Эгис Румит - Марат. История одной души (СИ)

Дыхание девушки сбилось. Марат все время смотрел ей в глаза. Он не моргал. Его глаза были черными. Лесли поняла, что если она и дальше будет смотреть в них, то увидит что-то в этой темноте.

Его рука коснулась ее бока.

— Тебе приятно, — сказал Марат. Сквозь крахмальную блузку он чувствовал ее живот. Она сделала шаг назад. Он сделал шаг вперед. У нее за спиной оказалась стеклянная стенка кабинки. Отступать дальше было некуда. Марат чувствовал тепло ее тела. Он коснулся ее груди. В ее глазах совсем не осталось серого — одни огромные зрачки.

— Я нравлюсь тебе больше, чем Марти, — вслух подумал Марат. — Ты хочешь меня, а не его.

Марату казалось, что он победил. Сейчас он попробует вкус ее губ, а потом они пойдут в туалет и сделают там то, чего так хотел Марти.

Вместо этого Лесли ударила его в пах, рванулась в сторону, выскочила из кабинки и увеличила дистанцию между ними.

— Передай Марти, что это идиотская шутка, — сказала она брезгливо.

Марат почувствовал ярость. Она не хотела его. Ее губы оставались плотно сжатыми. В ее глазах был только страх — никакого влажного блеска. В паху пульсировала тупая боль. Еще не было такого, чтобы его ударила женщина.

Марат попытался снова к ней подойти, но она шарахнулась назад и сбежала на один пролет вниз по лестнице. Потом обернулась. Марат мог ее догнать, но глухой голос внутри подсказал ему, что это будет конец. Если он начнет избивать Лесли в холле первого этажа, то окажется в тюрьме и выйдет из нее лишь стариком. Наказание будет слабо отличаться от кары за убийство. Марат не хотел закончить седым горбуном, побирающимся в трущобах.

Поэтому он остановился.

— «Вопли женщин и стоны смерти превратили корабль в театр ужаса, почти невообразимого. Скоро я страшно отощал и ослаб. Мне разрешили постоянно находиться на палубе. С меня сняли путы. Я был юн, и они знали, как я безобиден. Я ждал, что скоро разделю судьбу своих компаньонов, которые ежедневно умирали рядом со мной. Я ждал, что смерть скоро положит конец моим бедствиям».

Марат перестал читать. Было уже довольно темно. Дождь смешивался с сумерками. Буквы расплывались перед глазами. Руки ведьмы остановились. Старуха смотрела на него.

— Устал, — сказала она, — путаешься.

— Да, — признал подросток. Он посмотрел на лошадку. Она не выглядела как статуэтка — скорее напоминала крошечное чучело. Сходство с любимым конем Лесли было таким, что у Марата захватило дух.

— Хочешь подержать его? — спросила ведьма.

Марат протянул руку.

— Осторожно, — предупредила Намон. — Если ты случайно сломаешь ему ногу, или свернешь шею, Лесли больше не будет на нем кататься.

— И все придется начинать сначала, — догадался Марат.

Старуха усмехнулась.

— Да, — сказала она, — если я соглашусь, и если мне не надоест слушать твои пять книг.

— Нет, — ответил Марат. Он успел убрать руку прежде, чем Намон отдала ему фигурку. — Не хочу рисковать.

— Ты неглуп, — вслух подумала старуха. Она поставила фигурку на стол рядом с собой. Казалось, конь дремлет в стойле.

— Когда твоя девочка выезжает на прогулку? — спросила Намон.

— Завтра воскресенье, — сказал Марат. — В середине дня.

— Мне нужен час, минута, — рассмеялась Намон. — Или тебе все равно, куда и когда он понесет свою всадницу?

— Лесли с родителями поедут на утреннюю службу в Нотр-Дам-де-ла-Пэ, — ответил Марат.

— Ты следил за ней, — одобрила колдунья.

Марат был очень зол после того, как Лесли его отвергла. Он начал искать ее дом. У него не было зацепок, пока он однажды не наткнулся на Джима. Это случилось почти через месяц после столкновения у таксофонов. Марат выходил из колледжа. Знакомый солдат никак на него не отреагировал — подросток больше не приносил в школу свой нож, и у них не было конфликтов. Марат прошел под рамкой металлоискателя, и в этот момент открылась стальная внешняя дверь проходной. В помещение зашел чернокожий очкарик средних лет. Он презентабельно выглядел. Марат понял, что это один из шоферов. Он подумал, что мужчина похож на его бывшего одноклассника Алана.

— Я забрать девочку, — сказал водитель. — Лесли О» Корнел.

Марат вспомнил ее телефонный разговор. «Джим» — мгновенно понял он.

— Я Вас помню, — ответил солдат.

Марат и Джим разминулись. Подросток вышел на улицу. Он чего-то смутно ждал. В происшедшем была какая-то возможность.

Марат немного знал про машины. Знал, что у них есть номера, что они заводятся ключами, что им нужно топливо, чтобы ездить, что у них двери на защелках, а некоторым можно проткнуть колеса. Еще он думал, что на цену машины главным образом влияют ее размеры и наличие в ней кондиционера.

Белая машина Джима стояла прямо перед Маратом. Она была дорогой, но не самой дорогой. Даже дешевле, чем машина адвоката Ульриха.

Марат сделал несколько шагов в сторону и заглянул в окно. Солдат читал, сидя на стульчике у стены. Он не видел улицу. Марат ждал секунду, а потом бросился к машине. Он двигался быстро, чуть пригнувшись, чтобы никто его не заметил.

Он обошел машину со стороны проезжей части. Джим не глушил мотор. От капота парило. Было слышно, как тихо урчит двигатель. Марат дернул водительскую дверь. Она была открыта: Джим знал, что оставляет машину всего на минуту.

Марат лег животом на кресло водителя, дотянулся до ручки бардачка и дернул ее на себя. На сиденье вывалились деньги и документы. Подросток сгреб их в кучу и ретировался. Он не знал, чем эта история закончилась для шофера. Вероятно, Джим решил, что его просто ограбили, и стал осторожнее.

Марат нашел дом девушки. Его привел туда один из адресов. Он долго стоял у забора виллы, пока не увидел снова машину Джима. Лесли с отцом ехали в город. Марат почувствовал, как к нему возвращается азарт охоты. Он начал следить за домом.

— Потом они вернутся домой, — продолжал подросток, — и еще через какое-то время она пойдет кататься на лошади. После конной прогулки у них обед.

Ведьма негромко хлопнула в ладоши.

— Немного после полудня, если только я не путаю время второй утренней литургии, — ответила она.

— Мы не ошибемся? — спросил Марат.

— Великий Мастер говорит, что нет, — сказала Намон. — Ты изнасилуешь ее прямо в воде, у берега.

Она посмотрела на Марата.

— Иди, — приказала Намон, — и, когда закончишь, возвращайся, чтобы дальше читать мне книгу.

Марат встал и вышел под дождь. Он не чувствовал предвкушения — только дрожь и злобу.

— Она будет выглядеть прекрасно, — крикнула Намон ему в спину и расхохоталась. Марат понял, что эту жертву у него отняли. Старуха обманула его. Но он не мог изменить своей ненависти. Он знал, что придет к Намон снова, а если не будет Намон, он придет к кому-то еще. Он всегда будет орудием зла.