Люболь. Книги 1-4 - Вера Авалиани
– Перед тем, как они уйдут в спальню, пусть гинеколог ее осмотрит: правда ли невеста девственница? Тамара мне даже справку от гинеколога показала, освидетельствовала, дескать, девчонку. Но я хочу, чтобы кто-то другой повторил осмотр сегодня два раза – до и после брачной ночи.
Оба они пристально посмотрели на кружащуюся в вальсе пару с сомнением. Формы фигуры девушки, едва прикрытые полупрозрачной тканью, были таковы, что если Павка не кастрат, то невесту бы давно «поимел». Но уверяет, что берег ее девственность до первой брачной ночи.
Шестерка понимающе кивнул: – Сейчас пошлю за лепилой. Тут же два шага.
Эти шаги он не мог проделать сам. Еще со времен фильма про знаменитого Крестного отца, по которому и получали в девяностых образование наши совковые мафиози, всем было известно, что именно на свадьбах конкуренты имеют обыкновение «устраивать мочилово». Так что от шефа Серега именно на два шага и отошел. А звонить доктору отрядил служанку Тамары, с которой был знаком уже давно. Немолодая, но еще не старая, она должна была бы знать какого-нибудь гинеколога.
Живя в одном из домов, где бывали бандиты, Таня не могла не спать с желающими. Так что она перебила у мясника с медицинским образованием не меньше зародышей, чем папаши несостоявшихся отпрысков взрослых людей. Так что она просто позвонила в свой абортарий.
На свадьбе с невестой по красоте конкурировала только Нана. Ее пышные кудри были увенчаны настоящей изумрудной диадемой. Платье сияло и переливалось всеми оттенками морской волны и почти не закрывало чудовищной величины декольте, в которое время от времени даже выпадали соски.
Она наблюдала за женихом и невестой с лукавым блеском в глазах. И когда Илларион, как посаженный отец невесты, пригласил ее на танец – отдавливать ноги. Нана же садистски подхватила отпущенного на миг невестой жениха. Павел, понимая, что все смотрят на него, улыбнулся счастливо и не удержался, чтобы не заглянуть в декольте жены большого босса. Нана прижалась к красавцу и незаметно, со змеиной улыбкой прошептала:
И этого ты тоже лишился опустила глаза как бы застенчиво на свою грудь, на самом деле показывая на нее. – И не только этого. А мог бы иметь все и всех.
– Павел поцеловал ей руку, провожая на место, – Если б я не знал, что Илларион все равно убьет меня, чтобы скрыть свой позор, то отдал бы ему твою записку про его якобы убийство, чтобы он прикончил пригретую на груди змею.
Ну, кто же еще может быть женой Змия, как не Змея! кокетливо засмеялась Нана.
Эта сцена, увиденная Илларионом издали, показалась ему обнадеживающей. Не стала бы Нана танцевать с тем, кого сама кастрировала. Но подозрения в отношении Павла лишь ослабли, а не исчезли совсем. Если красавчик был Наниным любовником, тогда она могла кастрировать его, узнав про Софью.
Не смотря на всевозможные подоплеки и интриги, атмосфера в парадной гостиной Орловых не была лишена романтики – ведь и скрывающему грусть жениху тоже больше жениться не придется. Такая удача: подхватить со скамейки на остановке наивную девчонку и заставить ее молчать, пользуясь ее одиноким положением или вообще ее грохнуть и остаться безнаказанным – вряд ли можно будет еще раз. Поэтому среди людей в алых пиджаках эта «русалка в сетях» – невеста в невесомом платье и венке из белых роз казалась персонажем из мультфильма. Но эта сказка была с плохим концом.
Поэтому над ней, как всполошенная стая птиц, кружили встревоженные Ангелы Софьи, Павла, Тамары, двух жен партнеров по легальному бизнесу и официантов. Но им бросались наперерез десятка три взъерошенных демонов, их отгоняющих. Потому и нельзя заведомо отправляться в те места, где собирается много злых, жестоких людей – там вероятность того, что силы в сражении за душу будут неравны – огромна. Ведь агрессия и ненависть участвуют в боях, не соблюдая правил. И поединок с благородными людьми-птицами похож на нападение, а не на матч.
Все темные силы в этот вечер сгрудились, мешая спасению одинокой маленькой девочки из большой беды.
К концу танца жениха с невестой появляется усатый врач, без халата, разумеется, но с никелированным боксом в руках.
Он подошел к невесте, что-то прошептал ей на ухо. Она вспыхивает алым цветом и от стыда схватилась за щеки. Ее оскорбила еще одна проверка, но, с другой стороны, она подумала, что мать жениха могла не поверить справке и принять меры. И все равно на душе стало так смрадно. Но Павел ободряюще ей улыбнулся и был таким ослепительным в своей удалой и бесшабашной рубашке с рюшами, расстегнутой до пояса под черным пиджаком, что девушка готова была, как та Русалочка из мультика – идти за ним через боль и любые испытания. И боль ей предстояла, да еще какая.
Ангел Софьи кричит ей в ухо – Откажись, оскорбись, беги отсюда!!! Нельзя идти сквозь адский пепел – и не замараться!
И она даже делает несколько шагов, но натыкается, словно на стену табачного дыма, на расплывчатые, будто сложившиеся из пепла очертанием демонов, чью оборону Ангел не может прорвать ввиду того, что вокруг всех остальных, кроме Софьи, не Ангелы, а черные клубы бесов.
Ангел молил Престол о помощи. И Абсолют готов был ее оказать, внушив повару, разогревающему еду на кухне, устроить пожар, из которого Соню спасет красивый пожарный. Но не успели ничего даже начать, как Софья, тяжело вздохнув, решилась на все ради «красивой» жизни с великолепным самцом, от одного вида Павла в ней все горело и млело внутри. «Надо – так надо. Жизнь всегда приносит испытания».
Крылья Ангела, словно по ним ударили, резко сложились.
Оглядываясь на мужа, девушка идет за врачом.
Ангел Сони от отчаяния рухнул в пике, как сбитый самолет.
Бесы заплясали на его крыльях чечетку победы, пытаясь разорвать защитный слой энергетических крыльев.
Жених на самом деле напрягся очень, получив приказ показать новобрачную гинекологу.
Его взгляд скрестился в деланном изумлении со злым черным взглядом Иллариона. Его крупное лицо боксера в этот момент напоминала Комиссара Мегре из черно
