Анна Велес - Зов в сумерках

— Надеюсь, нет. Они сейчас с бабушкой на югах.

— А ты, как всегда, на страже любимого города осталась? — это позвучало насмешливо.

— Нет. Я на страже некоей деревеньки и интересов одного сногсшибательного мужчины.

— Ого! — оживилась Юля. — Развлекаешься? А медики тебе зачем? Может быть, тебе венерологи или психиатры нужны?

— Нет. Ни те, ни другие. Просто медики.

— Ладно, хватит интриговать. Что там у тебя? — сдалась Юля.

— Скажи, сколько в человеке крови в среднем? В литрах, пожалуйста.

— Где-то от четырех до пяти. А зачем тебе такая информация? Ты же вроде с мужчиной отдыхаешь.

— Нет. Я на него работаю, — уточнила Елена, записывая данные в блокнот. Жевать, писать и говорить по сотовому одновременно было очень трудно. — Слушай, а сколько в среднем человек за раз может выпить жидкости?

— Это не к медикам, а к алкашам, — съязвила подруга.

— Не знаешь, ладно. Алеку позвоню, — не обращая внимания на подколки, сказала Елена.

— А он что? Спивается? — полюбопытствовала Юля.

— Кто? — отвлеклась Елена от своих мыслей.

— Алек.

— Вроде нет. А с чего ты взяла?

— Проехали. — Подруга, видимо, поняла, что на разговоры Елена сейчас не очень настроена.

— Юль, последний вопрос. — Елена продолжала что-то писать в блокноте. — А сколько надо выпить у человека крови, чтоб он умер? Всю? Или часть?

— Выпить! — испуганно ахнула Юля. — Ты там чем занимаешься? Вампиризмом в теории?

— Нет. На практике. Ну, сколько?

— Сколько надо выпить, я не знаю. А вот от нормальной потери, в смысле от потери крови нормальным путем, человек умирает, если потеряет два литра.

— Два литра? Спасибо. — Елена записала и эту цифру. — Ладно, подруга. Вернусь, позвоню.

Елена отложила сотовый и с очередным бутербродом в руке задумалась. Итак, значит, человек умирает при испитии из него двух литров. Медики установили, что трупы были полностью обескровлены. Значит… Хорошо. Она, то есть упыриха, питалась не одна. Что и следовало ожидать. Но! Есть вариант, что охотятся они не всегда попарно. Предположим, смертельные случаи были в период инициации и обучения. Надо проверить. Трупы появляются с некоторой разницей во времени. Иногда один за другим, иногда после большого перерыва. Значит, можно предположить, что ее теория верна.

Второе. Надо проверить, были ли случаи заболевания в деревне и в лагере. Слабость и прочее, как у больных с большой потерей крови. Должна же была упыриха как-то питаться все это время. А много ей не надо. Спросить у Олежека, кто врач в лагере, и узнать у Макса и Сереги — кто в деревне.

Интересно было бы выяснить, как проходит инициация. Возможно, по принципу, который обычно в художественной литературе приписывается оборотням. Типа, кто выжил после укуса — тому не повезло. Но! Здесь гуляют предположительно мавки. Насосаться крови и потрахаться… Кажется, так Елена охарактеризовала этих тварей Сереге и Максу. Вот не вписывается тогда нормальная схема в расклад. Не получается фишка: укусили, выжил, уподобился. Придется отложить эту тему, пока не будет достаточно информации. А пока позвонить Олежеку, узнать, где они берут врача.

Только она взяла в руки сотовый, как он начал выводить трели «Вальса цветов». Состроив кислую мину, Елена ответила на звонок.

— Привет, милый, как дела?

— Привет. До этого момента все было нормально! — недовольно высказался Алек. Вообще-то его мама нарекла Олегом, но почему-то с детства все привыкли произносить привычное имя чуть иначе. — Сейчас мне позвонила твоя безумная подруга, она в панике, сказала, что ты там пытаешься выяснить научным путем, как питаются вампиры. Чем ты там вообще занимаешься?

— Да ничем особенным, — начала Елена самозабвенно врать. — Гуляю по лесу, купаюсь, выпиваю, развлекаюсь с мальчиками…

— А при чем здесь вампиры? — перебил ее лучший друг.

— Да, собственно, ни при чем, — опять соврала Елена. — Просто интересно… Алек, как ты думаешь, очень голодный человек способен съесть за раз где-то килограмма два пищи?

— А почему бы и нет?

— А выпить? Литра два?

— Русский человек, моя дорогая подруга, может выпить сколько угодно, — авторитетно заявил Алек. — Смотря чего нальют.

— А если крови? — Елена понимала, что нарывается.

— Так, — Алек тяжело вздохнул. — Ты сама экспериментируешь или кого другого поить решила?

— Не ехидничай, — попросила Елена.

— Кто-то только что говорил, что никаких вампиров там нет, — напомнил Алек.

— Нет тут вампиров, — честно заявила Елена. — Только обычные, банальные упыри.

— Мне приехать? — после паузы спросил Алек серьезно. — Тебя там не покусают?

— Знаешь, даже если ты и приедешь, то меня все равно могут покусать, — иронично заметила она. — Не приезжай. Как, кстати, собираешься на мой вопрос отвечать?

— Мысли логически, — предложил Алек занудным тоном, слегка обиженный, что его не позвали в дело. — Они голодные, кровь им и еда, и питье. Да эти два кило или литра за не фиг делать высосут!

— Ладно, убедил. — она записала все в блокнот. — Еще вопрос. Ты же по работе с медэкспертами сталкивался, может, знаешь… Я читала, что тело после смерти сначала коченеет, потом опять становится мягким, как живое, а потом только разлагается. Это так?

— Да. Сама подумай. — Алек вещал очень авторитетным тоном воспитателя детсада. — Слышала небось, что в морге иногда тела двигаются? Вот это как раз в период, когда окоченение сходит. Иначе как бы это случалось?

— Так. Это мне подходит. — Елена продолжала заполнять неразборчивым почерком страницы блокнота.

— Сколько там их у тебя? — поинтересовался друг обеспокоенно. Алек был не просто лучшим другом, но и верным напарником. Он тоже, как и Елена, обладал магическими способностями, и несколько раз им вместе приходилось выкручиваться из серьезных переделок.

— Упырей? — уточнила Елена.

— Нет! Трупов! Мне твои друзья-кровопийцы уже не интересны.

— Конечно, — опять съязвила она. — Тебя же в компанию не приглашаем. А кровушки-то теплой охота?.. Ладно. Трупов, спрашиваешь, сколько? Пятнадцать вроде.

— Замечательно! — отозвался друг. — Так и вижу живописную картину. Сидишь ты в полутемном зале, заваленном трупами, и трапезничаешь. Как воевода Дракула! Овеянная сладковатым ароматом смерти!

— Стоп, милый. — Елена отложила блок-нот. — Тебе тоже запах смерти кажется сладковатым?

— Ну да, — растерялся Алек. — Гадостный такой, тяжелый и сладкий аромат. Не переношу сладкие запахи. А почему? Ну, какие фрукты самые сладкие? Переспелые, с гнильцой. И тут, наверное, так же. Видимо, сахароза при разложении выделяется или фруктоза.