Епископ ада и другие истории - Боуэн Марджори

Две ее кузины, Мейбл и Клара, вели более размеренную, но ничуть не менее приятную жизнь; у них было больше денег, но меньше интересов; тем не менее, они также прекрасно проводили время.

— Кстати о привидениях, — сказала Мейбл. — Интересно, как поживает та старуха в «Хартли», поскольку в «Хартли», как вам известно, водятся привидения.

— Да, я знаю, — улыбнулась мисс Пим, — но за все те годы, что мы знаем это место, мы никогда не слышали чего-нибудь, похожего на правду, не так ли?

— Нет, — подтвердила Клара, — но ходят упорные слухи, что это жуткое место, и если говорить обо мне, — я ни за что на свете не согласилась бы жить в этом доме!

— Конечно, там, на болотах, одиноко и тоскливо, — согласилась Мейбл. — Но что касается призрака, он совсем не обязательно должен присутствовать в нем.

— Откуда же взялись слухи? — спросила мисс Пим, вспомнив, что «Хартли» действительно кажется необитаемым.

— Некая мисс Лефейн, эксцентричная старуха… кажется, ты встречалась с ней здесь однажды, пару лет назад…

— Кажется, да, но я ее совершенно не помню.

— С тех пор мы ее не видели; «Хартли» — очень мрачное место, да и она, похоже, гостей не жалует. Но она коллекционирует фарфор, Марта, так что тебе было бы интересно наведаться к ней.

При слове «фарфор» у Марты Пим возникли какие-то странные ассоциации; она молчала, пытаясь соединить их воедино, и через некоторое время у нее перед глазами предстала ясная картина.

Она вспомнила, что тридцать лет тому назад, — да, должно быть, с того времени прошло тридцать лет, когда, будучи молодой женщиной, она вложила все свои деньги в антикварное дело и жила у своих кузин (тогда еще была жива ее тетя), — она ездила через болото в «Хартли», где происходил аукцион; подробности совершенно изгладились у нее из памяти, но она вполне отчетливо помнила, как купила великолепный фарфоровый сервиз «Кроун Дерби», — он был ее гордостью, — идеальный набор, если бы не одна отсутствующая тарелка.

— Как странно, — заметила она, — что эта мисс Лефейн тоже коллекционирует фарфор, потому что именно в «Хартли» я купила тот замечательный сервиз; и если бы не тарелка…

— Пропавшая тарелка? Кажется, я что-то припоминаю, — сказала Клара. — Но разве они не сказали, что она должна быть где-то в доме, и нужно просто хорошенько поискать?

— Думаю, что да, но, конечно, я больше ничего о ней не слышала, и эта пропавшая тарелка меня жутко раздражает. Кто владелец «Хартли»?

— Сэр Джеймс Сьюэлл; мне кажется, он приходился этой мисс Лефейн каким-то родственником, но я не уверена…

— Интересно, нашла ли она тарелку, — задумчиво произнесла мисс Пим. — Я думаю, у нее было достаточно времени обыскать дом…

— Почему бы тебе не пойти и не спросить? — предложила Мейбл. — Если она ее нашла, то ей от одной тарелки мало проку.

— Не говори глупости, — сказала Клара. — Подумать только: в такую погоду идти по болотам и расспрашивать о тарелке, потерянной много лет назад. Я уверена, что Марта к тебе не прислушается…

Но Марта задумалась над словами кузины; эта мысль захватила ее; как это было бы здорово, если бы после стольких лет, почти целой жизни, она нашла тарелку, отсутствие которой так ее раздражало! И эта надежда вовсе не была безосновательной; вполне могло случиться, что старая мисс Лефейн, осматривая старинный дом, нашла недостающий предмет сервиза.

И, конечно, если бы она это сделала, будучи родственной душой в отношении коллекционирования, она наверняка рассталась бы с ней, чтобы сервиз стал полным.

Кузина попыталась отговорить ее; мисс Лефейн, по ее словам, жила затворницей и была странным созданием, которое могло сильно возмутиться подобным визитом и просьбой.

— Что ж, если так, я просто повернусь и уйду, — улыбнулась мисс Пим. — Полагаю, она не откусит мне голову; а вообще, мне нравится встречаться с подобными любопытными типами, — по крайней мере, нас с ней объединяет любовь к старинному фарфору.

— Как это глупо, — столько лет беспокоиться по поводу какой-то тарелки.

— Не просто тарелки, а тарелки «Кроун Дерби», — поправила ее мисс Пим. — Конечно, странно, почему я не подумала об этом раньше, но теперь, когда эта мысль запала мне в голову, я обязательно схожу туда. К тому же, — добавила она с надеждой, — мне, может быть, удастся увидеть привидение.

Дни, однако, оказались столь насыщенными приятными мелочами, что мисс Пим не представилось ни малейшего шанса немедленно претворить свой план в жизнь; но она не забыла о нем и даже порасспрашивала у местных жителей, что они знают о «Хартли» и мисс Лефейн.

Но никто ничего не знал, кроме того, что в доме якобы водятся привидения, а его хозяйка — «чокнутая».

— С домом что-то связано? — спрашивала мисс Пим, у которой призраки ассоциировались с милыми сказками.

Но ей всегда отвечали, что никому в точности не известно, отчего возникло такое мнение; старый Сьюэлл был наполовину безумцем, и, возможно, был похоронен в саду, отчего о доме и пошла дурная слава…

— Это неприятно, — соглашалась мисс Пим.

Встреча с призраком казалась ей маловероятной; ей следовало сказать судьбе спасибо, если удастся хотя бы заполучить тарелку «Кроун Дерби»; по крайней мере, она была полна решимости попытаться это сделать, а также удовлетворить легкое любопытство, возникшее у нее в результате расспросов о «Хартли» и воспоминаний о том дне, когда она посещала аукцион в уединенном старом доме.

Итак, едва ей представилась возможность, — пока Мейбл и Клара с комфортом отдыхали после обеда, — Марта Пим, предпочитавшая активный образ жизни, запрягла маленькую коляску и помчалась через болото.

Направление казалось ей правильным, и, однако, вскоре она сбилась с пути.

Под зимним небом, казавшимся серым и твердым, как металл, до самого горизонта тянулись унылые болота, сломанный оливково-коричневый камыш казался шрамами на поверхности шафранового цвета бочагов, прихваченных первыми заморозками; воздух был холодным, но не резким, а мягким, влажным; слабый туман делал неясными черные силуэты деревьев, возносивших свои голые ветви над дамбами; вороны, чайки и другие птицы с криками проносились над канавами и пустошами.

Мисс Пим остановила пони и оглядела эту призрачную сцену, доставлявшую определенное удовольствие тому, кого впереди непременно ожидала уютная деревня, веселый дом и хорошая компания.

Худой, бесцветный старик, словно являясь неотъемлемой частью серого пейзажа, шел по дороге между редкими деревьями.

Мисс Пим застегнула пальто и спросила, как проехать к «Хартли», когда он проходил мимо нее; он ответил, что ей нужно ехать все время прямо, и она проследовала дальше по дороге, тянувшейся через болота.

«Разумеется, — подумала она, — если вы живете в месте, подобном этому, то непременно населите его привидениями».

Дом внезапно показался на холме, окруженный голыми деревьями, обнесенный старой кирпичной стеной, из-за вечной сырости сплошь покрытой мхом и лишайником.

Это был, без сомнения, «Хартли», поскольку на всем огромном пространстве больше не было видно никакого другого человеческого жилья; кроме того, она вспомнила его, несмотря на прошедшие годы, стоящим на возвышении посреди болот, но тогда поля и деревья были по-летнему зелеными и яркими.

«Она, конечно, сумасшедшая, — подумала мисс Пим, — если живет здесь. И я очень сомневаюсь, чтобы мне удалось заполучить мою тарелку».

Она привязала маленькую лошадку у садовой калитки, небрежно приоткрытой, и вошла; сад был так запущен, что было удивительно видеть аккуратный дом, занавески на окнах и блестящий медный дверной молоток, который, должно быть, был отполирован совсем недавно, если учитывать постоянно присутствовавшую в воздухе сырость, — причину ржавчины и гнили.

Дом был внушительным, «в котором не было ничего плохого, кроме его местоположения», — решила мисс Пим, хотя его нельзя было назвать привлекательным; он был построен из серого камня, покрытого штукатуркой, столь популярного сто лет назад, с плоскими окнами и дверью; одна его сторона была затенена большим деревом, напоминающим кипарис, придававшим черный оттенок этой части сада.