Иная Богемия - Юлия Макс
– Вы пытались меня убить, – обвиняющим тоном произнесла Кинских.
– Не пытались, а убили. Однако у вас, пани Кинских, есть еще пара жизней в запасе, – прохладно улыбнулся Карл, чуть изогнув губы. – Как я уже говорил ранее, в вас течет кровь влколака.
«И они туда же. Думают, что сказки правдивы!» – злилась Энн. Помимо записей деда, прадеда и еще многих до них, легенды, связанные с фамилией Кинских, постоянно попадались во многих исторических фолиантах библиотек Чехии и Германии. Энн приводила в бешенство мысль, что и эти люди оказались помешаны на выдумках о вампирах и оборотнях. Врожденное воспитание не позволило ей выражаться так резко, как ей бы того хотелось.
– Прекратите говорить чушь и отдайте мне корону! – снова потребовала Энн.
Страх все еще владел ею, но его немного потеснило возмущение от того, какую чушь рассказывал о роде Кинских Карл.
– Вам не терпится сесть в тюрьму до конца жизни? – поморщился Фауст. – Анета, объясните, зачем вы украли самую ценную реликвию Чехии?
Взор желтых глаз действовал гипнотически, и чем дольше она смотрела, тем труднее было оторваться от них.
– Хотела исследовать полость в кресте, где, по мнению историков, лежит шип с тернового венца Иисуса Христа. Не перебивайте, пожалуйста, – подняла она руку, увидев, что Карл хочет что-то сказать. – Даже если бы он там лежал, не факт, что это мог быть тот самый шип. Я проводила анализ – если суммировать все упоминания шипов и смоделировать легендарный артефакт, то получилось бы примерно четыре таких венца. Я не это хотела доказать, лишь опровергнуть записи, сохранившиеся в моем роду о том, что якобы король Карл Люксембургский, – она выделила слово король так, чтобы мужчина, назвавшийся Карлом, понял, что она не верит ему, – не шип туда вложил, а клык оборотня, который ему принесли в дар мои предки. Зачем ему это, в записях не говорилось.
Дэниэль, внимательно слушавший ее, перевел взгляд на Карла, ожидая ответа. Возвышаясь над всеми в комнате на целую голову, а то и на две, тот погладил бороду:
– Графиня Кинских, если бы вы сразу меня спросили… Да, там клык влколака или волкодлака, как вам будет угодно их называть. Завязав границы на короне, я должен был обезопасить саму власть от притязаний упырей. Ни один упырь не смог бы взять ее в руки или надеть на голову, пока там волчий клык. Корона святого Вацлава, как я вижу, до сих пор считается абсолютным символом власти в Богемии.
Энн молчала, молчали и все присутствующие. Фауст нахмурился и предложил найти более комфортное место для разговора. Карлу дали черную куртку, и он облачился в нее, прикрывая нагую верхнюю часть тела.
– Ваши родители тоже могут чувствовать влколаков? – с интересом спросил Фауст.
Кинских снова шла по уже знакомому коридору, только теперь она достигла поворота, за которым ступени вели вверх на первый этаж.
– Нет, конечно, – Энн дернула плечом от подобной глупости. – Они так же как и я, не верят в подобную чушь, считая все это легендами рода. Мой дед последний, кто все еще старался доказать их правдивость, да к концу жизни основательно помешался из-за этого, пытаясь и меня обратить в свою «веру».
– Что ж, у нас есть нечто общее, – иронично улыбнулся Фауст. – Я тоже не верил в собственное предназначение и какое-то время считал, что моя бабушка сошла с ума.
– Я не знаю, сколько мне потребуется времени, чтобы поверить, – пробормотала Кинских, следуя за хозяином дома.
Карл, шагавший следом, положил ей руку на плечо, вынуждая остановиться и посмотреть на него.
– Анета, боюсь, у вас нет времени.
Энн метнула на него рассерженный взгляд, скидывая руку. Она ускорила шаг, поравнявшись с Дэниэлем. Они вошли в зал, полный книг. Стены оказались расписаны в технике гризайль, а потолок скрылся в обильной барочной лепнине. Рабочая библиотека – так бы Энн охарактеризовала увиденное. По всему помещению тянулись длинные стеллажи с книгами, в проходах стояли столы с ноутбуками. Между рядами передвигались люди в форме – те же, что были в комнате до этого, или другие – Энн не могла сказать, потому что не увидела их лиц под капюшонами.
– Вам вызовут такси, пани Кинских. Еще раз прошу извинить за то, что испортили вам одежду. Я позвоню в ближайшие дни. Надеюсь, вы не откажетесь встретиться.
«Одежду?! Ну как же, а то, что вы меня закололи, считается в порядке вещей?» – мысленно возмутилась она, но вслух ничего не сказала. Энн поняла – ее культурно выпроваживают, чтобы без лишних ушей обсудить сложившуюся ситуацию.
– Я разбила телефон, да и номера моего вы не знаете. – Энн предприняла попытку остаться, потому что терпеть не могла, когда от нее отмахивались.
– О, не волнуйтесь об этом, – сдержанно хмыкнул Дэниэль.
– А корона? – попыталась она снова.
– Я вынужден вернуть ее властям как можно скорее. Переполох в городе нам сейчас совершенно ни к чему. Мы подложим корону в одну из пустующих квартир в городе и сделаем анонимный звонок инспектору полиции. Уверяю вас, никто не узнает, кто на самом деле взял ее. Будьте спокойны на этот счет.
Карл тем временем держался рукой за книжный стеллаж. Энн посмотрела внимательней, подмечая, что его лицо побелело как полотно, под глазами залегли темные тени. Мужчину пошатывало, как если бы он стоял на Снежке[20] в ветреную погоду. Фауст тоже перевел взгляд на Карла поморщившись.
– Карл. Пан Карл. Не знаю, как правильно вас называть сейчас. Пойдемте, я предоставлю вам покои, где вы бы смогли привести себя в порядок и получить кровь.
– Только не кровь, – отрезал он резко и выпрямился. – Вполне достаточно будет недожаренного мяса.
– Хорошо, я распоряжусь, – Дэниэль оставил их.
– Графиня Кинских, до скорой встречи, – с достоинством кивнул ей мужчина, назвавший себя королем, но державшийся совершенно не по-королевски, хотя Энн смутно представляла, как бы Карл IV повел себя в современном мире.
Кинских так ничего и не ответила, надеясь, что больше никогда его не увидит. Она вышла из особняка, оглядывая знакомый район Трои. Солнце висело низко над горизонтом, окрашивая улицы в бледно-оранжевый цвет. Впереди виднелся холм Ботанического сада, весь засаженный виноградом, и фигуры последних посетителей, которые медленно спускались по дорожкам. Все было привычно и в то же время иначе: такой странной сумасшедшей ночи Энн никогда не забудет.
Возле крыльца на подъездной дороге ее ждало такси. Выезжая за ворота, она обратила внимание на черный «Бентли», медленно повернувший на дорогу к особняку.
