Черная изба - Анна Лунёва
– Привезла, – вздохнула Вика, ковыряя заусенец. – Кать, ну правда…
– Ну, не хочешь – я одна поеду. – Катя встала со стула и поставила телефон на зарядку. – Меня волки в лесу съедят, ты будешь виновата!
– А ты хочешь, чтобы меня сначала съели? – прыснула Вика, не сумев сохранить серьезный тон. – Мне папа в детстве рассказывал про каторжников, которые бежали из колонии и с собой брали «консерву» – какого-нибудь самого вредного и надоедливого сокамерника, которого то ли сами ели, то ли волкам скармливали…
– Тебя даже волки есть не станут, – отмахнулась Катя. – Ты их замучаешь своим «Ой, ну может, не надо, или надо, ешьте сначала руку, или нет, ногу, ну я даже не знаю…» Последний раз спрашиваю: ты со мной?
– Это вы куда собрались, девочки?
В комнату зашла Надя, румяная с мороза, с шуршащим магазинным пакетом. Она разулась и начала выкладывать купленные продукты в холодильник.
– Да так… – неопределенно пробормотала Катя. – Думали прогуляться на выходных.
– Ну, это хорошо, – рассудила Надя. – А то все время сидите в комнате с телефонами. Хоть бы в клуб сходили в городе. Это я уже старая, а вам веселиться надо. Время пролетит – не заметите! Вот уже и дети пойдут, и спина больная, а вы и не отдохнули толком.
– В клуб! – осуждающим шепотом передразнила Вика, покосившись на Катю. – Ладно-ладно, я согласна.
В пятницу вечером они купили в деревенском магазине апельсинов, шоколадку и яблочный сок. Вика, немного подумав, попросила продавщицу дать ей еще пачку печенья и два плавленых сырка.
– Это на случай, если мы по пути проголодаемся, – объяснила она Кате. – Мама всегда мне с собой еду кладет, если ехать далеко. И надо еще бутербродов наделать. Дайте еще, пожалуйста, четыреста граммов колбасы, батон и сыр «Российский»!
– Это ты просто хочешь от волков отделаться, – хихикнула Катя. – Будешь в них колбасой швыряться! Ты тогда режь помельче, чтобы волки подольше провозились!
С вечера приготовили бутерброды и убрали в холодильник. Подарок для Леночкиной сестры Катя убрала в потертый походный рюкзак, с которым приехала в колледж в августе. Сверху сложила Леночкины учебники, конспекты за прошлый семестр и гостинцы.
– Подожди. – Вика вытащила уже упакованный пакет с апельсинами и шоколадом. – Надо еще одежду взять.
– Какую одежду?
– Ну, запасную. Если мы вдруг будем у Леночки в гостях ночевать, то пригодится халат. А если промочим руки-ноги, то теплые носки и варежки. Еще можно взять дополнительные шарфики и, может, теплую водолазку или запасные колготки.
– Ты как на Северный полюс собираешься! – Катя закатила глаза. – Чур, рюкзак несем по очереди!
– Да по очереди, по очереди, – согласилась Вика. – Это даже хорошо, он спину будет греть и от ветра защищать. Мне вот папа рассказывал…
– Историю из жизни? Когда с уголовниками по лесам бежал? – едко ляпнула Катя. Ее почему-то ужасно раздражали эти Викины разговоры про отца. То на лыжах он ее ходить учил, то косички ей плел. Чудо, а не папа. В Катиной реальности таких пап не было. Своего родного отца она не помнила, а избавление от отчима считала праздником. Ей тогда было всего семь лет, но в памяти всплывали их с мамой ночные ссоры на кухне, глухие звуки ударов, истошные крики, рыдания испуганного Макса, тогда еще малыша…
– Чего ты плетешь? – Вика обиженно поджала пухлые губы. – Какие еще уголовники, Кать? Папа просто учитель, он много чего знает. Он в нашей школе с детьми даже в походы ходит! Меня, правда, никогда не брал: мама запрещала.
– Извини, – пробормотала Катя, гася приступ внезапного раздражения. – Ну, клади уже свои колготки.
Вика с недоумением покосилась на нее, вздохнула, но ничего не ответила.
Катя полночи вертелась, пыхтела, никак не могла найти удобное положение. Вика давно храпела на своей кровати, и Катя завидовала ее непоколебимому богатырскому сну. Ей самой никогда не удавалось спокойно поспать, если на следующий день предстояло что-нибудь интересное и необычное. Помучившись еще немного, она достала телефон и начала играть в «Три в ряд». Видимо, ее сморило на середине уровня, потому что проснулась она уже утром – от отчаянного Викиного вопля:
– Кать, проспали!!! Ты чего будильник не поставила?
– Я поставила, – прохрипела Катя, сбрасывая с себя одеяло. Телефон, всю ночь пролежавший у нее на груди, скатился по одеялу в щель между кроватью и стеной. – Черт! Разрядился!
– Отлично. – Заспанная Вика так отчаянно терла голову обеими руками, словно хотела снять себе скальп. – Ну и что, не поедем? Уже восемь пятнадцать…
– Поедем, – твердо сказала Катя. – Не вечера же восемь пятнадцать.
– Так мы там к ночи будем! – Вика ахнула. – Если даже прямо сейчас выскочим, раньше десяти на вокзал не успеем! А мы собирались в семь пятьдесят на электричку садиться!
– Да все нормально будет! – Катя немного растерялась, но сдаваться не хотела. – Вик, ты же сама сказала, что останемся ночевать у Леночки…
– Я такого не говорила! – взбрыкнула Вика. Заметив Катино расстроенное выражение лица, она смягчилась и быстро добавила, спуская ноги с кровати: – Ну да ладно уже, поехали…
Они наскоро позавтракали, оделись и выбежали из общежития навстречу как раз подходившему к остановке автобусу.
На вокзал приехали к самому отправлению электрички. Еле успев купить билет до конечной, впрыгнули в последний вагон и уселись на последние два свободных места. Как назло, они оказались довольно далеко друг от друга: Вика устроилась в середине вагона, возле шумной компании лыжников в разноцветных шапках, а Кате пришлось пройти до самого конца, прежде чем она углядела пустующий кусок свободной укороченной лавочки – возле толстой тетки в очках и потрепанной защитной куртке. Рядом на поводке сидела немецкая овчарка в стальном наморднике.
– Дюша не кусается, – приветливо кивнула тетка, заметив, что Катя поставила свой рюкзак на сиденье.
Собака, услышав свое имя, завиляла хвостом, с размаху стукнув Катю по замерзшей коленке.
– Ну-ка лезь под лавку! – смеясь, скомандовала тетка. – Ишь, обрадовалась она! Да садись ты, – обратилась она уже к Кате, – не бойся!
Катя затолкала свой огромный рюкзак на багажную полку и села. Достала из кармана пауэрбанк, подсоединила к телефону, воткнула наушники в уши и попыталась отвлечься от забот. Но музыка только раздражала ее. Успокоиться не получалось. В общаге путь до Леночкиной деревни казался интересным приключением, а сейчас она впервые подумала, что Вика была права, когда пыталась ее отговорить. Катя скрючилась на неудобной скамейке, поджимая замерзшие ноги. Интернет перестал ловить уже на следующей станции, скачанная музыка надоела и вся слилась в одну бессмысленную какофонию. Катя бездумно тыкала в кнопку «вперед», не задерживаясь ни на одной песне дольше, чем на десять секунд.
Если Леночка не берет трубку, а Елена Алексеевна отказывается разговаривать с ними, то стоит ли ждать, что Леночкины родители поведут себя иначе? А если там и правда какая-то секта, то, может, баба Зоя права, и в ту сторону даже глядеть не надо? В Катином воображении заново раздался Леночкин крик, и ее передернуло. Собака под скамейкой заскулила: видимо, Катя случайно ткнула ее ботинком.
– Извините, – пробормотала она то ли тетке, безучастно смотревшей в окно на проплывающие мимо зимние пейзажи, то ли незаслуженно обиженной собаке и постаралась поставить ноги прямо, чтобы больше никого не задевать.
Заявленные в расписании два часа сорок минут показались Кате вечностью. Когда объявили, что следующая конечная, она была готова расплакаться от счастья. Вика легко пробралась к ней через немногочисленных теперь пассажиров:
– Выходим! А дальше куда, ты знаешь?
– На месте разберемся, – отмахнулась Катя. – Ты рюкзак-то бери, твоя очередь!
– А вам куда, девчонки? – Хозяйка собаки очнулась от оцепенения и с любопытством смотрела на подруг, пытающихся стащить с полки багаж.
– В Сергеево, – хором ответили они.
– Это вам надо от вокзала сразу направо, там автобусы останавливаются, – подумав, сказала тетка. – Дюша, вылазь! Далеко ехать, часа полтора, наверное. До конечной. У вас там друзья, что ли?
– Да! – соврала Катя, не желая вдаваться в подробности.
– Не совсем, – призналась за нее Вика. – Нам вообще-то в Лебяжье.
– В Лебя… Куда?! – Тетка выпучила глаза за толстыми стеклами очков. – Как-то я не слышала, чтобы они гостей принимали. Вы точно не ошиблись, девочки?
– Не ошиблись. – Катя старалась, чтобы ее голос звучал
