Дин Кунц - Незнакомцы

Миловидная женщина средних лет, очевидно, жена Эрни, подумала и неуверенно произнесла:

— Неподалеку отсюда есть гриль-бар...

— И в нем нет окон? — удивился Джек.

— Окна... разбились, — сказал Эрни. — Сейчас они заколочены фанерными щитами.

— Пошли туда. Разработаем нашу стратегию, а потом вернемся доедать ваш знаменитый тыквенный пирог. Вы так восторженно о нем отзывались, обжираясь здесь до бесчувствия. А я, между прочим, едва перекусил какой-то дрянью и голоден как волк.

С этими словами Джек направился к лестнице, не сомневаясь, что остальные последуют за ним.

Первые пять минут Эрни готов был убить эту продувную бестию с косым глазом. Но постепенно ненависть сменилась невольным уважением.

Во-первых, нельзя было не оценить осторожность и предусмотрительность, с которой этот парень появился в мотеле: ведь он не только пробрался в него совершенно незаметно, но и прихватил с собой автомат.

Однако, глядя, как этот липовый Торнтон Уэйнрайт, перекинув ремень «узи» через плечо, направляется к выходу из конторы, Эрни не смог унять кипящую в груди ярость и, даже не взяв с вешалки куртку, побежал догонять нахала, чтобы по пути к гриль-бару высказать ему все, что о нем думает.

— Послушай, зачем ты хочешь казаться умнее других? Нельзя ли обойтись без бахвальства? — поравнявшись с наглецом, спросил он.

— Можно, но боюсь, что тогда до вас сразу все бы не дошло, — ответил тот.

Эрни раскрыл было рот, чтобы продолжить выяснение отношений, но внезапно сообразил, что уже вышел из дома и вокруг темная ночь, а до гриль-бара еще далеко. У него перехватило дыхание, он покачнулся и жалобно застонал.

К его удивлению, новичок сжал его локоть и самым дружелюбным тоном произнес:

— Крепись, Эрни, мы на полпути к цели. Держись за меня, и все будет в порядке.

Униженный этим жестом новоявленного доброго самаритянина, Эрни вырвал руку, проклиная свой детский страх, но новичок охладил его пыл.

— Послушай, Эрни, — сказал он, — я знаю, какая у тебя проблема. Я тебя не жалею и не злорадствую, ты меня понял? В том, что ты боишься темноты, виноваты мерзавцы, что-то сотворившие с нашими мозгами, и если мы хотим их одолеть, то должны действовать сообща. Так что держись за меня, и вместе мы дойдем до гриль-бара, а там включим свет. Держись крепче!

Когда новичок только начал говорить, Эрни едва дышал, но теперь, когда он замолчал, у него возникла иная проблема: он вдруг задышал слишком глубоко и, словно притянутый какой-то силой, повернулся спиной к гриль-бару и посмотрел на юго-восток, туда, где в ужасной и необъятной темноте раскинулась бескрайняя каменистая пустыня. И неожиданно Эрни понял, что боится не самой темноты, а того, что было там ночью 6 июля того скверного лета. Он смотрел в направлении того самого особенного места неподалеку от шоссе, куда они вчера ездили в поисках разгадки свалившихся на них таинственных напастей.

Подоспевшая Фэй взяла его под руку. Но, когда косоглазый вновь попытался навязать свою помощь, Эрни, все еще не успокоившись, отверг ее.

— Хорошо, хорошо, — отмахнулся парень. — Будь по-твоему, твердолобый морской пехотинец. Можешь и дальше не меня дуться, если тебе от этого легче. Ведь не разозлись ты хорошенько, ты и шагу бы не сделал из дома, верно? И твоя военная закалка тебе бы не помогла! Ты просто закусил удила, как взбесившийся упрямый мул, вот и все! Так что позлись еще немного, может, и дойдешь до гриль-бара.

Эрни понимал, что косоглазый нарочно поддразнивает его, чтобы увлечь за собой в неприятное путешествие в темноте. Разозлись на меня хорошенько, как бы приглашал он, и ты меньше будешь бояться темноты. Сосредоточься на мне, Эрни, и ступай себе потихоньку. Это, в общем-то, мало отличалось от руки, которую он великодушно предложил, и, не будь Эрни до полусмерти напуган подступающей к нему со всех сторон темнотой, ему такой буксир даже понравился бы. Но он все еще пылал гневом и воспользовался этим пламенем, чтобы поскорее добраться до гриль-бара. Он вошел в него следом за новичком и вздохнул с облегчением, когда тот включил свет.

— Здесь как в холодильнике, — передернула плечами Фэй и пошла включать отопление.

Усевшись в кресло спиной к двери, Эрни постепенно приходил в чувства после пережитой встряски, искоса поглядывая на косоглазого умника, который тем временем переходил от окна к окну, проверяя заменявшие стекла фанерные щиты. И тут Эрни почувствовал, что уже не испытывает к новичку никакой неприязни и почти симпатизирует ему.

А тот осмотрел висевший возле двери платный телефон, оторвал от него трубку и отшвырнул ее в сторону.

— За стойкой есть еще один аппарат, — сказал Нед.

Новичок велел ему отключить его, что Нед и сделал.

Затем он попросил Брендана и Джинджер сдвинуть вместе три стола и подтащить к ним для всех стулья, что тоже было выполнено.

Эрни с нарастающим интересом наблюдал за действиями косоглазого.

Между тем тот заинтересовался входной дверью, стекло из которой не вылетело во время таинственного феномена в субботу вечером лишь потому, что было толще оконного. Дверь не была заколочена фанерой, следовательно, являлась уязвимым местом для направленного микрофона. Новичок поинтересовался, осталась ли еще фанера, Доминик ответил, что осталась, и тотчас же вместе с Недом был послан за ней в сарай. Вскоре они вернулись со щитом, которым новичок и закрыл дверь, подперев столом.

— Пожалуй, сойдет, — полюбовавшись на творение своих рук, произнес он и пошел осматривать кладовые, по пути велев Сэнди включить музыкальный автомат. — Шумовой фон затрудняет прослушивание, — пояснил он, и Сэнди тотчас же вскочила, чтобы выполнить указание.

Внезапно Эрни понял, что в этом косоглазом парне ему нравится: он напоминал ему его самого! Это был профессиональный военный, офицер, быстро мыслящий и расчетливо действующий, умеющий командовать людьми и владеть собой, отличный психолог. Да, они и в самом деле очень схожи.

Эрни тихо рассмеялся. «Какой же я порой бываю болван!» — подумал он.

Косоглазый вернулся из кладовки и удовлетворенно улыбнулся, увидев, что все уже собрались за столами.

— Больше ничего не беспокоит? — подойдя к Эрни, спросил он.

— Нет, черт возьми, — буркнул тот. — Большое тебе спасибо.

Новичок подошел к свободному стулу за столом и под монотонное пение Кенни Роджерса произнес:

— Меня зовут Джек Твист, и я меньше, чем кто-либо из вас, понимаю, что за чертовщина здесь происходит. Все это довольно паршивая история, однако должен вам сказать, что впервые за последние восемь лет я почувствовал, что делаю правое дело, впервые ощутил себя одним из хороших людей, и одному лишь Господу Богу на небесах известно, как это для меня важно!