Ночь, когда Серебряная Река стала Красной (ЛП) - Морган Кристин
"Скажи мне что-нибудь, чего я не знаю".
"В каком-то смысле, я полагаю, мы делаем этим людям добро", - сказала она.
"О, только не надо философских размышлений. Мы здесь для того, для чего мы здесь. А для чего мы здесь?"
"Прибыль."
"Чертовски верно".
Торговое здание, когда они дошли до него, действительно имело потенциал. Жалкие бритоголовые или нет, но тот, кто им управлял, следил за тем, чтобы оно было в идеальном состоянии. Его внешний вид говорил о регулярном уходе, старательной заботе и усилиях, приложенных для того, чтобы представить заведение с определенным достатком. Высокий потолок, стеклянные витрины, высокие полки, заваленные впечатляющим разнообразием товаров. Жилые помещения наверху, включая верхний балкон с богато украшенными резными перилами, выходящий на главную улицу.
"Я могла ошибиться насчет кукурузной муки и бобов", - допустила Сью.
"Скорее всего, они запаслись и ими", - сказал Леонард. "Но на это ушли немалые деньги, без сомнения".
Билли-Джек вернулся с разведки. "Черный ход выглядит лучше всего", - доложил он. "Никаких соседей, нижняя дверь и наружная лестница на верхнюю. Маленький сарайчик, где спит сторож, но Отто уже позаботился о нем".
"Без суеты?"
"Только с пердением". Билли-Джек хмыкнул. "А вот пердеж был неслабый. Думаю, Отто бы его за это дважды зарезал".
"Хорошо". Леонард прислушался. Он услышал слабые звуки звериного воя вдалеке - чертовы красные волки - и всплеск из соседней бани, который мог означать не что иное, как поздний ночной помыв, но, скорее всего, это Таббер побаловал себя. Больной, блядь. Может, раньше плакал ребенок? В пекарне? Возможно. Но не сейчас.
Когда они свернули в переулок между торговым центром и баней, Сью снова привалилась к локтю Леонарда. "Парень будет создавать проблемы".
"Да. Я так и понял. Будь готова, а?"
"Всегда готова". Она похлопала Джонни Грома.
Задняя часть здания соответствовала описанию Билли-Джека, вплоть до затянувшегося призрака предсмертного пердежа сторожа. Или семейство скунсов, наевшихся тухлых яиц, подожженных и оставленных гнить в переполненном сортире.
"Прикрывай внизу", - сказал Леонард Отто, получив в ответ отрывистый кивок. "Остальные - со мной. Вверх и внутрь, быстро и тихо". Он бросил язвительный взгляд на Пита, чьи воспоминания о точной планировке были отнюдь не точными. Он также не мог предположить, сколько человек в настоящее время проживает в доме.
"Раньше, - сказал он, - был повар и две горничные. Еще был мальчишка, но его уволили, когда..."
"Дай угадаю", - сказала Сью. " Ты взял его на себя и делал его работу бесплатно. Пенни сэкономленный, пенни заработанный, и все такое. Заставляли тебя спать на кухне?"
"На чердаке. А старую комнату моего отца они превратили в швейную мастерскую".
"Хватит нести диккенсовскую чушь", - сказал Леонард. "Пойдемте."
Они пошли, Отто отпер нижнюю дверь, чтобы войти в нижний магазин, Сью выбила оконное стекло, чтобы пролезть внутрь и открыть верхнюю. Звон бьющегося стекла был самым большим шумом, который они произвели до сих пор.
Но и он не остался неуслышанным: ближайшая внутренняя дверь в коридоре со скрипом открылась, и оттуда вышла молодая женщина, с трудом натягивая халат.
"Опять этот смутьян Макколл со своей рогаткой...", - ворчала она кому-то еще в комнате, но не успела договорить, как Сью представила ей оружие Джонни Грома с прикладом из ореха. Горничная упала, расшатавшись, как марионетка на обрезанных струнах.
"Сара?" - сказала вторая женщина, все еще находящаяся внутри, и зашуршала постельным бельем, когда она, без сомнения, села. "Ты что, наступила на стекло? Ты упала?"
Маленький и жилистый Билли-Джек в мгновение ока пронесся мимо Сью и над Сарой. Скрипнула кроватка, снова зашуршало постельное белье, и испуганный крик закончился хрупким треском.
Леонард открыл следующую дверь, ведущую в комнату, залитую лунным светом. Кровать занимал грузный мужчина средних лет, который улыбался и чмокал губами во сне, словно мечтал об устрицах в сливочном соусе. После одного перерезанного горла планирование меню на следующий день перестало его волновать.
Из коридора доносились звуки потасовки. Какой-то предмет мебели упал, и раздался более громкий каскад звонких ударов, свидетельствующих о том, что хрупкие предметы разбиваются на смерть.
"Милдред!" - позвала женщина. "Милдред, помоги, ммф!"
"Умри, проклятая карга, умри!"
Пит, конечно. Проклятый Пит. Как вдруг из другой комнаты раздалось встревоженное: "Твайла? Что такое? Твайла?!"
"Черт." Леонард бегом покинул комнату повара, встретив Сью и Билли-Джека на середине прохода. Он направил их в одну сторону, а сам пошел в другую, чтобы посмотреть, что за чертовщину устроил Пит.
В этой комнате тоже были широкие окна, через которые падал лунный свет, отфильтрованный полотняными занавесками. Здесь почти не чувствовалось запаха лаванды, розовой воды и туалетной пудры. Безделушки загромождали все поверхности от черного хода до стола: хрусталь, керамика, вазы, статуэтки ангелов, элегантно одетых дам и кошечек с бериббонами.
Пит скрючился на матрасе, коленями сжимая покрывало, натянутое на сопротивляющуюся фигуру... руки раскинуты в стороны, ноги подкашиваются, голова зарыта под сатиновую наволочку. Его плечи сотрясались от усилия прижать ее к себе с удушающей силой.
"Сука несчастная!" - кричал он. "Не более того, что ты заслуживаешь..."
" Ты разбудишь весь мир, почему бы и нет, ты, идиот из задницы мула!" - шипел Леонард, ударяя его по уху.
Оказалось, что он сам был идиотом, потому что удар отбросил парня с кровати на нелепо шаткий столик на тонких ножках, на котором громоздилось еще около двух дюжин чертовых безделушек. Чтобы дополнить подливку к котлетам, Пит продолжал хвататься за подушку, отрывая ее от лица женщины, которую он пытался задушить.
Она, освобожденная из заточения, вскочила быстрее, чем шут в коробке. Беловолосая и дряхлая вдовствующая старуха, которую он ожидал увидеть в убранстве, была далеко не хрупкой и не слабой. Уже собравшись с духом, она выхватила из изголовья высокий, узкий, рифленый стеклянный бокал и пустила его в ход. Он попал Леонарду в лоб и разлетелся на сверкающие осколки.
Жгучая от множества мелких порезов, иглами вонзающаяся в глаз, он вогнал свой нож ей в грудь. Он встретил такое сопротивление, как если бы вонзил нож в плетеную корзину. Замолчав на полуслове, она бросила на него оскорбленный взгляд - как грубо! - и опустилась на спину, судорожно вцепившись паучьими пальцами в рукоятку.
"Черт возьми?" - прошептала Сью, сурово, из дверного проема.
"Другой?" спросил Леонард, проводя рукой по лицу в надежде отогнать осколки стекла и не порезаться еще больше. Или, не дай Бог, еще глубже впиться в глаза.
"Держу ее". Она подняла Джонни Грома, свежий комок железно-серых волос теперь был приклеен кровью.
"Есть еще кто-нибудь?"
"Здесь нет".
"А что с ним?" Билли-Джек, ловко обходя препятствия в захламленной комнате, добрался до Пита, который лежал в оцепенении среди обломков фарфоровых пастушек, хрустальных бабочек и веточек сушеной лаванды, высыпавшихся из разбитых ваз.
" Подними задницу этого идиотского мула", - прорычал Леонард. "Сью, узнай у Отто. Посмотрим, не подняли ли мы весь этот гребаный город всем этим".
У Пита хватило смелости и наглости, как только он прочистил голову, продолжать ныть. "Ты убил ее! Я хотел это сделать! Я был ей должен!"
"Заткнись."
