Георгий Старков - Тихий холм

- Я... – Хизер испугалась, не узнав собственный голос; но было уже поздно. – Я прощаю тебя...

И напряжение тут же спало, как сходит на нет напор потока воды, когда перед ним распахивают шлюзы плотины. Женщина расплакалась снова, теперь от облегчения и радости. Она исходила рыданиями, не пытаясь скрывать чувства, и что-то пытаясь сказать меж слёз. На сей раз Хизер не могла уловить смысл этих бормотаний. Но нет, одно слово она точно услышала, и это слово было: «Спасибо».

Теперь ей было нечего делать в этих стенах, пропахших застарелой древесиной и страданием. Женщина не собиралась выходить из кабины. Хизер с тяжестью в сердце покинула каморку, бросив последний взгляд на содрогающиеся поникшие плечи человека за окошком. Пусть никто не помешает горькому счастью той, кто получила своё спасение...

Я прощаю тебя.

С каждым шагом церковь менялась. Аккуратные обои на стенах сменялись сырыми лохмотьями неопределённого цвета, свисающими, как лоскутки содранной кожи; пол начинал размягчаться и пружинить, как желе. Хизер всё это очень не нравилось. Воздух нагревался, словно за стенами располагался небольшой крематорий – он просто пылал удушающим жаром; Хизер видела в щелях стен яркий и знойный, как летний закат, свет пламени. Скоро кончился паркет. Край багряного линолеума лежал на ржавых решетчатых пластинах, а в пяти шагах впереди темнела широкая дверь, заляпанная кровью. Слева, за тонкими, но частыми стальными прутьями, на больничной койке что-то краснело. Стараясь не смотреть туда, Хизер подошла к двери и открыла её.

И перед ней разверзлась бездна.

Она стояла на самом краю чёрного провала без дна и края, потрясенная, потерявшая способность говорить. Вдоль стены тянулась узкая полоска решетчатого пола - ровно такая, чтобы можно было идти, не боясь из-за неосторожного движения свалиться в пропасть. А за ней... за ней ничего не было. Хизер не знала, как такое могло быть; но оно было так. Под церковью Тихого Холма пряталась пропасть, доходящая до адских недр. Горячий, с запахом серы, воздух вырывался из пропасти и бил Хизер в лицо, в расширившиеся от удивления глаза. Бездна завораживала, заставляла забыть обо всём, таила в себе абсолютную истину, но не хотела им делиться. Хизер составило немалого труда разорвать чары тёмного молчания и посмотреть вдоль стены. Руки дрожали, к горлу подступала тошнота.

Я-то думала, меня уже ничто не удивит...

Дальше были двери. Много дубовых дверей, гордо висящих над пропастью и отделённых от неё только тонкой перегородкой из решетки. Решетка выглядела надёжной, и Хизер решила, что ничего страшного не будет, если она пройдётся по ней. Она двинулась к ближайшей двери, опираясь о стену. Перед глазами плясали крохотные звёздочки, улетающие за поле зрения, как только она пыталась сфокусировать на них взгляд. Нужно было смотреть куда угодно, только не вниз. Хизер, конечно же, туда и уставилась, чувствуя, как её основательно мутит от очередного общения с пустотой. Наконец она нашла выход, закрыв глаза и передвигаясь миллиметрами. Где-то на стыке веков она доковыляла до первой двери и схватилась за ручку. Дверь оказалась запертой.

Хизер не позволила захватить себя разгорающемуся разочарованию. Если не здесь, то дальше... и так, пока она не найдёт открытую дверь. Но, Господи, как неприятно было снова пускаться в бесконечное мышиное путешествие, чувствуя, как под ногами поскрипывает ржавчина, сползающая с прутьев, в ноздри бьёт кислый запах серы, волосы забиваются в глаза, а ты не можешь их откинуть, потому что боишься отлепить ладони от стены.

Вторая дверь. Тоже провал.

Это издевательство, подумала Хизер, покорно подползая к третьей двери. Она уже не надеялась, что ей повезёт, но дверь с легкостью ушла вовнутрь, едва девушка коснулась его. Через мгновение Хизер уже была внутри. Подпирала дверь спиной и остервенело убирала с лица намокшие волосы, которые щипали лоб. Только потом она начала изучать место, куда попала.

Тут было много книг, разложенных по полкам. Самих полок тоже хватало, причём некоторые этажерки упирались в потолок и ломились от груза знаний, возложенных на них. Хизер почему-то охватило любопытство, она выудила из полки первую попавшуюся книгу и открыла. Издание выглядело совсем новым – офсетная печать, мелованная бумага и чистенькие страницы, – но название вызвало у Хизер зубную боль. «ДРЕВНИЕ БОГИ ТИХОГО ХОЛМА: ИХ ПРОИСХОЖДЕНИЕ И ЭТИМОЛОГИЯ». Гадость. Она поспешила вернуть сокровище на место. Похоже, это была церковная библиотека, где верующие подпитывались знаниями в качестве дополнения к вере. Осмотревшись, Хизер только уверилась в этом. На полках лежали картонные коробки, украшенные Нимбами Солнца, и из них выглядывали переплёты новеньких книг, оформленных с иголочки. Все о местной религии... сколько там понаписано? У Хизер голова пошла кругом, когда она поняла, насколько глубоко стало влияние культа в городе. Раньше, во времена Алессы, они прятались по подвалам, чтобы не мозолить глаза добропорядочным горожанам. Но теперь... похоже, тут уже не осталось неверующих. Весь Тихий Холм напитался пагубным влиянием религии. Ну уж спасибо, Клаудия. Твоя заслуга.

На столе горел керосиновый светильник, будто сошедший с фильмов про старинную пору. Хизер он показался знакомым. На столе лежал лист бумаги и ручка рядом с ней, но на бумаге ничего не было не написано. В углу разложены по стопкам какие-то толстенные книги, каждая из которых вполне могла претендовать на звание энциклопедии. Керосин догорал; когда пламя сбивалось, тени на секунду начинали водить хоровод по почерневшим стенам.

Эта догорающая лампа. Эти неподъёмные книги. Хизер догадалась, отчего её беспокоит такое сильное чувство дежа-вю. Картина совпадала почти точь-в-точь с тем кабинетом, который она видела в Хилтоп-центре. Не хватало только хозяина...

За спиной тут же раздались размеренные шаги. Словно владелец прятался за этажерками и дожидался, когда Хизер посетит догадка. Человек ступал медленно, почти крадучись, но не пытался скрыть своё присутствие. Хизер не нужно было оглядываться, чтобы узнать, кто это. Осторожные, разведывающие, лисьи шажки выдавали своего обладателя с головой.

- Привет, Хизер.

Винсент держал в руках раскрытую книгу, выцветшую под действием времени. Книга разваливалась, и страницы спасало только то, что кто-то аккуратно заштопал их толстыми нитками и оклеил липкой лентой. Даже увидев девушку у своего стола, Винсент не опустил книгу - уставился на неё поверх очков, на стёклах которых отражались зелёные блики.

- Ты всегда вовремя, не так ли? – бесцветно спросила Хизер, не проявляя радости. Не было причин.