Олег Северный - 2012. Танго для Кали

— Довольно, — остановил граф.

— Мне тоже? — испуганно спросила Лоренца.

— Не нужно. Тебе достаточно произнести «отрекаюсь».

— Отрекаюсь, — с лёгким заиканием выговорила она, подумала и уточнила: — От Бога.

— Возьми. — Он двумя руками протянул ей меч. Она так же приняла. — Встань перед ним.

Лоренца шагнула к Калиостро и замерла, не без труда удерживая стальной клинок на вытянутых руках.

— Клянёшься ли ты всецело предать себя в руки Господина Истины? — Граф обратил взор к Калиостро.

— Клянусь! — отвечал тот.

— Клянёшься ли без сомнений принять будущий закон твоей жизни?

— Клянусь!

— Нет ли у тебя незавершённых дел, денежных обязательств, не преследует ли тебя суд?

— Нет, ничего этого нет.

— Женат ли ты? — На этом вопросе граф слегка запнулся, потому что ответ был очевиден, но его полагалось задать.

— Женат, — бестрепетно ответствовал Калиостро.

«Вот жук! — не мог не восхититься граф. — Прекрасно знает, что в рыцари Храма ему путь закрыт, на что же надеется? Неужели знает?»

— Понимаешь ли ты, зачем ты пришёл сюда? — Это был вопрос не по протоколу, но Седой не удержался.

— Да, господин Сен Жермен, — жёстко кивнул гость. — Я знаю.

— Готов ли ты принять Господина Истины в своё сердце, стать ему домом и кровом?

— Я готов.

— Клянёшься ли ты следовать избранному пути, покуда он не пресечётся, как пресекаются дороги живущих?

— Клянусь.

— Целуй. — Сен Жермен указал на клинок.

Калиостро с готовностью склонил голову и приложился губами к плоскости лезвия. Вышло неосторожно — на верхней губе показалась капелька крови.

— Готова ли ты следовать за ним и разделить все его тревоги? — Граф встал и отобрал меч у Лоренцы.

— Готова, — выдохнула она.

— Целуй.

Она с недоумением посмотрела на опущенный меч, потом на графа.

— Его целуй! — Сен Жермен качнул головой в сторону Калиостро.

Она тут же припала к губам мужа, измазав и свои губы в крови. Теперь Сен Жермен подошёл к Калиостро и тоже его поцеловал, крепко и со смаком. Калиостро смутился. После этого граф коснулся клинком по очереди его обоих плеч и головы и отдал ему меч.

— Нынче до утра он будет с тобой. Воздвигни его в своё сердце так, как если бы он был крестом, и храни его в своём сердце до света. Если к утру этот камень почернеет — ты взял своё. Если нет — вы умрёте. Ты понял?

— Да. — Калиостро кивнул.

— Вопросы есть?

— Что потом следует сделать с мечом?

— Пойдёшь в костёл и оставишь позади креста в алтаре. Да так, чтобы тебя никто не увидел.

— Сделаю, — согласился он.

— А что следует делать мне? — спросила Лоренца.

— А ты молись. Может, подействует.

— Кому? — удивилась она.

— Как кому? Господину Истины.

Музыка завершилась. Поцелуй распался. Они продолжали держаться за руки, это давало хотя бы небольшую уверенность в реальности происходящего: чувствовать другого — совсем не то же самое, что быть наедине с собой. Маятник застыл на последнем взмахе, как будто у него кончился завод.

— Где мы? — очень тихо спросила Матрёна.

— Я не знаю. Можно пойти посмотреть.

Антон повёл девушку сквозь одну из арок. Впереди маячила огромная деревянная дверь. Они толкнули створку, шагнули и тут же зажмурились от яркого сияния, ударившего в глаза. Дверь за спиной мягко затворилась. С закрытыми глазами они сделали пару шагов, потом осторожно разомкнули ресницы. Свет по-прежнему казался неестественно ярким, как у кварцевых ламп, как будто их глаза обрели способность воспринимать ультрафиолет. Перед ними расстилалась огромная пустая площадь. Всю её середину занимал аккуратно подстриженный газон, покрытый густой, неестественно зелёной травой, и прямо по этой траве к ним шёл человек. Он был пока далеко, но уже сейчас можно было видеть, что это мужчина со стройной ладной фигурой и очень светлыми, почти белыми волосами.

Он шёл не спеша, как будто давал им возможность привыкнуть к себе, понять, приготовиться. Оставался далеко, пока как-то вдруг не очутился совсем рядом, сделал ещё несколько шагов и приветливо улыбнулся. Антон никогда прежде его не видел, но узнал сразу.

— Привет, Чёрный, привет, Мать, — улыбался молодой человек.

— Здравствуй, Седой, — сказал Чёрный. — Как видишь, мы добрались.

— Вы молодцы. Мы всегда знали, что у вас всё получится.

— Седой, спасибо тебе, — присоединила свой голос Матрёша. — Мне было бы гораздо труднее без твоих советов.

— Мы решили, нельзя пускать ситуацию на самотёк. Если не мы, был бы кто-то другой, не для вашей пользы. Мы старались соблюдать правила. Вы думаете очень медленно, не было времени позволить вам забывать то, что вы уже знали.

— Ох, Седой, ты выражаешься как всегда, так и хочется в тебя чем-нибудь кинуть. — Матрёна, несмотря на свои слова, радостно улыбалась.

— Да, спасибо, — произнёс и Антон. — Конечно, вы действовали в своих интересах, но там и тогда или здесь и сейчас они совпали с нашими, и мы вас благодарим.

— Пожалуйста. — Седой стал серьёзным.

— Знаешь, у меня было к тебе столько вопросов, — признался Антон. — А теперь не осталось ни одного. Почему так?

— Теперь ты знаешь, что происходит?

— Нет, теперь я всегда это знал. Понимаешь?

— Да. Так должно быть. Кстати, вы видели, как распался барьер?

— Барьер? — спросила Матрёна. — Мы не могли ничего видеть, мы были в Храме.

— В Храме вы ещё будете, — возразил Седой. — Кольца разлетались очень красиво.

— Кольца? — Она тут же взглянула на своё колечко и на Глаз Дракона Чёрного, они были на месте.

— Кольца вокруг планеты. — Теперь Седой засмеялся. — Те, что не пускали сюда Клэреот и им подобных. Больше они не нужны. Ваши сильнее.

— Значит, Клэреот сюда не придут? — уточнила девушка.

— Если вы не позволите. Они могут прийти на ваших условиях.

— Мы позволим? — Она с удивлением посмотрела на Антона. Это была его мысль, но ей показалось, что она пробежала и в её голове тоже.

— Почему нет? — хмыкнул Антон. — Пусть приходят. Только теперь люди будут играть на равных. Поторгуются и посмотрят, нужно ли их пускать.

— Они наторгуют! — Матрёна выглядела огорчённой. — Нашим торгашам лишь бы побольше золота.

— Не скажи, — ухмыльнулся он. — Плохо ты знаешь наших.

— Наших? Я правильно поняла? — Её глаза снова распахнулись, как окна.

— Правильно, — кивнул Седой.

— Теперь, получается, наши кольца будут хранить планету? Наши с Антоном, да?

— Правильно, — снова кивнул Седой.