Татьяна Осипова - Тьма придет за тобой

Мориса повторяла его поступки, его слова. Ей было наплевать на насмешки сверстников, она жила в своем мире, пока не встретила длинноногую Мэрки, которую все называли цаплей. Атэни. Именно Атэни наполнила ее темную сторону светом и верой во что-то доброе и хорошее. Она оказалась единственным человеком не оттолкнувшим ее. В этом чужом для Мо мире, девочка стала спасительной соломинкой. Они делились тайнами, проблемами, пытались решать их сообща. Наконец-то, как заметил Оливер, Мориса стала улыбаться.

— Прости, Атэни, — Мо обняла подругу, — ты знаешь, что ты моя единственная подруга и у меня нет от тебя секретов. Я расскажу тебе, почему мы уезжаем, только ты должна пообещать мне.

— Пообещать что? — Атэни захлопала ресницами, словно крыльями бабочка, — ты тревожишь меня, Мо.

— Идем на наше место, мне там спокойнее и не так страшно… я смотрю на этот ручей с мертвыми листьями и останками деревьев, и мне кажется, что мертвая река делает мертвым все, к чему прикасаются ее мутные воды. Я ощущаю запах гнили и вижу, что не ветки плывут по воде, а человеческие останки, их лижет вода, как голодный зверь и… мне ужасно страшно увидеть в ней того, кого я люблю…

Мориса взглянула на Атэни,

— Ты понимаешь?

— Не совсем, Мо, но я хочу помочь тебе, — она обняла подругу и сжала ее в своих объятиях, — пойдем. Не будем смотреть на эту воду, мне кажется, я тоже вижу это, чувствую все то, что чувствуешь ты, идем. Там на поляне многолюдно и нам ничто не угрожает.

— Ты права, не будем терять время.

2 глава

Я снова листаю альбом с нашими фотографиями. Теперь это кажется таким старомодным. Раньше я хранил фото в Интернете или в многочисленных папках своего компьютера. Но, то было раньше, когда я был еще большим ребенком. В те дни я не сразу понял, что моя семья стала жертвой голодного демона и чуть не положил голову на плаху… Если бы не Мизуко и моя сестра — Анна. Я закрыл глаза, вспоминая сестру, мне хотелось запомнить ее прежней, когда мы вместе жили в родительском доме и не ведали будущего. В те дни мне казалось, что у нас самая счастливая семья. Мы строили с Анной планы и не ощущали тени, что легла саваном на наш дом, обращая его в проклятое место. Сначала демон завладел домом, потом сердцем матери, а потом, после моего отъезда, Анну стало слишком просто соблазнить. Наивная девочка, все еще верящая в любовь и принца на белом коне, которая была еще слишком юной, чтобы понимать в какие игры играет судьба и кто раздает меченые карты.

Я вынул из альбома фотографию, где мы с Мизуко были такими счастливыми, улыбались, я помнил то время, когда она носила под сердцем Морису и верила, что для нас все плохое осталось далеко позади.

Мориса — она стала совсем взрослой и так похожа на Мизуко, только карий цвет и европейский разрез глаз, совсем не так, как у Мизуко, которая была японкой. Я закрыл альбом и посмотрел на чемоданы, стоявшие у двери. Сегодня мы должны отправиться в Пан — Райго. Пальмы, теплая вода средиземного моря, я закрыл глаза, впервые за многие годы, ощутив прилив счастья. Возможно, там моей девочке станет легче, и эти кошмары перестанут преследовать, словно стая голодных волков.

Все началось в Гарлемдолле, когда ей исполнилось десять. Именно тогда я понял, что он вернулся. Моя дочка не спала ночами, она просыпалась мокрая от пота и разговаривала сама с собой. Наутро, все забывалось, но я понимал, что так долго не может продолжаться. Недолго думая, я собрал вещи и отправился с ней в Рейнол, где без труда устроился на работу, так как безупречно знал не только немецкий, английский, но и итальянский. Мориса понемногу приходила в себя, и вскоре я определил ее в частную школу, находившеюся на окраине города, до той поры, пока кошмары не вернулись снова.

Я помню этот день, когда нашел Мо в окровавленной пижаме, сжавшейся в комок, ее губы что-то шептали бессвязное, и мне казалось она сходит с ума. Потом она пришла в себя, но в ней как будто что-то сломалось. Как в пластиковой кукле, умевшей, раньше, говорить, а теперь лишь бессвязно плакать. Обычная девочка восприняла бы это известие совершенно по иному, но Мо не была обычной девочкой. Я видел, как она меняется, как замыкается в себе, через год я понял, что кошмары вернулись. Об этом я узнал со страниц ее дневника, который стал ее слушателем, ее исповедником. Я не понимал, почему она не рассказала мне о мучивших ее страхах, и с болью переживал это.

«… порой мне кажется, что я нахожусь в мертвом теле, это не мое, чужое тело, которое мешает мне стать той, кто может летать. Иногда я хочу подняться на самую высокую крышу Рэйнола и, раскинув руки, полететь… нет, не в низ, а вдаль, словно птица. Я больше не боюсь снов, я привыкла к тому, что вижу во сне. Иногда моя серая жизнь мне кажется каким-то сном, а яркие видения реальностью. Темноволосая женщина расчесывает мои волосы. А этот огромный дом, он так прекрасен, я знаю ее имя, но сейчас не могу вспомнить. И еще другая девушка с рыжими волосами рассказывает мне удивительные истории. Странно лишь то, что я не могу выйти из этого дома. Когда я в этом сне, то все происходит по правилам этого мира, в этом доме я гость и в тоже время пленник. Мне хорошо и тепло с этими людьми, я чувствую их заботу и думаю о папе, который так несчастен. Мне кажется, когда он смотрит на меня, то вспоминает свою жену… мою маму и где-то в глубине души, винит меня за ее смерть. Я боюсь ранить его, поэтому ничего не говорю ему.

Но есть и другой мир, который привлекает и отталкивает одновременно. Там пахнет роскошью и страстью. Запретной страстью, которая больше пугает меня. Я не вхожу в просторный зал, где пируют странные существа и из больших кубков пьют жидкость, похожую на кровь. Нет. Это не вино, я уверена, что в такие пасти может попадать только кровь. Я выхожу по каменной лестнице на крышу и, оглядываясь, вижу бескрайние заснеженные просторы. Холод? Нет, его не чувствует кожа. Возможно потому, что мне это только снится. Раскидываю руки и вижу, как они обрастают перьями, я ощущаю каждое перо, что вырастает на моей коже. Они блестят и переливаются в свете огней, которые освещают ночь. Девять лун на темных небесах. Девять башен, которые я вижу вдали. Красивый готический мир, пугающий покой и тихий шепот падающего снега. Я закрываю глаза и взлетаю вверх, вдыхая полной грудью запах леса и снега. Пролетая от одной башни к другой, я заглядываю в окна, рассматриваю их древних хозяев и их слуг. Некоторые так прекрасны, а образы других пугают и вызывают отвращение. Лишь когда я просыпаюсь, то задумываюсь над тем, что же со мной происходит. Фантазия это или настоящий полет в другой мир…»