Позже (ЛП) - Кинг Стивен

Мы добрались до Центрального парка и припарковались рядом с кучей полицейских машин (еще одна вещь, которую я узнал позже - в Центральном парке есть свой собственный полицейский участок - 22-й). Лиз выставила свой маленький полицейский значок на приборную панель, и мы немного прошлись по 86-й улице, прежде чем свернуть на дорожку, ведущую к памятнику Александру Гамильтону. Чтобы это узнать мне не потребовалось никакого позже; я просто прочел надпись на чертовой табличке. Или мемориальной доске. Или как там еще.

- Управляющий сфотографировал провода, клочок бумаги и капсюль-детонатор с помощью своего телефона, но оперативная группа получила все это только на следующий день.

- Вчера, - ответил я.

- Правильно. Как только мы все это увидели, то поняли, что парень у нас в руках.

- Конечно, из-за капсюля-детонатора.

- Да, но не только. Помнишь клочок бумаги? «Канако» - канадская компания, производящая динамит. Мы получили список всех жильцов этого здания и без особого труда исключили большинство из них, потому что знали, что ищем мужчину, вероятно одинокого, и, вероятно, белого. Было всего шесть жильцов, которые могли выносить мусор в эти баки, и только один парень, который когда-либо работал в Канаде.

- Вы их погуглили. - Мне стало интересно.

- Правильно. И среди прочего мы выяснили, что Кеннет Террио имеет двойное гражданство - США и Канады. Он работал на всевозможных строительных работах там, на Великом белом севере, плюс на гидроразрывах и сланцевых месторождениях. Он и был Бомбилой, по крайней мере, должен был быть им.

Я только мельком взглянул на Александра Гамильтона, достаточно, чтобы прочитать надпись и отметить его модные брюки. Лиз держала меня за руку и вела к тропинке чуть дальше статуи. Тянула меня, на самом деле.

- Мы ворвались с группой спецназа, но его квартира была пуста. Ну, не совсем пуста, - все его вещи были на месте - но сам он скрылся. К сожалению, управляющий не стал скрывать свое великое открытие, хотя ему и велели. Он проболтался кому-то из местных, и слух распространился. Одна из вещей, найденная в его квартире - «Ай-Би-Эм Селектрик».

- Это пишущая машинка?

Она кивнула.

- Эти малыши раньше продавались с разными наборными элементами для разных шрифтов. Эта машинка полностью соответствовала запискам Бомбилы.

Прежде чем мы доберемся до дорожки и скамейки, которой там уже не было, мне нужно рассказать вам еще кое-что, о чем я узнал позже. Она говорила правду о том, как Террио, в конце концов, споткнулся о свой член, но при этом использовала местоимение мы. Мы это - мы то, но сама Лиз не входила в нынешнюю оперативную группу по Бомбиле. Она была членом второй оперативной группы, той самой, которая распалась во время большой перетряски в Департаменте, когда все бегали по зданию, как курицы с отрубленными головами, но к 2013 году Лиз Даттон, эта заноза в заднице, оставалась в полиции Нью-Йорка лишь одной ногой, и только потому, что у копов есть крутой профсоюз. Остальная ее часть уже была за дверью. Отдел внутренних расследований кружил, как стервятник над свежим трупом, и в тот день, когда она забрала меня из школы, ее ни за что не включили бы в оперативную группу по отлову серийных убийц. Ей нужно было чудо, и я должен был им стать.

- К сегодняшнему дню, - продолжала она, - каждый полицейский в округе знал имя и описание Кеннета Террио. Каждый выход из города контролировался человеческими глазными яблоками, а также камерами - и, как я уверена, ты знаешь, камер в городе великое множество. Поймать этого парня, живого или мертвого, стало нашим приоритетом номер один, потому что мы боялись, что он может решить уйти в тень в самом сиянии своей славы. Может быть, взорвать бомбу перед «Саксом» на Пятой авеню или на Гранд-Сентрал. Только он оказал нам услугу.

Она остановилась и указала на место рядом с тропинкой. Я заметил, что трава в том месте была примята, как будто там стояло множество людей.

- Он пришел в парк, сел на скамейку и вышиб себе мозги из «Ругера» 45 калибра.

Я с благоговейным трепетом смотрел на это место.

- Скамейка находится в криминалистической лаборатории полиции Нью-Йорка на Ямайке, но именно здесь он это и сделал. Итак, главный вопрос. Ты его видишь? Он здесь?

Я огляделся. Я понятия не имел, как выглядит Кеннет Алан Террио, но если бы он вышиб себе мозги, я бы не смог его пропустить. Я видел, как какие-то ребята бросали фрисби, а их собака бегала от одного к другому (вообще-то собака без поводка в Центральном парке - табу), я видел пару бегунов, инвалида-колясочника и пару стариков, сидящих на скамейках дальше по дорожке, и читающих газеты, но я не видел ни одного парня с дыркой в голове, и я сказал ей об этом.

- Черт, - сказала Лиз. - Ну, ладно. У нас есть еще два шанса, по крайней мере, я так думаю. Он работал санитаром в больнице «Город Ангелов» на 70-й улице - довольно скромный финал его строительных изысков, но ему было за семьдесят, - а многоквартирный дом, где он жил, находится в Квинсе. Что ты об этом думаешь, Чемпион?

- Мне кажется, я хочу домой. Он может быть где угодно.

- Неужели? Разве ты не говорил, что они околачиваются в тех местах, где проводили время, когда были живы? Прежде чем, я не знаю, исчезнут навсегда?

Я не мог точно вспомнить, когда я ей это говорил, но это было правдой. И все же я все больше и больше чувствовал себя Рамоной Шейнберг. Другими словами, меня похитили.

- Зачем тебе это нужно? Он ведь мертв, верно? Дело закрыто.

- Не совсем. - Она наклонилась, чтобы посмотреть мне в глаза. В 2013 году ей уже не приходилось сильно нагибаться, потому что я рос. Конечно, во мне было не шесть футов, как сейчас, но все же я стал на пару дюймов выше. - К его рубашке была приколота записка. Которая гласила: Есть еще одна, и это царь-бомба. Пошли вы к черту и увидимся в аду. И подпись: БОМБИЛА.

Что ж, это кое-что меняло.

22

Сначала мы отправились в «Город Ангелов», потому что он был ближе. Перед входом не было никакого парня с дыркой в голове, только несколько курильщиков, поэтому мы вошли в отделение неотложной помощи. Там сидело много людей, и у одного парня из головы текла кровь. Рана выглядела скорее как рваная, чем пулевое отверстие, и он был моложе, чем Лиз рассказывала о Кеннете Террио, но я спросил Лиз, может ли она его видеть, просто чтобы удостовериться. Она сказала, что может.

Мы подошли к регистратуре, где Лиз показала свой значок и представилась детективом Нью-йоркского полицейского департамента. Она спросила, есть ли комната, где санитары хранят свои вещи и переодеваются к смене. Дама за стойкой сказала, что есть, но другие полицейские уже там побывали и обыскали шкафчик Террио. Лиз спросила, там ли они еще, и дама ответила, что нет, последний ушел несколько часов назад.

- Как бы там ни было, я бы хотела взглянуть, - сказала Лиз. - Подскажите, как туда добраться.

Дама посоветовала спуститься на лифте на уровень Б и повернуть направо. Затем она улыбнулась мне и произнесла:

- Ты помогаешь своей маме в ее расследованиях, молодой человек?

Мне хотелось сказать: Она не моя мама, но, наверное, помогаю, потому что она надеется, что если мистер Террио все еще болтается где-то поблизости, я его увижу. Конечно же, это не прокатит, так что я промолчал.

Лиз - нет. Она объяснила, что школьная медсестра думает, что у меня может быть мононуклеоз[64], так что это, похоже, наш шанс проверить мое здоровье и одновременно обследовать рабочее место Террио. Убить двух зайцев одним выстрелом.

- Наверное, вам лучше обратиться к своему семейному врачу, - сказала дежурная. - Сегодня это место - сумасшедший дом. Вы можете ждать часами.

- Пожалуй, так будет лучше, - согласилась Лиз. Я подумал, как естественно она говорит и как ловко врет. Я не мог решить, то ли мне противно, то ли я восхищаюсь. Думаю, немного того и другого.

Дежурная подалась вперед. Я был очарован тем, как ее огромные буфера растолкали бумаги на стойке. Это напомнило мне ледокол, который я видел в кино. Она понизила голос: