод стоял всего несколько лет, пока не произошла трагедия. Как показало расследование, взрыв произошел из-за ошибки при смешивании серной кислоты и глицерина.
Тогда погибли несколько человек, а от здания до наших дней сохранилась единственная стена из красного кирпича и фундамент. За сто лет это место поглотил лес. Все обросло соснами, березами и мхом. Но все знали, как туда добраться – по заросшей насыпи, что осталась от железной дороги.
Паша уверенно шел впереди. Мне было интересно только, какие отговорки у него заготовлены. Скажет, что его друг не пришел, но это не повод не верить в его существование?
Мы подошли к стене за высокими соснами. И, дурачась, Василиса вскрикнула:
– Папазепа!
И тут же послышался ответ, похожий на рык медведя:
– Что-о-о?
Моя подруга перестала смеяться, с ее лица исчез румянец. Я тоже оторопел. А Пашка хмыкнул и сказал:
– Ну, давайте, идите! Чего встали?
– Давай, ты первый! – сказал я, струсив.
Пашка, ничуть не боясь, зашел за стену. Оставалось утешать себя надеждой, что там стоит какой-нибудь человек. Да и ведь с Пашкой все в порядке, значит, и нам бояться не стоит! Я взял Василису за руку, и мы пошли за стену.
Там вместе с нашим другом стоял он – не человек, а неуклюжая карикатура. Все, как рассказывал Паша: голова с огромной пастью и зубами, размером с детские кубики. Глаза-шары с голубыми зрачками.
Ноздри, куда свободно пролез бы кулак, и уши не меньше кастрюльных крышек. У этого персонажа не было туловища, а только ноги в широких полосатых штанах.
– Папазепа, я привел к тебе своих друзей, познакомьтесь, – сказал Пашка.
Я не знал, куда деваться от страха и все сильнее сжимал ладонь Василисы.
Папазепа со скрипом поводил челюстью. Моя подруга закричала так, что меня оглушило, и, вырвав руку, побежала без оглядки.
– С-с-стой, В-в-василиса, – заикаясь, проговорил я и побежал следом.
Делал вид, что просто пытаюсь ее догнать. Даже в эту минуту мне хотелось сохранить лицо. Но я тоже был напуган до смерти. И как только Паша не боялся этого Папазепу?
Это ужасное и на
