Ким Харрисон - Режим черной магии

— Для вас у меня нет статуэтки, зато полный карман молчания, — сказала я. — Вас это устроит? Я снимаю с Ковена свои обвинения в коррупции, а вы снимаете с меня все обвинения. Изгнание. Смертельные угрозы. Все.

Боже, если я когда-нибудь доберусь до Ника, клянусь, что отдам его Алу прежде, чем его заберет тот демон, и неважно, кого он там вызывал.

Оливер тихо засмеялся, подумав, что я сделала большую глупость, дав ему это преимущество.

— Даже не надейтесь. Вы черная ведьма. — Высоко подняв подбородок, он скрестил руки на груди. — Я предпочту убить вас.

Я не смогла удержать разочарованного вздоха. Трент сдвинулся, было видно, что ему не терпится закончить все это, чтобы начать поиски Ника.

— Оливер, — произнес Трент, и у меня от удивления приподнялись брови. — Какую выгоду ты надеешься получить сейчас? Это уже невыгодно.

Он повернулся к Тренту, возмущение сквозило в каждом его жесте.

— Невыгодно? — взревел он. — Я пытаюсь не дать миру узнать, что ведьмы произошли от демонов, а вы волнуетесь о своей карьере, которая может рухнуть из-за порнографической статуэтки. Почему она вообще у вас есть?

— Это предмет древнейшего искусства, и он был в моем хранилище, а не в спальне, — сказал Трент сухо. — Если вы столь озабочены сохранением вашей тайны, возможно, вам стоит дать мисс Морган то, чего она хочет? Иметь в подчинении того, кто может безнаказанно попадать в Безвременье, может быть очень полезным.

«Да что ты говоришь?», — изумленно подумала я, используя одно из любимых выражений Пирса. Возможно, он сильнее злится на Ника, чем я предполагала.

— Шантаж! — заявил Оливер, оттолкнувшись от стола и встав.

Трент пошарил по карманам.

— Бизнес. У Морган товар. Молчание, — найдя ручку, он поднял глаза. — Вам придется либо купить его, либо убить ее. У вас не получится забрать это у подсудимого, даже если она окажется мертва. В итоге правда выплывет, и она утянет вас с собой на дно даже из могилы.

Он помогает мне убедить Оливера? Значит, лягушки действительно прилетели с солнца на космических кораблях?

Не в силах и дальше сидеть молча, я сказала:

— Я неплохой человек, Олли. У меня есть кошка и рыбка, и я не пинаю бродячих собак. — Я действительно сожгла крылья фэйри, но, черт побери, они первые напали. — Я не хочу, чтобы мир узнал, что я переходное звено к демонам или что все, во что мы верим, основано на древней пропаганде эльфов. Но я не хочу жить в Алкатрасе так же сильно, как и в Безвременье. Я лишь хочу зарабатывать на жизнь тем, что умею лучше всего.

Лидер Ковена отвернулся от занавешенного одностороннего зеркала, кивая.

— Разрушая общество? Я видел, что вы сделали для веров и эльфов.

Трент, который искал, на чем бы написать, беззвучно указал жестом на бумажку из печенья с предсказанием, и я пододвинула ее к нему.

— Я предпочитаю называть это реструктурированием, — ответила я. — Я не слышала, чтобы они жаловались, но я имела в виду лишь продолжать свой детективный бизнес и снимать фамилиаров с деревьев. Вы сами приходите ко мне, заставляя меня совершать все эти странные поступки, от которых потом нервничаете.

Щелчком закрыв ручку, Трент убрал ее.

— Оливер, она немного отстала в своих методах, но сердце у нее в правильном месте. Вы видели, что она сделала на площади. Она могла убить вас, но не стала этого делать. Отпусти ее. Я присмотрю за ней, пока она не обретет искусность.

Я повернулась к Тренту.

— Не поняла?

И снова учтивый, уверенный в себе сын города, Трент улыбнулся.

— Если хочешь играть с большими мальчиками, тебе понадобится сопровождающий. Я бы смог избавить тебя от разбитого носа на игровой площадке.

Он говорил метафорически, но мне все равно это не нравилось.

— Нет, — сказала я, посмотрев на свернутую полоску бумаги в его руке, и снова на него. — Ты не будешь моим чертовым наставником. У меня уже есть демон — учитель в Безвременье. Еще один здесь мне не нужен. Я лишь хочу, чтобы меня оставили в покое.

Оливер тихо кашлянул, и я повернулась к нему.

— Какие проблемы? — резко спросила я.

Он покачал головой, стоя перед нами.

— Демон-учитель, — сказал он тихо. — Просто… вы так спокойно об этом говорите.

— Это спокойствие удерживает меня в здравом уме. Если я буду слишком много об этом думать, то сойду с ума. — Я положила ладонь на стол, растопырив пальцы. — Мы договорились, или пусть сюда влетит Дженкс и все станет уже совсем скверно?

Лицо Оливера выражало неуверенность. Он посмотрел на Трента, который махнул рукой, мол, мы ждем. Колдун переступил с ноги на ногу, и я задержала дыхание, когда он неохотно снова сел.

— И как же? — заявил он, не поднимая взгляда от своих рук, лежащих на столе. — Вы уже впутали нас в это, заявив, что в Ковене коррупция. Пресса этого не забудет.

Мое сердце колотилось, зато узел, завязавшийся в животе, ослаб. Все, что я могла делать, это тихо сидеть, хотя хотелось подскочить, крикнув: «Да!». Я их уделала. По крайней мере, я думаю, что уделала.

— Все продумано, — сказала я.

На другом конце стола устало выдохнул Трент.

— И почему я не удивлен?

Я посмотрела на него, затем, довольная, повернулась к Оливеру.

— Мы скажем прессе, что это было двойной слепой [3] проверкой системы безопасности Трента.

Трент кашлянул, и мое внимание переключилось на него.

— Зная, что ведьмы самая большая угроза для системы безопасности, ты отправился в Ковен и попросил, чтобы они послали ведьму попробовать пробраться в хранилище и украсть поддельную статуэтку. Если бы ведьма потерпела неудачу, ты бы знал, что оно надежно, а если бы ведьме удалось, то Трент дал бы Ковену… миллион долларов.

Последняя часть была внезапным вдохновением в моем рассказе, поскольку я пыталась найти способ заинтересовать Оливера. Как и ожидалось, его брови приподнялись, тогда как Трент нахмурился, увидев жадный взгляд Оливера. Миллион долларов был мелочью для Трента.

— А вы сообразили, — сказала я Оливеру, раздувая его эго, — что черные ведьмы — наибольшая угроза. Решив заполучить эти деньги, вы сфабриковали ложное обвинение и изгнали меня, чтобы поощрить использовать самые сильные средства и узнать, смогу ли я пробраться. Черная магия. И теперь, когда я доказала, что могу, вы можете отменить изгнание.

Оба мужчины молчали. Волна беспокойства накрыла меня. Возможно, я недооценила жадность Оливера.

— Мм, возможно награда была два миллиона, — добавила я, и Трент моргнул.

Оливер сказал:

— Вы хотите, чтобы мы лгали ради вас.