Лев Альтмарк - Хреновый детектив

Вместе с Пахомовым из троллейбуса вылез мордоворот с сизой, по-солдатски гладко выбритой физиономией. Мордоворот поразительно напоминал перегретый пулемёт-максим, в который остаётся заправить ленту с патронами, чтобы начать крошить всё, что попадает в сектор обстрела его узеньких близко посаженных глазок.

Больше с ними никого не было, но я заметил, как по разные стороны от перекрёстка притормозило трое или четверо парней, весьма откровенно и влюблённо поглядывающих на Пахомова. Хреновенькие они конспираторы, отметил я про себя, но если дойдёт до мордобоя, в обиду ни себя, ни своего предводителя не дадут.

Итак, оценим ситуацию. На встречу Пахомов всё же явился, значит, на что-то рассчитывает. По всей видимости, воевать с каким-то неизвестным уркой не собирается, а ребятки ему нужны для уверенности. Ну, и ещё чтобы ненароком по шее не схлопотать. К реальному мордобою готовятся иначе. А может, после моих телефонных страшилок он уже пришёл в себя, пошептался с единомышленниками и угрозы, конечно же, всерьёз не воспринял. Вероятней всего, убийство Марика не их рук дело. Не похоже, чтобы они были такими искусными артистами. Не того замеса Пахомов, чтобы организовать убийство. Да и не нужно ему, по большому счёту, лезть в криминал — итак репутация не очень хорошая.

Я облегчённо вздохнул и прикурил сигарету. Хоть Пахомов и дерьмо порядочное, но предстоящая встреча с убийцами почему-то вызывала во мне отвращение и неприятную дрожь. Хоть и хотелось разобраться со всеми непонятками, но лицом к лицу с убийцей сталкиваться совершенно не хотелось. Дело не в боязни, просто мерзко и гадко заглядывать в глаза, спокойно наблюдавшие чужую смерть. Впрочем, когда эта встреча состоится — а я всё-таки не это надеюсь! — буду готов к ней наверняка лучше.

Больше здесь делать нечего, надо потихоньку испаряться, пока не засекли. Выходить на контакт с Пахомовым и его ребятами рановато. Да и не нужно это. Ничего, что я их переполошил, зато убедился, что они ни при чём, а есть ещё кто-то, кому выгодно стравливать нас с ними. О кавказце с букетом можно не беспокоиться. Ну, зацепят его пахомовские ребятки, намнут бока, на том всё и закончится — не еврей же!

Незаметно я выскользнул из своего наблюдательного пункта и нырнул в толпу. На мгновение у меня мелькнула мысль: а что, если убийство всё-таки их рук дело, и они чувствуют себя настолько уверенно и безнаказанно, что могут позволить себе поиграть со мной в кошки-мышки?

Но обдумать эту мысль я уже не успел. За спиной раздался противный скрежет тормозов, глухой удар и крики людей с остановки. Сквозь мгновенно образовавшуюся толпу я разглядел, как знакомый белый «жигулёнок» с заляпанными грязью номерными знаками на огромной скорости влетел с проезжей части улицы на тротуар и врезался в людей. Мелькнуло испуганное лицо Пахомова, руки мордоворота, заслоняющего лицо от удара, подброшенный высоко в воздух букет гвоздик, и вдруг среди всей этой беспорядочно шевелящейся и галдящей массы я различил неподвижные ноги в широких полотняных брючинах. Это был мой кавказец.

Вильнув помятым крылом с глубокими свежими царапинами и набирая скорость, «жигулёнок» влился в беспрерывный поток машин и в мгновение ока исчез. Я даже посмотреть не успел, Костик ли за рулём или кто-то другой, настолько всё произошло стремительно и неожиданно.

8

Определённо кроме нас и «Союза православного народа» существовал кто-то третий, кому выгодно отстреливать нас по очереди, как зайцев на охоте. Мысль, мелькнувшая вскользь несколько минут назад, получила неожиданное подтверждение. Только с какой целью? Натравить друг на друга? Мы и так не друзья…

Если бы это было пахомовской задумкой, едва ли он подставил бы себя и своего телохранителя под бешено летящую машину. Я же своими глазами видел, как его отбросило в сторону, а мордовороту раскроило руку. Разыгрывать подобный спектакль перед каким-то мифическим еврейским Робином Гудом крайне глупо и неосмотрительно. Да и вряд ли они до конца в него поверили.

Кто же этот третий? Как узнать?

В ближайшем сквере я присел на лавку и, заслонившись газетой, как матёрый шпион, принялся размышлять. Но опять в голову ничего путного не приходило. Перед глазами стоял перекрёсток, а в мыслях была такая жуткая каша, что я даже ущипнул себя — наяву ли это происходит? Оставалось лишь по-бараньи пялиться в перечитанные вдоль и поперёк газетные строки и краем уха ловить то, о чём беседует отдыхающая на лавках публика.

И это, как ни странно, оказалось не таким бесполезным занятием, потому что весь город был, естественно, взбудоражен вчерашними убийствами, а тут к ним прибавилось сегодняшнее происшествие на людном перекрёстке.

— Во всём, скажу вам, дерьмократы виноваты, — негодовал седенький старикашка с шахматной доской под мышкой. — Совсем людей распустили. Вместо того чтобы о благосостоянии народа думать, перегрызлись между собой, портфели никак не поделят. Мафия, одним словом! А нашему брату только дай волю — всё разворует, всё пропьёт, а что не сумеет унести, так поломает! Ничего святого не осталось…

— Да-да, — закивали головами его коллеги по шахматам.

— А при коммунистах лучше было? — откликнулась широкобёдрая мамаша с двойней в коляске. — Половина людей по тюрьмам гнила, а вторая — сама на себя доносила.

— Много ты, соплюха, знаешь! — кипятился дед. — Ваши умники много чего наплетут! Бить лежачего легко и задним числом недостатки подмечать… А тогда порядок был и железная дисциплина! Ляпнула бы на улице лишнего! За пять минут опоздания на работу, знаешь, что было?

— Да уж наслышаны!

— Вот и помалкивай в тряпочку!

— А ты, дедуля, донеси на меня куда следует. Небось, не привыкать…

— Тьфу, засранка! — в сердцах плюнул старикашка и отвернулся.

— Отыщут ли, интересно, убийц? — вмешалась в разговор старушка с вязальными спицами в руках.

— Держи карман шире! — скрипнул обиженный старикан. — Сейчас никто никого не ищет. А отыщут, так погладят по головке и отпустят на все четыре стороны…

— Я б их отпустила! Я бы этих убийц на площади, принародно… — Старушка свирепо взмахнула спицами, показывая, как она расправилась бы с убийцами. — И жалко не было бы! Пускай потом их матери плачут, что вырастили таких сыночков.

— Что бы вы понимали в колбасных обрезках! — хмыкнул развалившийся на лавке красноносый мужичонка потёртого вида. — Тут, ёлки-палки, мафии между собой счёты сводят, и правители наши под их дудочку пляшут, а вы кого-то ловить собрались. Да они вас с гавном съедят!

— Откуда у нас мафия? — улыбнулась широкобёдрая мамаша. — Если бы журналисты не придумали, её бы никогда не было. А теперь валят на неё всё, что сами делают вкривь и вкось.