Доктор Хаус - Виагра для дракона

  Папочка на глазах обретал свою истинную форму. Мастер вампиров открыл для своего нерадивого сына проход в преисподнюю, проходивший через его собственную утробу. Как говориться, - я тебя породил, я тебя и сожру…

   Чтобы дотянуть до рассвета, мне не хватило всего пары-тройки минут и сейчас, глядя прямо в неумолимо приближающийся адский зев, я печалился только об одном: - В преисподней нет Солнца. И мне уже никогда не увидеть ни розового зарева Зари, ни ослепительного светового ливня полуденного Ярила, ни теплого закатного оранжевого шара.

  - Господи, дай мне только увидеть один солнечный луч, и я уйду с миром: - вот с какой мольбой я взывал к небесам, постепенно втягиваясь в пульсирующую воронку инфернального портала. Господь мне почему-то представлялся похожим на старца Василия Иакововича, только изрядно располневшего и в снежно белом хитоне, вместо привычного клетчатого костюма.

     Впрочем, адский папаша поглотил мое тело почти до подбородка, а молитва так и осталась без ответа. И не удивительно. Учитывая количество расставшихся с жизнью по нашей с Реальгаром вине людей, Господь вряд ли готов принять блудного сына в свои любящие объятья. Простите меня, угодники, не оправдал…

     Вершина горы, зеленой пирамидой возвышавшейся над ущельем, засветилась теплым розовым светом, тронутая первыми лучами рассвета. Засветилась и вдруг вспыхнула, отбросив на меня ослепительный блик. Вглядевшись, я сумел разглядеть среди деревьев маленькую сухощавую фигурку, державшую в руках какой-то блестящий предмет, отразивший в нашу сторону солнечные лучи. Свет, мигом развеявший мою тоску, упырю доставлял ощутимое неудобство.

     Мастер Вампиров будто поперхнулся, выплюнул мое тело почти до пояса и бочком  начал отползать в сторону. Адская тварь почуяла угрозу и попыталась убраться. Но тщетно, прямо по световому лучу, протянувшемуся к нам от вершины горы, танцующей походкой спускался веселый старец Исмаил Ага. В следующий миг он уже оказался стоящим прямо перед нами.

 – Ты хотел съесть старого Исмаила, Галия Шайтан?! – Так вот он я, получи свое! – И старик, мгновенно сжавшись в сияющий янтарным светом шарик, нырнул в адскую утробу.

   Эффект не заставил себя ждать. Внизу что-то оглушительно взвыло, взорвалось и меня выбросило из глотки мастера, как пробку из бутылки с шампанским. Только вместо белой пены из упыриного «горлышка» вслед за изжеванным человеческим телом последовали куски дымящейся мазутоподобной субстанции.

   Эктоплазма Ада основательно загадила площадку, выжигая все живое в радиусе десятка метров, но моей плоти повредить не смогла. Плоть была уже безнадежно испорчена демоном Реальгаром. Зараза к заразе не станет.

  Однако адский мазут разъел мне одежду,  оставив в неприкосновенности только неуязвимую жилетку из шкуры Демиоса Сатанопуло. Так что покинул я адскую пасть в весьма нелепом виде: - без штанов и обуви, в одном старушачьем овчинном полушубке.

    Взмыв по параболе на десяток метров вверх, тело человеко-демона Платона перелетело фермы моста и, стремительно набирая скорость, устремилось к ревущей на сумрачном дне ущелья реке. В след за ним, гигантскими прыжками спускаясь по каменным отвесам склона, последовали две гигантские кошки.

 Несмотря на свойственную кошачьим нелюбовь к купаниям в ледяной воде, оборотни не раздумывая бросились в стремительно несущиеся буруны горного потока. А четыре сгустка тьмы, до времени державшиеся в стороне от схватки, собрались вокруг хозяина, отгородив его останки от мира черной стеной.

    Даже мощнейший выброс энергии, на несколько секунд превративший его в подобие маленького грязевого вулкана, не смог убить мастера вампиров. И сейчас адская эктоплазма неспеша стекалась к похожему на скелет, обтянутый пергаментно белой кожей, телу мага. Черная, как угольная смола, вязкая жидкость втягивалась в его естественные отверстия, наполняя мумию жизненной силой.

    Когда превые солнечные лучи коснулись места недавнего боя, на бетонном полотне уходившей в сторону равнин дороги остался лежать демонизированный человек, которого местные знали под именем Галия-шайтана, а немногие из его старых знакомых: – Кривого Галла. И даже эти знатоки уже не помнили, что было время, когда вечно угрюмого гиганта с рассеченным наискось шрамом лицом называли иначе: - Красавчик-Галл. Или, - Везунчик-Галл.

    Уже давно колдун не полагался на удачу, предпочитая добиваться желаемого самостоятельно. Или с помощью союзников из преисподней. Демоны трансформировали человеческое тело мастера вампиров, сделав его практически неуязвимым.

     Но везунчиком Галла, ныне Галия-шайтана, назвать было уже нельзя. Человек, насильственно изменивший свою природу, не может рассчитывать на помощь со стороны природы мира. Впрочем, мастер вампиров никогда не сожалел о своем решении. А в постигших его бедах и разочарованиях обвинял не свою глупость и даже не демона-одержателя Бегемота, а вполне конкретных врагов. Вот и сейчас, анализируя причины своекго поражения, маг не мог удержаться от горестных воспоминаний…

    Его везение кончилось, когда проклятая ведьма Кэролин Тиггс решила испробовать свои железные яйца на подвернувшемся под горячую руку молодом колдуне. Галл и не думал, что, казавшаяся поначалу такой милой, проказа с запечатанным в орех скорпионом, обойдется ему так дорого. Рубец на лице невыносимой болью напоминал о горечи поражения во время каждой трансформации.

  Старая сука Тиггс не смогла оценить превосходной шутки и нанесла удар такой силы, что исцелить его последствия не смог даже Архидемон Бегемот. Проблема была в том, что «железная мама» ударила Галла своим Нагвалем, навсегда изменив структуру энергетического тела дерзкого мага.

    С тех пор радость больше не гостила в моем доме: - думал мастер вампиров, с трудом заставляя искореженное насильственным оборотом тело подняться на ноги. – Ангелина, единственная женщина, которую я смог полюбить, отвергла мою любовь. Ведьма предпочла мне, великому магу и матеру крови, никудышнего упыришку Семена!

    И даже демон, с которым удалось заключить выгодный на первый взгляд союз, преподнес неожиданный сюрприз. Ублюдок Бегемот сумел совершить невозможное, - оставить после себя наследника. Младенец-демон, существо, по общему мнению, полумифическое, существовал на самом деле. Я еще чувствую мерзостный привкус его крови на своем языке!

   – Галл облизал губы и в сердцах сплюнул в сторону жавшихся в тени придорожного утеса  вассалов крови. Плевок зашипел, на глазах проедая известковую глыбу, за которой укрывались его рабы. Дешевые клоуны! С каким старанием отбирал он их среди самых отважных, самых беспощадных абреков. И какое разочарование испытал во время сегодняшней схватки.