Коллектив авторов - Культ Ктулху (сборник)

Разумеется, он пошел в кольце на работу – в арт-галерею близ Мэдисон-авеню, где совсем недавно заделался помощником. Едучи на автобусе через парк, он плавал в таком тумане, что едва замечал, где он и что с ним. А уже усевшись за свой стол и предвкушая обвал давно просроченной, но все еще нуждающейся в ответе корреспонденции, он увидал, как электрическая пишущая машинка на глазах растворяется, обнаруживая под собой не искусственную поверхность «под дерево», а прямо-таки настоящий дуб. Стандартная шариковая ручка, которой он привычно пользовался, прямо у него в руке превратилась в нечто куда тяжелее и элегантнее – в автоматическое перо. Чернильница и песочница как ни в чем не бывало стояли на журнале сделок – где раньше ни одной из них категорически не было. И, разумеется, выглянув из окна третьего этажа, он вместо потока стремительных шумных автомобилей узрел оживленную улицу, по которой неспешно катили во всех направлениях разномастные запряженные лошадьми экипажи. Джентльмены в касторовых шляпах и фраках и уличные торговцы, с густым ирландским акцентом выкликавший свой товар, украшали тротуары. Воздух внезапно стал теплый и зловонный, а тихое жужжание кондиционера куда-то делось.

Словно на пожар, Эймар кинулся на улицу – она оказалась мощенной квадратными, грубо обтесанными камнями, но этому чуду он уделил не больше внимания, чем всему остальному. Он устремился на Пятую авеню, зная, что там-то и найдет свою цель. Палладианский особняк за оградой он узнал сразу – это был дом его предка. Лакей, отворивший дверь в ответ на бесцеремонный грохот дверного молотка, казалось, его ждал и тут же провел в гостиную, декорированную в роскошном стиле готического Возрождения (значит, на дворе была где-то середина Викторианской эры). Там, облокотившись на доску гигантского камина, стоял господин в расцвете ранней зрелости, одетый в прекрасные шелка. Его светлые волосы и мягкие черты будто источали какое-то надмирное сияние.

– Ах, мой дорогой юный друг, добро пожаловать, – молвил Джон Маршал Эймар. – Вы и представить себе не можете, с каким нетерпением я ожидал нашей встречи.

Очутившись лицом к лицу с предметом своих мечтаний, Эймар пришел в такой благоговейный ужас, что сумел только пробормотать какое-то невнятное «спасибо».

– А, вижу, вы щеголяете оловянным кольцом! Ну, конечно, как иначе тогда мы могли бы воссоединиться? Именно благодаря его посредству вы и сумели пересечь границу.

Мгновение его предок не отводил от кольца невиданно пристального взгляда.

– У меня к вам дело чрезвычайной важности, Эдмунд, но здесь мы поговорить не сможем. Войди вдруг моя жена или дети, и мне будет весьма непросто объяснить, как так вышло, что я принимаю никому не известного родственника, проделавшего дальний путь… и тем более во времени.

Лакей с порога доложил, что их ожидает экипаж.

– Идемте же! Поедем туда, где нас никто не побеспокоит.

Пока они ехали через город, прародитель молчал и только улыбался с безмятежностью, доступной лишь обладателям какой-нибудь великой тайны поистине космического масштаба. Из ракушки ландо Эймар созерцал сутолоку знойного, пыльного, переполненного города, принимая свое присутствие в давно ушедшей эпохе как само собой разумеющееся – ну да, XIX век, а что тут такого?

Они приехали на тихую улочку возле реки – возможно, Викокен-стрит – и высадились у дощатого дома с вывеской «Салун» над входом. В слабо освещенной зале банда смуглых матросов осаждала барную стойку. Хозяин провел их в заднюю комнату и нацедил какой-то темной жидкости из безымянной бутыли янтарного стекла.

Свой рассказ Джон Маршал Эймар начал с того, как оловянное кольцо к нему попало. В рамках благотворительной деятельности среди самых неимущих жителей города он нередко навещал трущобы к западу от Пятой авеню. Там он познакомился с кое-какими африканцами, недавно явившимися в Америку через Гаити – с «дикарями», отправлявшими всякие оккультные ритуалы. Произведя на них впечатление своей решимостью проникнуть за завесу, он удостоился права пройти ритуал инициации, на который отваживались немногие. В процессе посвящения его сочли достойным и вручили оловянное кольцо, но с одним условием: он заболеет смертельной болезнью, медленное течение которой рано сведет его в могилу. Впрочем, эта жертва была совершенно необходима, чтобы достичь «бессмертия».

– Я уже мельком увидел то, что лежит за Пределом, – молвил предок, не сумев подавить самодовольной, снисходительной улыбки. – Время – всего лишь иллюзия. Вся история записана в омега-нулевом континууме, имеющем тороидную форму. Гёдель и Рукер в вашем веке, между прочим, совершенно правы в своих рассуждениях об истинной природе пространства и времени в их синтезе.

Далее он объяснил, что его африканские знакомцы, с которыми он умудрился поссориться, забрали кольцо назад – а проще говоря, выкрали. Джон Маршал вынужден был отдать артефакт, и дарованные ему силы в итоге оказались значительно урезаны. К счастью, ему все-таки удалось до некоторой степени сохранить контроль над «психической энергией» кольца, пусть даже на расстоянии. При помощи снов он сумел дотянуться в будущее, до ближайшего своего потомка, достаточно долго обитавшего поблизости от тогдашнего местонахождения волшебного предмета. Как только потомок – не кто иной как он, Эдмунд Эймар – обнаружил украшение, призвать его обратно в прошлое было делом уже относительно простым.

– Я тяжело трудился, чтобы добиться успеха в этом мире, Эдмунд. Я – человек амбициозный. – Джон Маршал Эймар широко улыбнулся, наслаждаясь своим триумфом. – Я успел вкусить лишь толику от славы кольца и больше не питаю интереса к обычным радостям земного бытия. Обстоятельства вынуждали меня вести двойную жизнь, но я не намерен больше носить маску.

– Ты тоже сможешь вознестись туда, где стою я – и, говоря так, я подразумеваю вовсе не «трансцендентальный» опыт, который так превозносят эти новоанглийские хлыщи, Эмерсон и Торо. Тебе нужно будет отказаться от телесной оболочки – но, поверь, эта потеря ничтожно мала в сравнении с достижениями, которые она сулит. К чему еще сорок лет беспомощных дилетантских блужданий, когда, выбрав путь оловянного кольца, ты, например, сможешь познакомиться с моим покойным другом, редактором «Бродвейского журнала», на пике его сил и способностей? Ты сможешь жить в Нью-Йорке любой эпохи – как и когда захочешь! А через миллионы лет от сего дня (тебе, возможно, будет интересно об этом узнать) ты увидишь, как вулканы оденут горизонт и этот город снова превратится в пасторальный рай, свободный от толп неотесанного плебса.

Но мне нужна твоя помощь, Эдмунд. Ты должен отдать мне оловянное кольцо, ибо только тогда мне хватит сил помочь тебе и обеспечить твое окончательное спасение. Ты пойдешь по моим стопам, но сначала тебе придется вернуться в свое собственное время. А уйти ты не сможешь, пока не передашь мне кольцо. Вот так-то, малыш. Хлебни-ка еще грога!