Нелла Тихомир - Призрак гнева

Конунг завозился и встал на четвереньки, сделавшись похож на большого цепного пса.

— Уходи, колдун, — выговорил конунг. — Я разберусь, а тебе тут нечего. Иди.

Его пальцы ухватились за плечо Фригг. Он тяжело, со стоном, поднялся, застыл, опираясь о статую руками. Волосы почернели и слиплись от крови.

— Отец! — вскрикнула Улла. — Прошу тебя, послушай! Я хотела…

— Молчать, — промолвил конунг. — Я голоса твоего слышать не могу. Ты мертвая. Мертвая. Не смей со мной говорить. Не смей глаз подымать! Как ты еще жива, после всего, что ты… Ну, ничего, сейчас я это поправлю. Иди отсюда, колдун. Пошел вон! Отдавай мне ее! Эта тварь — мой грех, мне исправлять! Я это уничтожу…

— Нет, — сказал Бран. — Нет!

Он попятился, не выпуская Уллу из объятий.

— Бран, уходите оттуда, — с порога молвил Дэвайн.

— Я сказал, уйди, колдун! — крикнул конунг — и кинулся на Брана.

Конунг сшиб их с ног, втроем они покатились по полу. Улла закричала. Конунг все норовил вцепиться в дочь, а Бран ему мешал. Они стали похожи на рычащий, шевелящийся клубок. У конунга, казалось, было десять рук: Бран никак не мог от него отбиться. Конунг задушил бы Брана, если бы не отец.

Девайн вцепился в конунга и оторвал его от Брана. Торгрим заорал, пнул Девайна, и тот упал на колени.

— Уходите, Бран! — крикнул Дэвайн. — Ну же, уходите!

Бран попытался приподнять Уллу, но она ухватилась за ноги статуи.

— Нет! — взвизгнула она. — Не пойду! Пусти! Я не пойду!

— Оставь ее! — заорал конунг. — Ее место здесь! Она уничтожила наш род! Она сдохнет!

Он ударил Дэвайна кулаком в лицо. Тот ударил тоже. Они начали драться.

— Улла, идем! — Бран дернул девушку к себе. Она не поддавалась, руки словно вросли в дерево.

Откатившись к костру, конунг выхватил из огня головню, встал на ноги и пошел на Дэвайна.

— Ну, колдун? — резкий взмах рукой. Огненная дуга прочертила воздух. Конунг улыбнулся, облизывая кровь с разбитых губ. — Хочешь со мной драться? Хочешь драться? Ну, давай подеремся. Давай!

Конунг опять взмахнул головней, и Дэвайн отпрянул. Оглянулся на сына. Тот оставил Уллу и выпрямился. Конунг из руки в руку перекинул свой факел.

Дэвайн выхватил меч.

— Не подходи, — сказал он.

Конунг не замедлил движения.

— Не подходи! — крикнул Дэвайн. Меч сверкнул, как огненный язык.

Конунг швырнул в Дэвайна головней. Тот отклонился, и факел пролетел мимо. Прошуршали сияющие крылья, сгусток пламени, как птица, спланировал во тьму. Скользнул к земле, и они увидели, как он падает на вязанки хвороста, составленные у стены.

Рев и гул. Пламя, как голодный зверь, накинулось на пищу. Разверзлись сотни алых пастей, высунулись жадные языки. Как хищник лижет кость, так они принялись лизать сухие ветки. Хрустя, ворча, шипя и воя, разбежались огненные пальцы. Зашарили, ощупывая дом. Огонь перекинулся на статуи богов, на стены, пополз, взбираясь к самой крыше, обнял балки и приник к ним, гладя и лаская. Пустил под крышей дрожащие побеги.

— Бран, уводи ее отсюда! — перекрикивая рев пламени, завопил Дэвайн.

Конунг прыгнул.

Мужчины сшиблись, упали около костра, принялись бороться, едва не задевая пламя. Конунг вцепился Дэвайну в горло, боднул в переносицу. Дэвайн застонал. Конунг опять боднул, и Бран увидел, что отец перестал сопротивляться.

Бран рванулся к ним, схватил меч, что валялся на земле, за лезвие, и с криком воздел над головой. Конунг обернулся, и Бран ударил его рукояткой между глаз. Он не переставал кричать. Он вложил в удар всю силу. Конунг молча рухнул своему врагу на грудь. Вокруг ревело пламя.

Дом заскрипел и зашатался. Бран вскинул голову.

Он стоял в огненной пасти. Огненный зверь бушевал вокруг, вгрызался в стены и потолок, сам воздух плавился от его дыхания. Крыша затрещала, заставив Брана вздрогнуть. Он отыскал глазами Уллу, сидевшую возле статуи Фригг, и закричал:

— Улла, помоги мне!

Она не шелохнулась.

Снова треск, мучительный стон дерева. Бран увидел: огонь охватил весь потолок и подбирается к двери.

— Сейчас, — выговорил Бран. Наклонившись, вцепился в отца и поволок его к порогу.

— Сейчас, — промолвил он. — Еще немного, потерпи…

До выхода было шесть шагов, но Брану показалось — сотни. Он тащил отца, а сам смотрел на Уллу. Воздух дрожал, как марево в степи. Улла скорчилась в своем углу. Сидела — и не шевелилась, прижимаясь к статуе, словно к родному существу.

— Сейчас, милая, сейчас, — застонав от усилия, выговорил Бран. Он вытащил отца на снег. Увидал Козу, которая стояла возле входа.

— Помоги… ему.

Коза не шелохнулась, лишь смотрела огромными, перепуганными глазами.

— Помоги ему! — Бран закашлялся и упал на колени в снег. Мучительно хватал ртом воздух, не в силах отдышаться.

Крыша над дверью обвалилась.

Коза дико завизжала. Бран вскочил и метнулся внутрь, но отпрянул от страшного жара, загородил лицо ладонью.

— Улла! — заорал он. — Улла, где ты?! Ты меня слышишь?! Иди сюда! Иди немедленно сюда, скорее!!!

Ничего. Один огонь. Он видел лишь огонь. Я сумею перепрыгнуть… может быть, сумею.

Она появилась из огня, как привидение.

— Улла, ты переберешься! — крикнул Бран. — Я сейчас! Будь здесь, я сейчас!

— Уходи! — ответила она.

— Я сейчас, Улла!

— Я не пойду! Уходи! Я останусь!

— Спятила?! Сгоришь!

— Они сгорят — и я сгорю! Уходи! — Улла кричала, но рев пожара, будто кляп, вгонял крик обратно, Бран еле разбирал слова.

— Набери в плащ снегу, — обернувшись к Козе, велел он. — Быстро!

Вой пламени, словно вопль боли. Далекий Уллин крик:

— Уходи! Бран, уходи!

Бран ее почти не слышал.

— Уйди, не надо!

— Я сейчас, Улла!

— Сгоришь! Не надо! — ее голос взмыл, сорвался в визг. — А-а-а! Не на-а-а…

Гул и грохот. Стены покачнулись, струи искр вонзились в небо. За спиною Уллы обрушился раскаленный водопад, и Бран увидал, как она вскидывает руки. Через миг она исчезла с глаз.

Он кинулся в огонь, но его схватили и дернули назад.

— Не смей! Сгоришь!

Бран обернулся. Дэвайн держал его за плечи, по лицу струилась кровь.

— Пусти! — Бран рванулся, но отец держал крепко.

— Куда? Ведь сгоришь!

— Пусти!

— Спятил?! Она уже погибла! Куда ты?

Бран закричал, забился у отца в объятиях.

— Бран! Бран, сынок, опомнись! Она умерла! Подумай сам!

— Нет! Пусти! Она жива! Я ее вытащу! Пусти меня!

— Бран, ее больше нет! Перестань! Хватит! Ты ничего не можешь сделать!

Бран оттолкнул отца, и тот рухнул в снег. Бран вырвал у Козы свой плащ, накинул на голову. Глубокий вдох… Он кинулся в огонь, словно в бурлящий омут.