Тень волка - Фримен Ричард Остин
В это время прежний звук вновь повторился, и несомненно, что уже тогда, когда я обратил на него свое внимание, это был звук открываемой щеколды. Дверь, у которой заканчивались каменные ступени, дважды за последнее время запятнанные человеческой кровью, открылась и закрылась: звуки, долетевшие до меня, не могли означать ничего иного. Но значит ли это, что кто-то вышел из дома или вошел в него? К моей горькой обиде я только сейчас понял, что в тени, окружающей дом, можно было либо приблизиться к его двери, либо шагнуть от нее прочь, оставаясь невидимым с того места, где я припал к земле. В любом случае, рядом с домом кто-то был, и это стало для меня основанием к действию. Ибо, если бы я бросился вперед, а незнакомец оказался при этом внутри дома, он должен был бы либо оставаться там, либо выбежать через парадную дверь и оказаться в руках Киллиана; а если бы неизвестный вышел мне навстречу, моей обязанностью было бы погнать его вокруг дома, и тогда события развернулись бы в полном соответствии с нашим планом.
С пистолетами в руках я с криком бросился вперед. В этот момент с каменных ступеней лестницы взвилась какая-то тень и понеслась мне навстречу. Моя нога зацепилась за угол полузарытого в землю кирпича в бордюре и я полетел вниз головой вперед. Рычание и щелкание челюстей раздались у меня в ушах, а отвратительный запах звериной шкуры хлынул в мои ноздри.
Огромная лохматая масса пронеслась надо мной в прыжке, который оказался бы для меня роковым, если бы не мое случайное падение. Ночь раскололи гром выстрела и пламя, полыхнувшее из ствола ружья эсквайра Киллиана в такой близости от меня, что я почувствовал жар на своей щеке. Следом эсквайр выдернул пистолеты из моих рук и упал на колени надо мной, вглядываясь то вправо, то влево, то через плечо в окружающую нас темень, каждый раз поводя стволами оружия по направлению своего взгляда.
Глава VIII. Прикосновение Крузо
– Вы ушиблись? – раздался спустя несколько мгновений в тишине, нарушаемой прерывистыми вздохами, шепот эсквайра Киллиана. – Не ранил ли он вас мимоходом? Вряд ли я когда-либо еще видел, чтобы кто-то споткнулся так удачно, как вы в эту ночь.
– Если бы не ваш выстрел… Каким образом вы оказались рядом со мной?
– Что заставило вас атаковать? – задал он встречный вопрос. Мы поднялись на ноги и эсквайр, вернув мне мои пистолеты, стал машинально перезаряжать свое ружье.
– Мне показалось, что я услышал, как кто-то вошел или покинул дом. Могу поклясться под присягой, до меня дважды донесся звук упавшей щеколды, – начал я извиняющимся тоном. – Я ничего не видел и поступил как дурак.
– И я могу поклясться под присягой, что кто-то находился в доме, – прервал он меня. – Я видел огонь свечи, дважды переместившийся в первой комнате. Когда я пополз вперед, чтобы заглянуть в окно, незнакомец повернулся ко мне спиной и вышел. Поэтому я проскользнул вокруг дома сюда, чтобы посмотреть, появится ли он в окне кухни. Сын мой, я рад тому, что совершил.
А теперь, – оживленно добавил он, поставив новый запал на свое ружье, – давай войдем в дом и постараемся раскрыть тайну того, что мы видели и слышали. Наша птичка прилетит сюда лишь на следующую ночь, если вообще появится здесь еще хоть раз. Поэтому сегодня нам нет нужды остерегаться ее.
– Дверь заперта, – продолжал эсквайр, когда мы поднялись на маленькое крыльцо.
Он вставил ключ в замочную скважину и распахнул дверь настежь, выпуская наружу затхлое дыхание закрытого дома.
– Теперь зажжем свет.
Я не знал, какая картина откроется перед моим взором, и потому с той минуты, как сверкнул кремень и до того мгновения, как от тлеющего трута наконец зажглась свеча, я нахо-дился в сильном напряжении. Мы прошли через кухню и вошли в большую столовую – и я вздрогнул, хотя то, что мы увидели, оказалось всего лишь нагромождением наваленных друг на друга ящиков с упакованными в них стульями и столами и свернутыми и зашитыми в мешковину коврами. Я тотчас вспомнил разговоры о том, что мебель мосье де Сен-Лаупа прибыла в том самом шлюпе, который привез и его огромного пса. Несомненно, что вещи были внесены в дом и оставлены дожидаться здесь своего хозяина. Тем временем адвокат передвигался по комнате и, наклоняясь то вправо, то влево, освещал голые доски пола перед собой.
– На полу нет капель стеарина, – проворчал он про себя. – Я надеялся, что увижу на полу достаточно следов, оставленных тем, кто побывал тут до нас – если бы на полу было бы побольше пыли, я был бы удовлетворен куда сильнее.
– Быстро – свечу! Взгляните-ка! – вдруг воскликнул я.
Бесцельно блуждая по комнате, я подошел к камину и бросил беглый взгляд на тонкий слой золы, которая просыпалась на широкую гладкую каменную плиту перед очагом. На нем ясно и отчетливо, как если бы это произошло не более чем пять минут назад, отпечатался след голой ноги человека. Адвокат в одно мгновение оказался рядом со мной, причем настолько близко, что его гладкие тонкие волосы коснулись моей щеки.
– Ну, мистер Робинзон Крузо, – сказал он с расстановкой, – оказывается, у нашего волка ноги взрослого человека, или я не прав?
Адвокат поставил подсвечник на пол и мы, словно по молчаливому взаимному согласию, плотно сжав губы, чтобы неосторожным вздохом не сдуть легкий пепел, сохранивший каждый изгиб, каждую черточку ноги, опустились на колени, и начали исследование отпечатка. В таком положении мы оставались, возможно, минуту. Затем эсквайр Киллиан качнулся назад и с удивительным для человека его наружности, – сухощавой и негибкой, – проворством распрямился во весь свой рост.
– Один из ваших пистолетов, быстро, – потребовал он шепотом. – Кто бы ни оставил этот след, он все еще должен быть в доме.
– Или выскользнуть за то время, пока мы были здесь.
– Не думаю. Когда мы вошли в дом, я запер за нами дверь черного хода.
– Я говорю о парадной двери. – Я имел в виду, что незваный гость мог покинуть дом через этот выход, когда мы вошли через противоположную дверь.
– Она заперта изнутри. – Эсквайр поднял подсвечник. – Я помню время, когда мы вошли сюда. Ей-Богу, мы сейчас найдем его. Я пойду вперед. Вы держитесь за моим правым плечом, держа подсвечник высоко в левой руке, а пистолет в правой на тот случай, если он вдруг попробует преподнести нам какие-нибудь сюрпризы.
Это первая комната. – И Киллиан стал широко распахивать двери тщательно продуманной системы стенных шкафов по обе стороны от камина – единственно возможных потаенных убежищах в этой длинной и пустой комнате. За ней следовали три спальных, а затем кухня. И все. И ни в одной из этих комнат мы не нашли ни одного следа. Каждое окно было наглухо заколочено. В каждой двери был замок, который мы тщательно запирали за собой на ключ. Поэтому у человека, которого мы искали, не было ника кой возможности играть с нами в «кошки-мышки». Не только сейчас его не было в комнатах, но становилось совершенно ясно, что никого и не было в этих стенах с тех самых пор, как мы вошли сюда. Но если бы этот человек покинул дом сразу же перед нашим появлением, он оказался бы в ярде или двух от волка и именно в тот момент, когда зверь бросился на меня. И в этом случае только моя атака спасла его жизнь.
Киллиан вернулся обратно к камину и сел на единственный стул. Упираясь локтями в колени, положив подбородок в сложенные чашечкой ладони, при свете свечи, которую я держал над ним, он пристально всматривался в отпечаток ноги перед камином.
– Мы искали объяснение случившемуся, исходя из двух альтернатив, – растягивая слова, произнес он наконец, и добавил со своей угрюмой усмешкой, – но обе они невозможны.
– Что это за альтернативы?
– Первая, – начал он, доставая из кармана свернутый лист табака, отщипывая от него кусочек и потрясающе быстрым и неуловимым движением отправляя его за щеку, – заключается в том, что наш друг, находясь здесь, – и эсквайр оживил свое высказывание брызгами слюны, едва не попавшими прямо в отпечаток ноги на слое пепла, – имел смелость выскользнуть из дома и уйти в тот момент, когда атака волка привела нас в такое замешательство. Если этот человек уже находился на крыльце и дверь за ним была заперта, то, я полагаю, такой вариант едва ли был возможен.
